- И я не хотел, чтобы вы уехали?

- Нет. Ты всячески уговаривал нас задержаться подольше, потому что за те несколько недель, которые мы прожили у тебя в качестве гостей, ты настолько привык к нашему присутствию, что уже просто не мог без нас жить.

- А потом? Вы все-таки вернулись домой?

- Нет.

***

Я вижу, как мы с мужем идем через площадь.

- Как мне нравится этот город, - говорю я, разглядывая острый шпиль собора. - Может быть, нам не возвращаться туда, где мы родились? Подумай, твой друг все время уговаривает нас навсегда остаться в его доме, тебе тоже все здесь нравится? Как ты думаешь?

Он поворачивается ко мне и радостно отвечает:

- Конечно! Мы напишем управляющему, я все улажу, и мы сможем здесь поселиться. Это будет прекрасно - жить в таком красивом месте и знать, что ты счастлива.

***

- Итак, вы остались у меня? - спросил он, вставая с кресла.

- Да, и мы действительно очень хорошо жили. Ты с моим мужем занимался всякими, кажется строительными, делами. Я воспитывала ребенка и заправляла хозяйством. Все снова шло тихо и безмятежно.

- А потом что-то случилось?

- Да, мы прожили в этом городе лет семь, когда однажды нелепый несчастный случай оборвал жизнь моего мужа, и я неожиданно осталась вдовой.

- И именно с этого, как я понимаю, и начинается история нашей любви? - сказал он улыбнувшись.

- Да, и сейчас я постараюсь тебе ее рассказать.

***

Я вижу, как мы возвращаемся домой после похорон. Я опираюсь на руку моего сына, а ты идешь чуть поодаль. Там я всецело поглощена своим горем и не замечаю ничего и никого вокруг, но отсюда мне хорошо видно, о чем в этот момент думают окружающие. Я знаю, что мой сын очень остро переживает смерть отца, но одновременно с этим он чувствует некую внутреннюю гордость оттого, что теперь он будет моей единственной опорой и защитой. Он строит планы на свое будущее и в глубине души надеется, что мы никуда не уедем из этого города, и он сможет продолжать дело, начатое тобой и его отцом. Тебя же посещают довольно-таки противоречивые мысли. С одной стороны, ты скорбишь вместе с нами, а с другой - спешно рассматриваешь все доводы, которые ты хочешь привести мне, чтобы удержать нас с сыном в своем доме еще хотя бы на несколько месяцев. Ты не в силах даже представить себе, что однажды мы покинем твой дом навсегда, и хочешь использовать любую возможность, чтобы как-то привязать меня к себе.

Вечером того же дня, когда мы втроем как обычно собираемся за ужином, ты заводишь с моим сыном примерно такой разговор:

- Отец был бы доволен, увидев, что ты стал достойным продолжателем его дела. Ты ведь хотел бы пойти завтра со мной? Или теперь тебя ничто уже не задерживает в нашем городе?

- Хотел бы? - живо вступает в обсуждение мой сын. - Да я просто мечтаю об этом! Я уже вполне взрослый и рассчитываю помогать вам во всех делах. Ведь я на это способен, разве вы не согласны?

- Разумеется, я полностью разделяю твое мнение, но я не знаю, как посмотрит на это твоя мать. Возможно, она считает, что вам следует уехать.

Я молчу, задумчиво глядя перед собой, и никак не реагирую на ваш диалог.

- Вы должны ее уговорить! - тихо шепчет тебе мой сын, а ты, слегка улыбнувшись, делаешь ему знак рукой, заверяя его тем самым в своей готовности уладить эту ситуацию.

- Наши обычаи требуют, чтобы вы еще задержались здесь на некоторое время. Примерно на полгода, или чуть больше, - говоришь ты и внимательно следишь за моей реакцией. - Я бы просил вас принять мое предложение и временно отложить отъезд.

Вы оба смотрите на меня, а я как будто бы очнувшись ото сна, поднимаю голову и глядя на тебя и сына, говорю:

- Да, да. Мы останемся. Мы пробудем здесь столько, сколько позволят приличия. Мужу было бы приятно узнать, что наш сын пошел по его стопам и смог продолжить это семейное дело.

Итак, ты уговорил нас остаться. Мы продолжаем жить в твоем доме, и все снова идет по-прежнему. С моим сыном у тебя, как и раньше, складываются прекрасные отношения, только теперь вы общаетесь гораздо чаще, и ты с удовольствием делишься с ним своим опытом. Незаметно проходят месяцы, и наступает годовщина смерти моего мужа. Теперь уже общественные приличия не могут позволить нам оставаться в твоем доме. Так или иначе, но мне приходится думать об отъезде.

Однажды, оставшись со мной наедине, ты говоришь:

- Я хотел бы обсудить с вами одну тему... Но я очень опасаюсь, что вы можете неправильно меня понять.

Я удивленно смотрю на тебя, совершенно не догадываясь, о чем идет речь и отвечаю:

- Говорите смело. Разве могут быть секреты между близкими друзьями? Ведь за столько лет мы с вами стали больше, чем просто знакомые.

Ты ходишь по комнате и, не зная, как лучше подступиться к столь сложному разговору, начинаешь издалека:

- Все эти годы, которые вы прожили в моем доме, вы были для меня почти как сестра. Я полюбил вашего сына, и даже во многом считаю себя причастным к его воспитанию...

- К чему вы это говорите? - удивляюсь я.

- Видите ли, за этот последний год в моем отношении к вам многое изменилось. Я как бы стал смотреть на вас несколько другими глазами. И привыкая к вам, как к одинокой незамужней женщине, я уже перестал видеть в вас только жену моего друга. Понимаете, я полюбил вас. И прошу вас сталь моей женой.

Я пораженно смотрю на тебя.

- Но я думала, что после такой любви и счастья, в котором мы жили с моим покойным мужем, я уже никогда не смогу ни к кому привыкнуть, - говорю я растерянно. - Неужели вы думаете, что для меня возможен второй брак?

- Ко мне вам не придется долго привыкать, - уже более уверенно говоришь ты, - Вы провели рядом со мной столько лет, и поверьте мне, вам будет легко сделать этот шаг.

- Но не совершим ли мы этим предательства перед моим супругом? - обеспокоено спрашиваю я.

Ты берешь меня за руки и, глядя мне в глаза, говоришь:

- Он бы понял, что я не имел права бросать вас с сыном одних на произвол судьбы. Но при этом он бы конечно понял и ту страсть, которая проснулась в моем сердце, после того как вы остались столь одиноки и беззащитны.

- Но разве я могу выйти замуж, не любя?

Ты улыбаешься и отвечаешь:

- Просто вы еще ни разу не смотрели на меня другими глазами. Рано или поздно, но вы ответите мне взаимностью.

***

- Прервись ненадолго, - сказал он, снова садясь в кресло. - Я хочу задать тебе один вопрос.

- Какой?

- Я ведь обманывал тебя, когда говорил, что мое отношение к тебе переменилось только в последнее время?

- Конечно. Ты просто очень боялся, что я допущу хотя бы мысль о том, что все эти годы ты видел во мне объект желаний.

- А отсюда тебе видно, насколько сильно я тебя там любил?

- Да, я, как обычно, могу смотреть за других людей. И глядя через твои чувства, я ощущаю, что твоя страсть ко мне была испепеляющей. С тех самых пор, как я зашла в двери твоего дома, ты думал обо мне постоянно. Это было как наваждение, неизлечимая болезнь, которая год от года все больше заполняла твое сердце...

***

Я вижу нас уже мужем и женой. Каждый следующий день все больше приближает нас друг к другу. И однажды я говорю:

- Знаешь, раньше, когда я просила маму рассказать мне, что такое любовь, она отвечала: "если рядом с тобой находится человек, которого ты любишь, то для тебя все время светит солнце, а когда он тебя покидает, ты погружаешься в ночь".

- Думаю, она была права, - отвечаешь ты.

- А что же тогда я испытываю к тебе? - говорю я задумчиво. - Я не знаю, как это назвать, потому что, когда ты уходишь, для меня не только день оборачивается темной ночью, но и воздух исчезает и мне становится нечем дышать.

В ответ ты крепко сжимаешь меня в объятьях и говоришь: