Неужели я вновь слышал мысли нелюдей?

– Ты тоже это видела? – спросил я у Волчицы.

– Видела что? – недоуменно посмотрела она на меня.

След! Внезапно я почувствовал, что здесь с ним происходит что-то странное.

– Я сейчас, мне нужна минута, – сообщил Илве.

Затем сосредоточился и посмотрел на мир по-особому. Подземелье начало распадаться на отдельные полигоны, графика упростилась. Динамическое освещение исчезло, превратившись в статические кляксы на утративших рельеф полу и стенах. Камни изменились в отдельно нарисованные спрайты, среди которых бежал след Джонни. Я старался не упустить получившуюся картинку, погружался в нее все глубже и глубже, так, что вскоре смог разобрать программный код, среди которого скрывалось текстовое сообщение.

«Для Игоря Ламберта».

Я вздрогнул, но удержал появившийся текст. Джонни оставила мне сообщение, надеясь, что его смогу прочитать лишь я.

«Ламберт, если со мной что-нибудь случится, я знаю, что ты меня не бросишь. Я хотела разобраться во всем сама, прости. Мой племянник – игрок, совсем мальчишка, седьмой класс… У него начались проблемы с психикой, зависимость от игры, и тетя попросила меня помочь. Я зашла в игру вместе с ним. У него был лейфтр, помнишь, оружие из «Хвергельмира»? Нашел его в одном из подземелий. Неужели игры где-то пересекаются? Это надо выяснить.

Дж.»

Я судорожно вздохнул и пришел в себя. Подземелье вновь обрело объем, стало обычным.

– Ты что-то нашел? – тихо спросила Илва.

– Потом, – ответил я. – Позже расскажу. Сейчас надо спешить, пока ратусы не вернулись.

Я догнал наших компаньонов и приставил ствол пистоля к затылку Вота.

– Не дергайся, – сказал я.

Вот замер. Высунувшееся из его руки лезвие со щелчком вернулось обратно.

– Здесь может быть только один командир, – продолжил я. – Ты или подчиняешься этому правилу, или уходишь и действуешь сам. Это относится ко всем, – обвел я взглядом своих компаньонов.

– Ты всего лишь наемник, – прищурился Ефимовский.

Я отвел пистоль от головы Вота, направил на волшебника и спустил курок. Щелк! Ефимовский отшатнулся и сел на землю.

– Этот пистоль сломан. – Я бросил оружие ему под ноги. – А вот второй вполне исправен. Не заставляй меня его доставать. Хочешь выйти сухим из этой истории, слушайся меня. Нет – держать не буду, можешь шагать на все четыре стороны, я и сам найду Джонни. Но если уж так вышло, что вы со мной, то слушаться меня беспрекословно и выполнять команды, всем ясно?

– Ясно, – проворчал Ефимовский, поднимаясь на ноги и бросая на меня злобный взгляд. – Ретурнер.

Вот, не оглядываясь, пожал плечами. Ему было все равно.

– Отныне никто никуда не разбегается, действуем сообща, – продолжил я. – След Джонни ведет в глубь туннеля, мы на верном пути. А теперь вперед.

Я первым пошел дальше в темноту. Далеко в подземелье кто-то вздохнул, стены задрожали. В волшебном свете были видны боковые ответвления, словно мы находились в огромном муравейнике с его переплетенными ходами. Ратусы больше не нападали, хотя порой мы видели их горящие глаза и слышали тявканье. На всякий случай я держал руку на пистоле – больше врасплох нас не застанут. Сомневаюсь, что эту систему туннелей выкопали ратусы, скорее, они лишь воспользовались чьим-то трудом, поселились в чужом логове. Я вспомнил рев в темноте и решил не представлять себе его хозяина.

– Что находится под городом? – спросил я у Эс Бэ. – Что создали твои дизайнеры?

– Идешь себе и иди, – проворчал волшебник. – Не знаю!

Я усмехнулся:

– Меня можно не любить, Ефимовский, я не чек на миллион долларов. Можешь называть это индивидуальным к себе подходом.

– Когда-нибудь сочтемся, ретурнер.

Показалось, что его тень всколыхнулась, обрастая когтями и клыками, но тут же пришла в прежний вид.

– Не сомневаюсь, – сказал я, потирая скулу. – В любое время, Сергей Борисович, но только когда работа будет выполнена. А пока мы партнеры. Так что под городом, скажешь?

– Прошлый город, – проворчал Эс Бэ. – По сюжету игры, бродяги пришли сюда не первыми, и под землей находятся древние руины иной расы. Забытые пирамиды и разрушенные улицы, лестницы, уходящие все глубже в недра земли, туда, где клокочет магма и живут порождения мрака. Именно из глубин должна прийти новая опасность для города. Помнишь, я говорил, что мы планируем четвертую фракцию? Аддон пока только на этапе разработки. Но туннели, по которым мы идем, больше напоминают норы какого-то животного, а не следы древних цивилизаций. Не знаю, что тут могло размножиться. Live Games…

– Расцеловать и любоваться, помню, – сказал я. – Стойте!

Туннель перед нами вреза́лся в каменную стену метровой толщины. Кто-то проделал в ней огромную дыру, и дальше начинался коридор с погасшими факелами и мозаичными картинами на стенах. Я осторожно заглянул внутрь. Пыль, сырость и паутина, свисающая с потолка обрывками парусов. Исходящий от Ефимовского свет будто увязал в ней, рассеивался, и в коридоре стоял полумрак. Высокий потолок терялся во мгле.

«Клац-щелк», – донеслось из коридора, будто кто-то царапал металлом о камни.

В темноте вновь померещилась фигура незнакомца, но теперь его лицо было бледным, покрытым сетью шрамов, как лицо бандита ценой в полторы тысячи монет. Я вздрогнул и сквозь какофонию бессвязных звуков, раздавшихся в голове, услышал слова: «Ламберт… Ты пришел».

«Клац-щелк».

Тишина. Фигура исчезла.

– Дай сюда факел, – протянул я руку Эс Бэ, прогоняя чужой шепот из головы.

Ефимовский вытащил из сумки новый факел и поджег его с помощью огнива. Я посветил в проход, рассматривая мозаичные картины. Факел зацепил одну из паутинных гирлянд, пламя вспыхнуло, побежало вверх, паутина затрещала и начала опадать горящими клочьями. Сверху раздался визг, кто-то закопошился, и наступила тишина. Огонь погас так же быстро, как и разгорелся.

– Осторожнее, – проворчал Ефимовский. – Что там?

– Следы невозможного, – ответил я и пробрался внутрь коридора. – Илва, смотри.

На стене были изображены снежная равнина и огромное дерево, простирающее ветви над крохотными людьми.

– Иггдрасиль? – прищурилась Волчица.

– Очень на то похоже. Совпадение? Учитывая лежащий в моей сумке лейфтр, не думаю.

– Смотри, – указала Илва на группу людей возле дерева, что вели бой с большой тварью со щупальцами. – Тролль. Тролль из «Хвергельмира». Вот, признайся, дружище, ты точно не помогал программистам из «Неогеймс»?

Вот стоял, к чему-то прислушиваясь, и смотрел в потолок.

– Нет, – наконец ответил он и взмахнул рукой, выпуская гарпун куда-то вверх. В темноте раздался звук удара железа о камень, и гарпун упал на пол. Вот хмыкнул и смотал цепь обратно, спрятав оружие в захлопнувшейся пасти змеи.

Дальше по коридору снежная равнина на мозаике сменялась пустыней. Пирамиды, над которыми светило ярко-оранжевое солнце, возвышались посреди песчаного моря.

– А вот и саргарцы, – кивнула Илва на всадников, что ехали по песку на оживленных с помощью металла и электричества больших птицах.

Красные плащи волшебников спадали на спины двуногих скакунов, словно потоки крови.

«Клац-щелк», – кто-то вновь принялся царапать металлом по камню.

– Пошли, – скомандовал я.

Коридор сворачивал за угол. Сразу за поворотом на полу лежал мертвый ратус, из его шеи торчала короткая стрела. Смерть случилась недавно, и тело еще не успело исчезнуть. Дальше, справа по коридору, находились несколько закрытых дверей, возле которых скрючился еще один мертвый крыс. Его рука сжимала разорванный мешок. По полу рассыпались драгоценные камни и валялась расколотая золотая чаша.

– Осторожнее, не открывайте двери, – прошептала Илва. – Я чувствую опасность. – Она прошла вперед с закрытыми глазами, касаясь стены кончиками пальцев.

Впереди коридор перегораживали большие ворота, но сейчас они были закрыты лишь на одну из створок. Вторая, сорванная с петель, лежала на полу. Образовавшийся проход затягивала паутина, в центре которой висел огромный, величиной с человеческую голову, мертвый паук. Высохшее восьмилапое тело пошатывалось от дуновения ветра. В паутине зияла дыра, достаточная, чтобы сквозь нее проскользнул человек.