- Знаю, знаю, куда спешишь-торопишься. Будет тебе рандеву с лже-прорицателем в плевке диавола. Езжай, что ж. Только помни: станет у тебя немчишка половину просить, а ты и на десятину не соглашайся. После сойдетесь на восьмой части...
Вот, леший, подумал Буханкин, не нашедши что ответить представителю плебса. Будет тут еще из себя оракула строить. А мальчонка еще голосит:
- Ты токмо не признавайся, что я тебя торговаться-то надоумил!
- Ах ты, гой еси ..... ...... .....! - Выругался Буханкин нецензурно. И погнал себе дальше. И лишь услыхал во след:
- Учти, я все вижу четко!
Добрался до Черемушек. Прошел караулы многие, оружие сдал -- немчишка ценит безопасность. Пока в лифте зеркальном на вершину Башни подымается, все представляет себе мальчонку с умными глазенками. Первое же, что сказал Милляр клиенту было вот, что:
- А половину ты мне отдашь...
Как обухом по башке Буханкина! Вот ведь постреленыш -- наперед знал! Сторговались на восьмой доле. Милляр послал с Буханкиным на Рублевку отряд своих газпромовских рубак, и те принялись подкапываться под фундамент. Сам же немчишка тайком следом отправился, чует морда германская наживу.
Пришлось крушить стены бункера железобетонного, что оказалось непросто. Дыру проломили, влезли -- видят богатства несметные, сплошь золото да бриллианты. Откель напасть такая распрелестная? А дело в том, что до того как Буханкин на вершину власти взлетел, жил в особняке один партийный бонза, казначей руководящей и направляющей шайки. И богатство запрятанное есть легендарное Золото Коммунистической Партии.
Тут Милляр проявляется, Буханкина вопрошает:
- Кто ж тебя торговаться-то надоумил, человек государев?
Буханкин припомнил: пацанчик-то просил не палить. Но главарь Газпромов настаивает:
- Да скажи, чё... я тебе за то свою восьмую долю уступлю.
Нет на свете Божием такого преступления, ради которого не пошел бы вельможа ради прибыли. Выдал Буханкин место. Милляр же меж тем мыслит: "Погоди мне, Буханкин, придет время -- отыму у тебя все, тебя ж -- в кандалы да в Сибирь". Совсем уж у немчины, в Башне сидячи, в мозгУ свело: забыл он, что Сибирь -- тоже как бы русская земля.
Послал Милляр своих рубак мальчишку отыскать. Ох, Милляр, Милляр... ну, за каким лядом ты в ихний колхоз приехал? Зачем нарушил их покой? Короче, отыскали: живет мальчик в избушке в землю почти вросшей, с матерью и тремя братьями. Является главарь Газпромов в семью с дарами, каких в той деревне не видывали -- и давай умасливать:
- Отдай ты своего сыночка мне на воспитание, у тебя же еще есть. Я его и в школу газпромовскую пристрою, и стипензию положу, да и тебе пеньзия будет...
Да и правда, думает мать: хватит уж в нищете жить: отдам. Откажешься -- еще убьет нас всех, с этих бестий станется... И выбрала из двух зол меньшее. В то время вбегает в избу петух (и как охрана-то пропустила, ведь все перед визитом зачистили!) и орет криком хриплым:
- Ке-ке-ке-ке-е-е! Тох-тиби-дох шоптысдох!
- Чего это он? - Испугался Милляр.
- А то, отвечает мальчик, что будущее ваше птица хохлатая сказала. Четко вижу: всех богатств своих вы лишитесь, Газпромом же... я рулить буду.
"Говори, говори, - разумеет Милляр, - мне б только выцепить тебя, поганец эдакий -- уж я тебе устрою... газпромовскую школу!"
Вернумшись в Башню с добычею, немчишка велит парнишке отдохнуть пока, а сам наизлюбленнейшего своего охранника вызывает и приказывает сделать так, чтоб мальчик исчез раз и навсегда. Если на наш русский язык сие иносказанье перевести, велит злодей пацана погубить -- и в лесу дремучем зарыть. А потом матери свою правду скажет: убежал, мол, твой шпаненыш, неведомо где гуляет. У нас в царстве-государстве тыщи постреленышей в год пропадает -- и ничего... живем, во всякую правду веря.
Повез охранник мальчика куда приказано, хотя сказал, что в школу газпромовскую пристраивать. Там, в лесу дремучем, уж яма вырыта; охранник из деревни родом, с молоком матери привычку впитал заготавливать впрок. Приказал охранник мальчику встать на колени и молитву сказать любую которую знает. Парень и говорит:
- О, Господи праведный, он грех опять на душу берет, а не знает, что жена егойная радость в себе несет!
- Ты чё гонишь, сопляк? - Отрезает охранник.
- А ты домой позвони. Я четко вижу...
Звонит охранник жене -- и та сообщает: беременна. Двенадцать лет они тыкались и так и эдак, лечились, к шаманам ходили, но зачатия не получалось...
Не стал охранник мальчика убивать. И даже до времени на своей квартире его упрятал, Милляру же туманно доложил: пропал пацан, как и полунамекнуто было. Ну вот, подумал немечишка, из своей башни газпромовской засможенную Москву озирая: одним конкурентом на этом свете меньше.
А кстати, вельможа Буханкин вскоре в опалу впал, бизнес его отжали вместе с Золотом Партии Коммунистической. Послали вельможу в Сибирь, космодром Восточный строить. Гадалкой не надо быть, чтоб понять, кто ручищу-то приложил. Ну, там он не пропал, все же на Русской земле мы, а не на собачьем хр... а вот как раз о собаках речь зараз и пойдет.
В то время сидит на Кремлевском холме, в палатах каменных царь, иначе говоря, Президент Всея Руси. Тому тож скушно, а его пиарщики сотворили хозяину имидж похуже того: Отца Всех Народов и Национального Лидера. Ну, любят у нас, наверное, правители, когда их демонизируют, народу же с добрым царем и злыми боярами как-то спокойнее, что ли. Много лет уж Президент на троне, народ истомился ждать перемен, попривык к тирании и рассуждает: "Уж лучше так, небось другой придет -- опять передел собственности начнется и всякая Чечня..." И за глаза прозвали правителя Царем Кощеем.
Но неспокойно в последние дни Президенту. Кажную ночь к нему приходит один и тот же сон: Георгиевский зал, посередь него три миски с черной икрой стоят, и приходят три пса холеных. Поклюют, скуксятся, и ворчат дружно: "Вот щас бы кашки манной, а то за Державу обидно!"
Вызвал президент Милляра -- немчишка сам виноватый, что себе такую славу устроил -- сон рассказал и приказал к утру все как есть доложить и растолковать, даже если здесь Фрейд или Достоевский замешаны. Ежели не раскроет немчишка загадку сна -- в сортире замочат как последнюю гадину.
Перепугался Милляр, и от стресса зачатки дара егойные запропастились. Сонники, учебники да книги святые перелопатил, но никак не может постичь причины святого сна президентского. А между тем уже и утро близится. Вот, думает, сюда бы постреленыша! Вызывает любимого охранника, корит:
- Вот почему ты все так сделал, деревенщина неотесанная! Был бы жив пацанчик, щас он бы он меня и выручил.
Ну, и сознался громила в своем проступке. Обругал главарь газпромов охранника (хотя в душе ноги готов был ему расцеловать), велит мальчика тотчас в Башню доставить. Привезли пацана. Милляр, оставшись наедине со своею надеждой, поведал ему гостайну: президентский навязчивый кошмар.
- О'кей, - произнес ребенок с оттенком горькой иронии, - один раз ты меня уж убил, а теперь я, получается, на твои грабли опять наступить должон. Я што -- на идиёта похож?
Божится немчишка, в грудь впалую себя бьет. Но не верит пацан, настаивает, чтоб в Кремль хозяин Башни езжал вместе с ним. Что делать -- срок назначенный подходит, уже и пытать ребенка некогда. И вот в воронке черном летят Милляр с пацаном в самое сердце Святой Руси.
Охрана кремлевская мальчика впускать отказывается -- это же режимный объект, не для черни. И ребенок подыгрывает:
- Иди уж, провидец фигов, без меня, а я здесь как-нибудь перетерплю. Пришлось прибегать немчишке к обычной нашей методе, мзде щедрой. Пропустили мальчика привратники, правда, перед тем в сканере просветили.
Итак, в тронном зале подводят к Президенту главаря газпромовского и безвестного ребенка из нищей семьи. Кощей вначале понять не может, зачем тут мальчик. Ребенок сходу, по-наполеоновски берет инициативу в свои руки:
