Быстро завершив разговор по телефону, сославшись на недомогание, омега, проклацав пару каналов, в итоге понял, что самая важная новость за эти дни — это то, что Ковалев оказался истинным для его друга, а все остальное в новостях — скучный, ненужный и противоречивый треп типа: «экономика идет на подъем, но возникает один вопрос: почему же жизнь становится только хуже?»

Заварив успокаивающий чай, Аверин собрался вновь лечь в постель, но в дверь неожиданно позвонили. Не дожидаясь ответа вновь раздался нетерпеливый звонок и несколько стуков. Кто-то серьезно вознамерился попасть внутрь.

— Иду я, иду, — простонал парень, поднимаясь на ватных ногах и добираясь из кухни до входной двери. — Кто та… — блондин замер на полуслове, ощутив запах того, чего не хотел бы ощущать во время течки, которая хоть почти и закончилась, но после аромата слегка горьковатого яблочного сидра, смазка медленно, но все же потекла по ноге. Омега отскочил назад и схватился рукой за стену.

— Макс, нам надо поговорить, — раздался раздраженный голос Алекса, который, похоже, полностью прижался к двери и пытался с нею слиться или как-то протиснуться в замочную скважину, чтобы добраться внутрь к своему строптивому омеге.

— Уходи, убирайся, — тихо, но отчетливо сказал Аверин, сжимая руку в кулак, а второй продолжая держаться за стену, всеми силами стараясь не дать себе совершить грандиознейшую ошибку, о которой потом будет жалеть остаток дней.

— У тебя же течка. Впусти меня. Я больше не могу, — прорычал альфа, стукнул кулаком по двери и прижавшись к ней лбом. — Мне уже насрать какого ты роста, и что ты похож на альфу. Ты мне нужен. А я нужен тебе, признай это.

— Знаешь, сказал бы ты это пару лет назад, я бы чертовски обрадовался, — нервно выдавил смешок блондин, прикрывая глаза и стараясь не дышать носом. — А теперь мне уже тоже насрать, но вот только на тебя, Александр!

Парень за дверью скривился. Когда этот омега говорил его полное имя, то значит, что он предельно серьезен и не готов идти на уступки. Что желание альфы ничто не значит, что он заранее не добьется успеха и проиграет, но шатен продолжал надеяться, что течка все-таки, но скрасит дело и заставит омегу передумать.

— Макс, а что ты хотел от меня? Чтобы тогда в раздевалке я бросился к тебе на шею? Чтобы я радовался тому, что мой омега ТАКОЙ?! Такой нестандартный! Ты же знал, каких я люблю. Ты знал каких парней я предпочитаю! — быстро заговорил зеленоглазый, ногтями шкрябая поверхность двери и, в отличие от омеги, продолжая сильно вдыхать носом чарующий чистый аромат истинного. — Я не мог поступить иначе…

— А теперь что изменилось? — скривился Аверин, невольно вспоминая тот день в школе, когда Алекс узнал, что Максим его омега. Эти воспоминания принесли лишь порцию боли.

— Я изменился…

— Ты мне опять врешь. Ты всю свою жизнь всем врешь, понимаешь ты это? От песочницы до этого момента не было и дня, чтобы ты не врал. Когда бросил щенка в яму, а потом спас его, чтобы тебя похвалили! Когда сбегал через балкон и обманывал родителей. Когда встречался с одним омегой и пудрил мозги другому, — задыхаясь проговорил Макс, отскакивая от стены и тоже прижимаясь к двери, делая себя еще более уязвимым. Ведь пару миллиметров и вот он — его истинный, запах которого почти полностью тебя поглощает, ты всеми фибрами души и каждой клеточкой тела ощущаешь его и с большим трудом противишься. — Когда ты узнал, что я омега, что ты сказал? Ты назвал меня лгуном! А сам-то? Я недоговаривал правду, надеясь продолжать оставаться друзьями, ведь я любил тебя. Где-то глубоко внутри я мечтал, чтобы ты принял меня или хотя бы не оттолкнул. Но ты… Ты все решил тогда. Я ведь шлюха, которая пыталась завоевать твое доверие и хотела подобраться к тебе! Я не заслуживаю счастья. Ведь я даже на омегу-то не похож. Думаешь мне радостно от того, что я омега? Что я ТВОЙ омега? Да лучше бы я родился бетой и знать тебя не знал. Ты мне отвратителен!

— Макс! Закрой рот. Не говори такие слова. Открой чертову дверь, я докажу, что я передумал на твой счет! — стукнулся лбом о дверь Александр, чувствуя, как внутри закипает злоба на этого омегу. Неужели он не понимает? Не понимает, что он лучше во всем. Будь то учеба или спорт. Как не странно, но Макс даже смог влюбить в себя в средней школе омежку, на которого запал сам Алекс. Как так? И как можно было это пережить? Когда твой омега намного лучше тебя.

— Что? Трахнешь меня из-за течки, заделаешь ребенка и исчезнешь в небытии? Нет уж, увольте. Есть более породистые кандидаты на роль отца моего ребенка!

— Например? — рыкнул взбешенный Алекс. Сейчас ему хотелось только две вещи: сперва выебать этого настырного гордеца, а затем придушить. Или даже наоборот, порядок не имел значения. Все чувства внутри так и бурлили, затмевая голос разума и обнажая первобытные инстинкты.

— Например, я, — холодно произнес голос за спиной слегка вздрогнувшего парня.

— А ты еще кто такой? — нахмурился зеленоглазый, полностью поворачиваясь к незнакомцу, который явно был на десяток лет старше его да и определенно сильнее. — Что, нашел себе уже хахаля, да, Макс? Ведь я, оказывается, был прав: ты та еще шлюха.

После этих слов шатен почувствовал, как на его глотке сжимается стальная хватка, перекрывая доступ к воздуху, а затем его впечатали в стену подъезда, нанося несколько точных ударов по болезненным точкам. Растерянный и сморенный запахом течной омеги, Алекс попытался отбиться, но куда ему перед таким разъярённым зверем.

— Да ты слаба-а-ак оказывается, — протянул Романов, ударяя по солнечному сплетению, выбивая воздух и заставляя скрючиться. Брюнет придержал Алекса за предплечье и наклонился к нему. — Ты не достоин быть с таким омегой. Еще раз здесь появишься, с балкона выброшу. Исчезни из жизни Максима по-хорошему или я заставлю это сделать по-плохому, — мрачно проговорил Дмитрий, пинком сшибая парня с лестницы.

Пролетев один пролет, альфа с огромным трудом поднялся на ноги, поднял круглые глаза на мужчину, который действительно выглядел так, будто готов убить его прямо на месте. Взглянув на квартиру бывшего друга, Алекс в последний раз втянул носом воздух, почувствовав такой родной и в тоже время недоступный запах. Шатен стремительно начал спускаться вниз, больше не оборачиваясь.

— Ну как ты, Аверин, живой? Или весь распереживался за своего бывшего? — Романов чуть подошел к двери и облокотился на стену подъезда, отчетливее уловил аромат омеги, которого прежде почти не ощущал из-за злости и адреналина.