Навир отвечать не стал. Не хуже ее он понимал, что возбужденный бронированный гигант мог продавить своим весом крышу почти любого укрытия типа землянки. Или ударить в дверь костным выростом на конце длинного хвоста, если укрытие выкопано в склоне. Костный шар в центнер весом с размаха ломал древесные стволы, где уж устоять доскам. Не сказал он Лакире и того, что укрытие было позапрошлогодним - то есть, от него за две зимы могло не остаться даже ямы. Однако им повезло. Двойка обнаружила убежище и сообщила, что оно уцелело.

Не доходя пары сотен шагов до места, Навир открыл пищевой запас и разжевав кусочек мяса, бросил его на еловую лапу на высоте груди. Пусть запах отвлечет преследователей. Еще два кусочка он бросил на землю. Землянка не провалилась, не осыпалась - Дернет выкопал в снегу кольцо крышки, поднял. Изнутри пахнуло сыростью. Разведчики нырнули внутрь, бросив сверху несколько веток, прикрыли крышку, зажгли свечу. Сквозь тонкие бревна пола местами поблескивала вода, на досках потолка собрались крупные капли. Припасов не обнаружили - видимо, одна из групп обеспечения забрала их прошлым летом, списав землянку как использованную. Разведчики сидели на широких скамьях у стен, переглядывались.

- Мы, помнится, спешили... - недоуменно произнесла Лакира.

- Вокруг нас три плетуна, приближается группа тракеров, за ними следует пара скакунов-молотов. Если наши исследователи удачно выли, подоспеют сюда и волки. Остальных, я догадываюсь, тоже вот-вот подтянутся. Надеюсь, они друг друга отвлекут. Отсидимся до вечера и пойдем. Нам с Кейтаной темнота не помеха...

Фидрий покачал головой, глянул на часы и привалился к стене, намереваясь вздремнуть. Лакира опустила глаза и часто моргала - видимо, обдумывала тактику командира. Дернет внимательно прислушивался, сжимая скорострел. Кейтана, знавшая о возможных опасностях не меньше командира, просто отдыхала. Сквозь крышу доносились тихие звуки - писк, поскребывание, однажды раздался глухой сильный удар. Фидрий открыл глаза и прислушался. Потом донесся волчий вой.

- Схватились, - утвердительно произнес командир.

Только он мог одновременно ощущать присутствие и тракеров и скакунов-молотов и знал, что хищники сейчас атакуют бронированных гигантов. Итог схватки его не волновал - лишь бы обитатели Урочища, уловившие острым чутьем присутствие чужаков-разведчиков, отвлеклись. Сверху раздался топот, сквозь доски потолка посыпалась пыль, а потом Дернет внезапно отпрянул от стены, поворачивая туда оружие. Расщепив доску, внутрь просунулся белый отросток и изогнулся в сторону Кейтаны.

- Это просто корешок, - спокойно сказала та, - проснулся, бедненький...

Исследователи с жадным вниманием следили, как тонкий отросток изгибался туда-сюда: то ли пищу искал, то ли опору. А наверху топот затих, зато раздавались сердитые птичьи крики. Сомнений нет, пернатые передрались из-за добычи. Лакира тихонько тронула Навира за плечо и глазами указала вниз. Между бревнами показался еще отросток и целеустремленно потянулся к ноге охранницы.

- Рубить? - деловито спросила та Кейтану.

Исследовательница покачала головой и Лакира отодвинула ногу как можно дальше. Навир сквозь стены обнаружил, что корешки просыпаются один за другим. Он предупредил Кейтану, что вскоре в землянке их будет не один десяток. Фидрий уверенно сказал, что эти корешки опасности не представляют. Но рубить их нельзя - обрубки немедленно начнут выделять ядовитые вещества, а следом появятся и другие отростки, не столь миролюбивые. Через некоторое время разведчики приняли весьма неудобные позы, отстраняясь подальше от прорастающих то тут, то там корешков. Те в основном лезли через две стены, и лишь несколько проникли снизу.

- Что случится, если такой корешок дотронется до ноги? - поинтересовался Дернет брезгливо.

- Постарается закрепиться, я думаю, - неуверенно сказала Кейтана, - им, вообще-то, сейчас спать полагается, так что ручаться нельзя.

- Долго мы здесь не просидим, - решил Фидрий, - мы для растительности раздражающий фактор. Нас постараются прогнать. Вентиляция здесь никакая, отравить нас нетрудно. Мы ведь не знаем о здешних подземных побегах почти ничего, так что лучше предположить и такой вариант. Как там наверху, командир?

Наверху, подсказывали способности Асамбера, основные сражения стихли. Тракеры ушли на восток, скакуны-молоты - на юг. Плетунов тоже поблизости не обнаруживалось. Навир определял движение множества мелких созданий, но кто это - безобидные пернатые падальщики или стая жущеров - из-под земли понять невозможно. Приходилось терпеть и ждать. Они сидели в землянке, пронзенной полутора десятками корешков, стараясь не дышать. Нижние корешки активности не проявляли, а вот верхние явно тянулись к теплу, вытягиваясь и изгибаясь. Свечка их не интересовала.

- Наверх, - скомандовал Асамбер, когда верхние корешки образовали вокруг головы Лакиры завесу, обвиваясь вокруг друг друга. - Кейтана первая, за ней Дернет, потом Фидрий.

Сам он покинул землянку последним, погасив свечку. В наступившей темноте корешки успели несколько раз зацепить его за одежду. Похоже, свет свечи несколько ограничивал их активность. Наверху уже темнело, глаза различали разбросанные по сторонам ветки, ползающих вокруг жущеров, пернатых падальщиков. Снега почти не осталось, земля вокруг изрыта. Шагах в тридцати возвышался шевелящийся холм. С помощью Кейтаны, которая уже успела осмотреться, командир составил для себя картину недавних событий.

Холмом оказалась туша тракера, на которой пировали мелкие хищники. Обожравшиеся жущеры, спустившись на землю, лениво ползали вокруг. За тушей смутно вырисовывались очертания нескольких волков. Стая собиралась с силами, чтобы вступить в бой за свою долю. Огромного травоядного ящера хватило и скакунам-молотам на обед, и падальщикам, и окрестным жущерам. Рассчитывали на участие в пиршестве и волки. Были то обычные волки или ти-волки, превосходящие исходную форму интеллектом, по внешнему виду не различишь. Да и поведение тех и других в обычных ситуациях ничем не отличалось.

Разведчики направились к югу. Никто не нападал, волки пропустили их мимо себя, только те, что стояли над растерзанными останками плетуна, зло оскалились.

- Этого волчары сами задавили, - с каким-то удовлетворением проговорила сзади Лакира.

Навир не ответил. На ветвях над ними находились жущеры, и он отслеживал их движение. Сейчас грибник воображал себя огромным злым волком. Ведь если он чувствовал жизнь Урочища, наверняка и некоторые его обитатели чувствовали его состояние и намерения. Волки, один из немногих не мутирующих беспрерывно видов Зеленого Лога, являлись врагами разве что плетунам и скакунам-молотам. Но и тех и других Асамбер мог различать издали - и их поблизости не было. Примут ли его за волка, а группу - за стаю, неизвестно. Он на это рассчитывал. Внутреннее чувство и опыт бесчисленных разведок подсказывали - чтобы уцелеть, надо слиться с окружающим, стать своими среди обитателей. Выбрал волков, потому что знал о них больше, и еще - волков избегали ехидоносы.

- Собрались вокруг меня, слушаем. Мы сейчас - волки, я - вожак. Мы никого здесь не боимся. Проникнитесь этой мыслью, беспрерывно думайте о волках. Мы здесь живем, лес и Урочище - наш дом. Мы уверенно бежим, ощущая запахи, слыша всех вокруг, и прочие уходят с нашего пути...

Он изменил тембр своего голоса. То, что он делал сейчас, на Земле называлось гипнозом. Ким Карлович владел основами этого искусства, оставалось надеяться, что первая попытка Навира не кончится провалом. Во всяком случае, когда они побежали дальше, группа держалась в точности, как стая. Разведчики то и дело отбегали в сторону и возвращались на след вожака, держась в полусотне шагов друг от друга. Никогда прежде разведчики не использовали такого построения...

Уже стемнело, когда они миновали лес и выбежали на открытое место. И тут Навир ощутил, что что-то мешает ему двигаться дальше. Как будто запретили, угрожая страшной опасностью, но - не только угрожая. Он и в глубине души был уверен - дальше нельзя. Влево, вправо - пожалуйста, но не прямо. Он и взял вправо, перейдя на шаг и пытаясь обдумать природу запрета. Достаточно быстро он сообразил, что запрет касался его волчьей сущности. Человеку Навиру Асамберу и его разведчикам никто не запрещал пересечь неровную травяную поляну и войти в дальний лес. А волкам туда дороги не было.