– Не поймают! – заявила я. – Я не допущу.

– Но если они нас нашли…

– Нас и раньше находили, но у них ничего не получалось. Мы доедем до вокзала и отправимся в Лос-Анджелес. Они потеряют наш след.

Я говорила нарочито беззаботным тоном. Я всегда так делала, хотя, если честно, не было ничего простого в том, чтобы скрываться от тех, с кем мы росли. Мы проделывали этот фокус уже пару лет подряд: прятались, где только можно, и заодно пытались закончить среднюю школу. Сейчас начался последний учебный год, и жить на университетской территории нам показалось безопасно.

Мы были так близки к свободе!

Лисса промолчала, и я снова ощутила прилив ее веры в меня. У нас так было всегда. Я рубила сплеча, подстегивала нужные события, а иногда и рисковала. Лисса была голосом рассудка: она обдумывала каждую мелочь и тщательно подготавливалась, прежде чем начать действовать. Оба подхода были по-своему полезны, но сейчас возникла крайняя ситуация. На колебания не было ни минуты.

Мы с Лиссой стали лучшими подругами еще в детском саду, когда воспитательница посадила нас вместе на уроке письма. Заставлять пятилеток выводить имена «Василиса Драгомир» и «Розмари Хэзевей» было запредельно жестоко, и мы обе – а точнее, я – отреагировали должным образом. Я швырнула в воспитательницу тетрадь и назвала ее стервой. Значения этого слова я не понимала, но попадать в цель умела.

Вот так мы с Лиссой и стали неразлучны.

– Слышишь? – вдруг спросила она.

Спустя долю секунды я различила то, что уловил ее чуткий слух. Шаги, быстрые. Я поморщилась. Нам оставалось преодолеть еще два квартала.

– Бежим, – сказала я, хватая ее за руку.

– Но ты не…

– Беги!!!

Мне понадобилась вся сила воли, чтобы не упасть в обморок прямо здесь и сейчас. Мое тело сопротивлялось и вовсе не желало мне подчиняться после потери крови, да и мой мозг еще не избавился от воздействия веществ, которые содержались в вампирской слюне. Однако я приказала мышцам прекратить нытье и продолжала цепляться за Лиссу, пока мы мчались в темноте. В обычном состоянии я бы сразу перегнала Лиссу – ведь она даже не успела обуться, – но сегодня я не падала только благодаря ее поддержке.

Поступь позади нас участилась. У меня перед глазами кружились черные мушки. Я уже видела впереди зеленую «Хонду» Джереми. Господи, если мы успеем добраться…

В десяти шагах перед машиной дорогу нам заступил какой-то мужчина. Мы резко затормозили, и я дернула Лиссу назад. Это был ОН – незнакомец-соглядатай, которого я видела в окне. Он был старше нас, лет двадцати пяти, и чересчур рослый, наверное, метр девяносто или девяносто пять. Кстати, при других обстоятельствах – скажем, если бы он не помешал нашему безумному бегству – я бы сочла его привлекательным. Каштановые волосы до плеч, стянутые в короткий хвост. Темно-карие глаза. Длинный коричневый плащ… по-моему, такие называли раньше пыльниками.

Но его привлекательность уже не имела значения. Он был обычной преградой, отделявшей нас с Лиссой от машины и от свободы. Шаги позади нас замедлились: вероятно, наши преследователи нас догнали. По обе стороны я заметила еще какое-то движение: к нам приближался кто-то еще. Господи! За нами прислали дюжину защитников!

Я глазам своим не верила. Саму королеву не сопровождал такой эскорт!

Запаниковав и плохо соображая, я действовала инстинктивно. Попятившись, я загородила Лиссу от мужчины, который, похоже, тут всем командовал.

– Оставьте ее в покое! – зарычала я. – Не трогайте ее!

Его лицо ничего не выражало, но он вытянул перед собой руки в успокаивающем жесте, словно я была бешеным зверем, которого надо усыпить.

– Я не буду…

И он шагнул вперед.

Сейчас он находился совсем близко.

И я бросилась на него, применяя атакующий прием, которым не пользовалась целых два года – с тех пор как мы с Лиссой сбежали. Мой поступок был глупой, бестолковой реакцией, порожденной страхом. Я была безнадежна. Мне противостоял опытный защитник, а не зеленый недоучившийся новичок.

Кроме того, мой противник был физически очень силен и не находился на грани обморока.

А какой он был быстрый! Я и забыла, насколько стремительными и ловкими бывают защитники – но они действительно способны двигаться и нападать, как кобры. Он оттолкнул меня, как будто отмахнулся от мухи. От удара меня отшвырнуло назад. Наверное, он не собирался бить настолько сильно – возможно, он лишь хотел меня остановить, – но ухудшившаяся координация сыграла для меня плохую службу. Я потеряла равновесие и полетела на тротуар – под неудачным углом, бедром вперед.

Я понимала, что испытаю чудовищную боль.

Но я ошиблась.

Мужчина молниеносно метнулся ко мне и поймал меня за плечо, не дав упасть. Немного опомнившись, я заметила, что он уставился на меня – или, вернее, на мою шею. Я была рассеянна, но попыталась сосредоточиться, и наконец меня осенило. Я очень осторожно прикоснулась пальцами к ране, которую совсем недавно оставила Лисса. Когда я отняла руку, то увидела на своей ладони блестящую запекшуюся кровь. Смутившись, я тряхнула головой, и волосы упали мне на плечи. Они у меня были густые и длинные и полностью прятали все «улики». Именно поэтому я их и отрастила.

Темные глаза мужчины на мгновение задержались на моей уже закрытой шее и переместились на мое лицо. Теперь он смотрел на меня в упор. Я ответила ему вызывающим взглядом и резко рванулась вперед. Он отпустил меня, хотя, разумеется, при желании был способен удерживать всю ночь напролет. Борясь с тошнотой, я повернулась к Лиссе, готовясь повторить нападение. Неожиданно она поймала меня за руку.

– Роза, – негромко произнесла она, – не надо.

Сперва ее слова на меня не подействовали, но постепенно на меня стали накатывать волны умиротворения, исходящие от Лиссы. Это нельзя было назвать принуждением (Лисса бы его ко мне, конечно, не применила), но подействовало оно незамедлительно. Похоже, Лисса поняла, что сопротивление бесполезно. И она была права.

Напряжение улетучилось, и я понурилась, признавая поражение.

Увидев, что я сдалась, мужчина всецело переключился на Лиссу. На его лице ничего не отразилось, однако он отвесил ей изящный поклон – что при его росте показалось мне удивительным.

– Меня зовут Дмитрий Беликов, – сказал он. Я уловила слабый русский акцент. – Я здесь, чтобы вернуть вас в Академию Святого Владимира, принцесса.