– Что случилось? Где я? – спросила Эва и попыталась сесть. Картины происшедшего в лесу пронеслись перед глазами. Вспомнив безумные глаза склонившегося над ней Тихого, девушка снова едва не потеряла сознание.

– Спокойно, ничего не бойтесь. Вы у меня в доме, – услышала она знакомый голос.

Эва оперлась на руки и села на диване. Напротив нее на расстоянии нескольких метров сидел Александр Кропивницкий, один из самых богатых людей в стране.

– Я закончил курсы первой помощи, так что не волнуйтесь, повязка наложена по всем правилам, – улыбнулся он, видя ее смущенное лицо. – Извините, что привез вас сюда, вместо того чтобы отвезти домой, но вы были без сознания, а я не знал, где вы живете. Рана сильно кровоточила, нужно было поскорее наложить повязку. – Мужчина встал со стула, подошел ближе и протянул руку. – Извините, я не представился. Александр Кропивницкий, все зовут меня Алекс.

– Эва Охник, – сказала девушка и подала ему свою. Ей все еще казалось, что это сон. – Надо признать, все выглядит несколько сюрреалистично, – пробормотала она. – Мне кажется, что я сейчас проснусь…

– Если это сон, то его стоит как можно быстрее забыть, – сказал Кропивницкий и опустился в кресло напротив Эвы, до которой медленно доходило, что произошло и что для нее сделал этот незнакомый человек.

Она попробовала встать и почувствовала, что нога ужасно болит.

– Большое спасибо за помощь! Даже подумать страшно, что бы произошло, если бы вы там не проезжали.

Александр, заметив неловкие движения Эвы, поднялся и поддержал ее.

– Действительно, все удачно сложилось. – Он заметил гримасу боли, исказившую ее лицо, и добавил: – Может, присядете на минутку? И выпейте это. Это всего лишь парацетамол, но, к сожалению, у меня дома больше ничего нет. – Он подал ей таблетку и стакан воды. – Боль должна немного утихнуть.

Эва опустилась на диван и послушно проглотила таблетку, а Кропивницкий продолжил:

– Вы должны обратиться в полицию и рассказать, что произошло. Чуть не случилась трагедия, на вас напали… Нужно сделать экспертизу. Я могу быть вашим свидетелем. – Он задумался. – Хотя я мало что видел… Негодяи успели убежать, так что я никого не смогу опознать. Но вы же знаете, кто это был, правда?

Эва тяжело вздохнула.

– Прекрасно знаю. – Ей вспомнился омерзительный запах изо рта Тихого. – Но боюсь, что это ничего не даст.

– Почему?

Эва беспомощно развела руками.

– Мне кажется, тут мужчины всегда остаются безнаказанными. Все пьют с местной полицией, все друг друга защищают, и, кроме того, знаете, как это бывает: женщина всегда сама виновата. Зачем надела короткую юбку, зачем туда пошла и так далее. Им здесь ничто не угрожает – естественно, пока не побьют другого мужчину. Пожалуй, от унижений в комиссариате я откажусь, хватит с меня впечатлений… – Она говорила очень серьезно.

Александр помотал головой.

– Не понимаю такого подхода! Вы позволяете этим типам остаться безнаказанными. Причина изнасилования – не короткая юбка, а насильник.

Эва уставилась на свою ногу.

– Я все прекрасно понимаю, но попробуйте объяснить это людям. Не о чем говорить. Сразу же окажется, что угрозы не было, свидетелей нет, а мое слово против их слова… – Она взглянула на Кропивницкого. – Немало деревенских женщин ходило в полицию с жалобой, поверьте мне. Это Польша. И даже не Польша, вариант Б. Даже не знаю, какая буква тут подойдет, разве что З, от «забытая Богом»! – раздраженно сказала девушка.

Кропивницкий внимательно посмотрел на нее, хотел что-то сказать, но Эва перебила:

– Таковы, к сожалению, здешние реалии, я вижу их насквозь, – заметила она кисло. – Извините, что это говорю, но сразу видно, что вы не местный. – И улыбнулась, чтобы смягчить свою столь радикальную оценку.

– Местный или не местный… – тряхнул он светлыми волосами, не соглашаясь. – Какое это имеет значение? По-моему, вы должны пойти в полицию, вот и все.

– О’кей, я подумаю, – пошла на уступки Эва. Ей стало неловко: ведет себя, как неблагодарная особа. Кропивницкий спас ее, желает ей добра, а она умничает! В конце концов она все равно поступит по-своему, а ему не будет обидно, если она перестанет возражать. – А вы юрист? – осторожно перевела она разговор на другую тему.

– К сожалению или к счастью, нет, я бизнесмен, – со смехом развел руками Кропивницкий. – А еще я неплохой бармен. – Он встал. – Одну минуту, я приготовлю кое-что, что поставит вас на ноги. Я не любитель запивать грусть-печаль, но после таких переживаний что-нибудь покрепче не повредит, не правда ли?

– Знаете, а это неплохая идея… – Эва с одобрением кивнула, хотя первым желанием было сказать абсолютно противоположное.

Пора было возвращаться домой, но ей вдруг расхотелось уходить. Сидя тут, разглядывая этот огромный дом и хозяина, передвигавшегося по нему с легкостью, какой никогда раньше ни у кого не замечала, Эва чувствовала, что напряжение начинает ее покидать. Пребывание здесь оказывало на нее неожиданно успокаивающее воздействие. Хозяин подошел к бару, заполненному разнообразными бутылками, и начал в определенных пропорциях наливать их содержимое в высокие стаканы. Через минуту он подал один из них Эве.

– Попробуйте.

Эва сделала глоток. Приятное тепло разлилось по телу. Она никогда не пробовала такого коктейля. Он был одновременно сухим и сладким, но его сладость таилась где-то на втором плане, проявляясь только через мгновение.

– Очень вкусно, но я не знаю, что это, – призналась она, испытывая, благодаря алкоголю, приятное чувство облегчения и невесомости.

Да, это было то, что нужно. Самочувствие Эвы улучшалось. Хозяин дома не только спас ее от серьезных неприятностей, о возможных последствиях которых не хотелось даже думать, – благодаря ему вызванный нападением шок постепенно проходил. Зловещая фигура Тихого в ее мыслях становилась все меньше, все более расплывчатой…

– Мой фирменный. – Александр улыбнулся. – Коктейль для улучшения самочувствия, секрет рецепта я храню уже многие годы. А не хотите поесть? – спросил он. – Правда, моей экономки сейчас нет, но я могу что-нибудь быстренько приготовить, хотя бы бутерброд. Есть хорошая ветчина из кабана.

Эва засмеялась, и он вопросительно посмотрел на нее.

– Извините, я представила, как вы этого кабана убиваете, а потом тащите домой и разделываете.

Кропивницкий тоже засмеялся.

– И конечно, шью из его шкуры куртку, в которой потом хожу по двору.

– Что-то в этом духе, – подтвердила Эва. – И хотя из убитого вами кабана наверняка получилась отличная ветчина, вряд ли я сейчас смогу проглотить хоть кусочек.

– Ясно, понимаю. – Кропивницкий кивнул и с улыбкой добавил: – Главное, что алкоголь и парацетамол начали действовать. Вижу, вам уже лучше.

– Значительно. Даже не знаю, не вступили ли содержащиеся в них химические соединения в какую-нибудь странную реакцию. – Эва снова представила себе Александра, стоящего с ружьем над кабаном, и не смогла сдержать смех.

Девушке было очень хорошо в обществе человека, которого она видела впервые в жизни. Ощущение безопасности – да, это было правильное определение ее состояния. Эве казалось, что ее, промерзшую до костей, кто-то укрыл мягким пледом. Неожиданно она осознала, как отвратительно выглядит: грязная, исцарапанная, растрепанная… Перед возвращением домой с этим надо что-то сделать, привести себя в порядок, чтобы никто не расспрашивал, что случилось. Александр как будто читал ее мысли.

– Хотите освежиться? Я провожу вас в комнату для гостей.

– О да, буду признательна, – ответила Эва, украдкой приглаживая спутанные волосы.

Кропивницкий помог ей подняться и, поддерживая под руку, провел через гостиную в коридор, а оттуда в комнату с большой кроватью и элегантными старинными шкафами, дверь из которой вела в ванную. Этот мимолетный физический контакт вызвал у Эвы странную дрожь.

– Прошу, чувствуйте себя как дома. Возможно, это вам пригодится. – Хозяин положил на кровать чистую белую футболку. – Правда, она моего размера, но хотя бы без пятен грязи. – Он улыбнулся и вышел, закрыв за собой дверь.