– Здорово! Глянь телефончик.

– Ага. Продаешь?

– Да.

– Сколько хочешь?

– Сто!

– Чего?! Рехнулся? За китайское говно сто штук?

– Ну да, это же настоящий айфон, золотой!

– Сам ты настоящий! – продавец профессионально гыгыкнул. – Короче, червонец – и скажи спасибо, что я сегодня добрый!

Детина задумался. По его лицу было хорошо видно, как сложно в его голове проходит мыслительный процесс.

– Слушай, брателло, ты на Митинском рынке, а не в церкви! Тут профи работают! Сказал, что это фуфел, значит, так и есть. Не хочешь – вали, не мешай работать.

Это был тонкий психологический прием. Продавец работал на этом месте уже много лет и прекрасно понимал, что перед ним стоит мелкий бандит, отжавший телефончик где-то в темном углу. Больше всего таким не хочется иметь неприятности с ментами или другими бандитами, посерьезнее, поэтому скинуть украденное или награбленное как можно быстрее для них – задача первостатейной важности. Еще немного поломавшись для вида, бандюган согласился на десять тысяч. Получив деньги, он сунул их в карман и практически сразу исчез, а купленный телефон занял свое место среди таких же криминальных собратьев, зарядок, аккумуляторов и другой сопутствующей дребедени.

– Але, Вить! Это Стас. Приезжай, есть аппаратик достойный для твоей фифы. Ну да, отличная машина. Щас полирну его, и через час можешь забирать. Да, все, как ты просил, – айфон, сто двадцать восемь гигов, в чистом золоте. Сто пятьдесят, меньше не могу. Вить, сам взял за сто сорок, ей-богу! Просто за аренду платить завтра, иначе я б его не спеша за двести скинул. Да, давай через час.

Хозяин киоска взял телефон в руки, и Оля через камеру рассмотрела его. Это был пузатый дядька лет сорока, с грязноватой бороденкой, в засаленной бандане и футболке с надписью MOTORHEAD. «Неужели Пашка таким же станет лет через десять? Не верю!» – она вспомнила о Паше и о своем ужасном положении. Но не успела Оля снова расстроиться, как почувствовала, что с ней начинают происходить какие-то метаморфозы. Продавец Стас взял телефон в руки и аккуратно начал вскрывать его. Оля почувствовала, как будто он сначала залез внутрь нее грязными руками, поковырялся где-то в районе сердца, а затем вынул его. Это было совершенно не больно, скорее даже щекотно, но очень страшно! Представить, что такое можно проделать с живым человеком, было совершенно невозможно! Оля поняла, что Стас вынул из телефона сим-карту и стер все ее данные из аппарата. К тому же ей казалось, что она совершенно раздета. Оля засмущалась, но тут же успокоилась – кто ж ее может увидеть тут?

Оля решила снова заглянуть в комнату с зеркалом. Зайдя туда, она увидела, что ее изображение очень изменилось. Еще недавно она видела в зеркале себя – сероглазую девчонку, со светло-рыжими волосами, с ярким макияжем и красной помадой. А сейчас на нее глядел какой-то андрогин, с глазами и волосами непонятного цвета, стертый и безликий. Но все-таки Оле было понятно, что это она, только лишенная своего привычного облика.

Тем временем Стас быстро и профессионально заполировал царапины на корпусе телефона, образовавшиеся во время падения на асфальт. Не успел он закончить, как перед ним нарисовался какой-то гламурный тип. Узенькие джинсы, модная курточка от Dolce Gabbana, крупные серьги в ушах, набриолиненный кок на голове – все эти признаки должны были, вероятно, подчеркнуть, что перед нами яркий представитель современной творческой профессии. Характерно растягивая гласные и окончания слов, он спросил:

– Ну что та-ам, Ста-ас?

– Привет! Забирай, – и он положил перед ним телефон. – Витя, сразу говорю – торговаться бессмысленно. К тому же твоей прошмандовке вообще все равно – за нее сам знаешь, кто платит!

– Лаадно, Ста-ас, не ори-и! – Витя с сожалением вынул деньги и положил их на прилавок. – Он знаешь, какой жло-об? Все в порядке-е? Проблем не буде-ет?

– Не ссы, ты ж знаешь – у меня все как в аптеке! – и Стас загоготал.

Тем временем телефон перекочевал в модный рюкзачок и поехал навстречу новому хозяину, а точнее, хозяйке.

– Ой, Витя, какой клевый! Золотой, как я хотела! – яркая брюнетка в леопардовой блузке и обтягивающих джинсах со стразами в восторге выпрыгнула из роскошного кожаного кресла и закрутилась перед зеркалом с телефоном в руках. Это была популярная певица Амалия Витковская.

– Лена-а, ну я же профессионал!

– Витя, козел! Сколько можно тебе говорить – я Амалия! Никакой Лены! – она схватила с хрустального столика недоеденное яблоко и швырнула им в Витю. Витя ловко увернулся.

– Ладно, ладно! Я забы-ыл, проостите-е, пожалуйста-а!

– Ну смотри, последний раз предупреждаю! У меня таких администраторов целая очередь стоит! – зло прошипела Амалия. – Что у нас сегодня по плану?

– Ле… Амалия, я не администратор, а директор!

– Давай, директор, излагай! – она успокоилась, поглаживая золотую поверхность аппарата.

– Так. В двенадцать – салон, у вас запись к Арташесу. С шестнадцати – студия. Пишем «Я вспоминаю любовь» и, если успеем, «Навсегда!». Потом – вечеринка, Ульяна Гейден пригласила в «Ку-ка-реку»!

– А, эта дура! Ладно, посмотрим… Еще что?

– Все, Амалия, и так немало дел.

– Так, симку мою вынь из этого говна и переставь в этот. – Амалия кинула Вите в руки маленький телефончик в чехле со звездами. – Ты, конечно, раздолбай редкий, Витя, но молодец! Красивый телефончик!

– Ну еще бы! А знаете, как сложно было найти за двести штук, что вы дали? Дешевле двухсот пятидесяти вообще не найдешь!

«Опа-а, Витя-то молодец какой! Свой полтинничек прикрутил», – отметила Оля, которая не только слышала, но и видела этот диалог.

– А еще это… как это называется – «ап» какой-то? Тоже надо, – распорядилась Амалия.

– «Вотсап»? Установлю, конечно-о! – Витя ободрился, вновь почувствовав свою нужность. – Пять мину-ут – и все готово-о!

Оля вновь ощутила вторжение, снова где-то в глубине появилось шевеление и щекотка. По всей видимости, Витя вставил симку и инсталлировал новую телефонную книгу. От этих упражнений ей очень захотелось чихнуть, и она было начала думать, как это можно осуществить, но вдруг щекотка пропала и сменилась довольно ощутимой болью. Где-то внизу, в нижней части экрана перед ее глазами начал потихонечку проступать зеленый логотип. Это была иконка программы WhatsApp. Она появлялась постепенно и в течение минуты-другой стала хороню видна. Оля вспомнила, что похожие болезненные ощущения она испытывала, когда делала себе татуировку на левом плече. «Ага, значит, так появляются новые программы! Ладно, и к этим татухам привыкнем!» Ей, конечно, не хотелось думать о том, что она может остаться внутри телефонной коробки навсегда, но разобраться в собственных возможностях в этой ситуации Оле показалось важным.

Когда процесс установки программ закончился, Оля решила заглянуть в комнату с цифрами и с ее живой фотографией. Увиденное ее очень удивило – цифры по-прежнему прыгали, символы мелькали – тут Оля не заметила никакой разницы. Но фото! Ее изображение очень сильно изменилось. Это была по-прежнему она, Оля Луценко, но теперь она стала брюнеткой с целой копной волос, темными глазами, тонкими, как жало змеи, губами и хищным взглядом. Удивившись такой кардинальной смене образа, Оля сообразила, что эти изменения явно связаны со сменой симки и очевидно соотносятся с образом владельца аппарата. Ей даже стало чуть спокойнее, так как происходящее напомнило ей какую-то игру в переодевание.

Путешествие по городу с новой хозяйкой Оля начала даже с интересом. Все-таки Амалия Витковская была известной певицей, а Оля всегда интересовалась звездной жизнью. Директор Витя, который из-за своей патологической жадности одновременно выполнял обязанности секретаря, водителя и пиар-менеджера, катал певицу по городу, а она беспрестанно названивала подругам и знакомым, хвастаясь своим приобретением. Почти все разговоры строились по одному и тому же шаблону: «Как дела? – Что с мужиком? – Какая он сволочь! – Дает мало денег!» Все эти замечательные тексты содержали такие интимные подробности и были снабжены таким количеством мата, что Оля поначалу слегка обалдела. Она была сильно разочарована невысоким, мягко говоря, уровнем интеллекта Витковской и ее подруг.