Я стояла в дверях полностью разбитая.

Офицер открыл заднюю дверь машины. Как только Гейб собрался в нее сесть, то остановился и повернулся ко мне.

— Лорен, — позвал он. — Не делай ничего опасного, пока меня не будет. Это будет иметь последствия. И наказания.

Темные тона в его голосе предлагали всякие вкусные, неуместные вещи. У меня живот свело от желания, даже мое лицо пылало, а слезы кололи глаза. Похоть, смущение и уныние протекали через меня. Я не знала, смеяться мне или плакать, а, может, броситься к нему к задней части машины.

— Гейб, — мой голос дрожал.

Он посмотрел на меня выжидающе, полицейский же выглядел раздосадованным.

— Если вы что-то хотите сказать, мэм, говорите сейчас, — произнес офицер, явно теряя терпение с нами.

Я не хотела, чтобы полицейский и все наши телохранители услышали меня, но это надо было сказать либо сейчас, либо никогда.

— Я люблю тебя, — сказала я.

Гейб ухмыльнулся и блеснул своей ямочкой.

— Я предупреждал, что ты привяжешься. Я говорил тебе, что моя интуиция обычно меня не подводит.

Он скользнул в заднюю часть полицейского автомобиля, и прямо перед тем, как офицер закрыл дверь, высунул голову наружу.

— Кстати, детка, я тоже тебя люблю.

Офицер закрыл дверь и прыгнул на сиденье водителя. Затем он увез далеко от меня человека, которого я любила, арестовав его за преступления, которые совершила я.