И вдруг из-за кустов выбежала волчица с палкой в зубах! Погрузив передние лапы в воду, она на сколько могла вытянула вперед шею и ткнула Карла палкой в щеку. Эта нежданная помощь так потрясла человека, что он на секунды опешил. Посмотрев в глаза волчицы, он увидел, а скорее, почувствовал в них сострадание и готовность к самопожертвованию ради спасителя ее детеныша.

Пелена, окутывавшая мозг, резко исчезла. Карл зарычал, как дикий зверь, и мощным рывком выбрался на берег. Прерывисто дыша, он присел на корточки и пристально посмотрел на лесного хищника. И случилось невероятное! Волчица подошла к человеку, понюхала его лицо и улеглась рядом!

Вечером они втроем вышли на опушку леса. Благодарные звери провожали своего спасителя. Наконец, потершись носом об руку человека, волчица повернула обратно в лес и вскоре вместе с детенышем исчезла в сгущавшихся сумерках. Больше Карл их не видел.

Как больше не видел и тяжелых ночных снов-кошмаров. Человек вновь стал Человеком. Через пять лет он, вопреки условностям, женился на простой крестьянке. Вскоре у них родился сын. Карл занялся ремонтом замка и одновременно собирал домашнюю библиотеку. Вечерами он писал книгу воспоминаний, где описывал свою жизнь, анализируя поступки, ощущения, искал взаимосвязь между историческими событиями и конкретной личностью.

Годы пролетали как быстрокрылые птицы. Наступил двадцатый век. Карл закончил свой многолетний аналитический труд, а на следующее утро узнал, что его сын стал отцом. Посчитав это знамением свыше, он посвятил книгу своему внуку.

Отто был умным и любознательным ребенком. Он любил природу, занимался спортом, прилежно учился, изучал иностранные языки и много читал. Шиллер, Гете, Дюма, Стивенсон, Марк Твен – вот далеко не полный список авторов прочитанных им книг. В подростковом возрасте он изучал труды Плутарха, Конфуция, Бисмарка. А самой любимой книгой для него стали воспоминания деда, перечитанные много раз, как говорится, от корки до корки.

Вместе они часто гуляли по парку и разговаривали на самые разные темы. Но никогда не обсуждали сражения, в которых участвовал Карл фон Камп. И вот однажды Отто попросил:

– Дед, а расскажи про свой последний бой.

– Что конкретно, внучек, ты хочешь узнать? – мягко спросил Карл, но его широкое добродушное лицо вдруг словно окаменело, а зрачки глаз стали похожи на взгляд тигра перед прыжком.

– Как тебя ранили? Тебе было страшно?

– Я получил приказ и повел в атаку свой отряд. Знаешь, обычно перед боем испытываешь определенное беспокойство. У меня, например, ноги становятся словно ватные и не хотят двигаться. Только никому об этом не говори, ладно? Но я офицер и должен вести за собой солдат. Поэтому превозмогаешь свой страх, поднимаешься и вперед! А в тот раз никакого волнения не было. Наоборот, я ощущал какое-то необъяснимое спокойствие, умиротворение, что ли. Как будто не в меня целились десятки ружей. Мы совершили рывок, почти достигли вражеских укреплений, и тут словно неведомая сила развернула и опрокинула меня. За доли секунды я смог увидеть достаточно много: край яркого желтого солнца выглядывал из-за свинцовых облаков, со стороны нашего лагеря скакал отряд кавалерии, земная поверхность под непонятным углом стремительно неслась мне навстречу. Больше ничего не помню. Очнулся уже в тылу в госпитале. Одна из двух вражеских пуль что-то в плече серьезно повредила. Пришлось поваляться на больничной койке. После выздоровления я вышел в отставку и уехал в наш замок. Вот, собственно, и весь рассказ.

– Понятно, – проговорил задумчиво Отто.

Он не решался задать деду еще один важный вопрос. Но тот словно прочитал его мысли.

– Наверное, ты хочешь спросить, почему я ушел с военной службы? Отвечу коротко. Я устал от крови, потерял веру в то, что делал. Наступила тупая бессмысленная пустота. И я ушел…

Некоторое время они шли молча. На выходе из парка Карл остановился, положил руку на плечо Отто и сказал:

– Ты вырастешь, станешь офицером. Так всегда было в нашей семье. Как офицер, пусть и бывший, я не должен говорить то, что скажу сейчас. Ты будешь выполнять приказы командования. Так вот, постарайся не стать исполнителем бездумных, безумных, а зачастую и преступных распоряжений. Помни о долге, но помни и о чести. И всегда старайся поступать по совести.

Сказав последнюю фразу, Карл вздохнул и неожиданно улыбнулся:

– Пойдем домой, обедать пора…

…Прошли годы. После окончания Берлинского университета Отто, следуя семейной традиции, поступил в летную школу и стал военным летчиком.

К власти в Германии уже пришел Гитлер, и страна вступила в эпоху фашизма. Шли повсеместные преследования евреев и инакомыслящих. Под восторженный рев обезумевшей толпы на кострах сжигались книги выдающихся писателей. Немцы были провозглашены высшей расой. Все остальные считались недочеловеками. Бесноватый фюрер умело играл на чувствах немцев, считавших себя ущемленными после поражения в Первой мировой войне. Строились военные заводы и фабрики, тем самым создавались рабочие места и значительно сокращалась безработица. Нарушив условия Версальского мирного договора 1918 г., Германия быстрыми темпами наращивала свою военную мощь. Дело шло к войне. И она началась 1 сентября 1939 года.

В ту пору Отто служил в качестве летчика-инструктора и «натаскивал» молодых пилотов. Будучи умным и всесторонне развитым человеком, он пристально следил за развитием ситуации в стране. И не мог обрести душевный покой. С одной стороны, офицер должен беспрекословно выполнять приказы командования. Это не подлежит сомнению. С другой стороны, развернувшийся геноцид евреев, цыган, интеллигенции повергал его в ужас. Он понимал, что идеи мирового господства арийской расы ни к чему хорошему не приведут. Примером тому служили судьбы империи Александра Македонского и Древнего Рима, исчезнувших в глубине веков. Но открыто выразить свое мнение он не мог. Его голос не был бы услышан, зато это был кратчайший путь в концентрационный лагерь. И Отто принял для себя компромиссное решение. Он офицер и будет выполнять свой долг, при этом оставляя за собою право советоваться с собственной совестью.

22 июня 1941 года фашистская Германия, нарушив договор о ненападении, внезапно и без объявления войны напала на Советский Союз. Выполняя разработанный ранее план «Барбаросса», германские войска по трем стратегическим направлениям продвигались в глубь территории СССР. Несмотря на ожесточенное сопротивление, Красная Армия отступала. Линия фронта перемещалась все дальше на восток.

В кинотеатрах немецких городов без устали показывали победные кадры военной кинохроники. Голос диктора сообщал об успехах на Восточном фронте. И фюрер, и его генералы, и большинство немцев считали, что война уже выиграна. Кафе и рестораны по вечерам были переполнены веселящимися посетителями. Война казалась им чем-то очень далеким и несерьезным.

Столицу Берлин ночью немцы не затемняли. А зачем? Город окружало плотное кольцо зенитных орудий и пулеметов. В небе висели аэростаты с сетями. Лучи мощных прожекторов светили на высоту до шести километров. На ближайших к городу аэродромах располагались эскадрильи ночных истребителей. Английские самолеты налетали крайне редко и под мощным заградительным огнем зениток сбрасывали бомбы в чистое поле. А у русских, как считалось, вся авиация уничтожена.

И вдруг ночью 8 августа в городе начали рваться десятки тяжелых бомб. Это советские дальние бомбардировщики ДБ-3, преодолев 900 км, внезапно появились над Берлином. Посты наблюдения ПВО посчитали самолеты своими и приветливо предложили приземлиться на ближайшем аэродроме. В ответ сверху на город густо посыпались бомбы. Зенитчики, как люди военные и дисциплинированные, пришли в себя довольно быстро. Батареи открыли плотный беглый огонь, но уже по пустому ночному небу. Русские самолеты отбомбились без потерь и на высоте семи километров летели домой.