На них ездят - не смейся! - и плавают, даже летают. Ими греются в холод и светят в домах, как стемнеет. Ими в войнах дерутся и раны им сталью латают, Только сердца не слышат, и звать из земли не умеют.

Ты представить не можешь? А впрочем, там есть и похлеще: Вот смешной человек - так, мальчишка далеко за тридцать. Он на берег приходит - и знаешь, сумел умудриться Разглядеть Анорину и счесть ее выдумкой вещей.

Будто сам этот вор-сочинитель, сей, видишь ли, труженик слова Сотворил этот мир из наитий и сказок чудесных, Будто сам он сподобился дальнего зренья _иного_, А притом рассказал о простейших делах и известных.

Не бывает, ты скажешь? А я что твержу - не бывает. Где теперь чудеса? - может, раньше когда-то водились. Вода просится в рот, - как обычно, на то и живая. В шкафу миски бранятся, опять меж собою сцепились.

В небе кружат драконы по летней и лётной погоде, В полутьме золотистой парят опьяненные маги, Словно звезды светясь. Как обычно, на лунном восходе В анорийских полях расцветают люденские маки.

* * *

1996-1997, окончено 8 июля 97 г.