И до сих пор им это удавалось. Человек был всего лишь жертвой некоему придуманному Богу. Они не помогли вам стать творцами, они не помогли вам осознать себя и полюбить себя настолько сильно, чтобы вы стали беременны своим будущим, сверхчеловеком — который живет в вас как зерно, но может стать прекрасным цветком с великим ароматом, если ему дать надлежащее время, надлежащее место, надлежащую нежность и искусного садовника.

Еще цветут дети мои первой весной своей; один подле другого стоят они, покачиваясь на ветру, деревья сада моего, лучшие из достояний моих.

И поистине! Там, где произрастают рядом такие деревья, там блаженные острова!

Заратустра любит индивидуальность. Он ненавидит толпу, он ненавидит стадо. Он против стадной психологии, ибо что касается эволюции человека, стадо — это самое низшее, что может быть.

Стадо никому не позволяет подниматься вверх; все они тянут его за ноги вниз, в ту же грязь, в которой живет стадо. Их эго противно, чтобы кто-то стал индивидуальностью. Они уважают тех, кто жертвует своей индивидуальностью - они называют этих людей святыми. Но все эти святые — не что иное, как тени, трупы, исполняющие ожидания толпы.

Чем больше вы соответствуете ожиданиям толпы, тем больше уважения, тем больше чести они вам окажут; они сделают вас великим святым. Вы просто не должны быть самим собой — это как раз то, что толпа ненавидит. Вы не должны отстаивать свою индивидуальность — это как раз то, что толпа ненавидит. Но если вы не отстаиваете своей индивидуальности, вы не можете забеременеть сверхчеловеком.

Сверхчеловек — индивидуальность.

Заратустра говорит: и поистине! Там, где произрастают рядом такие деревья, там блаженные острова! Но их придется разделить; тогда они станут блаженными островами. Каждый садовник знает: он бросает семена, вырастают деревья, и им тесно. Тогда он начинает разделять их — рассаживать, давая им собственную территорию, собственное место. Он делает их индивидуальностями. Он делает их островами.

Но некогда вырою я их и рассажу в разных местах: чтобы научились они одиночеству, упорству и осторожности. Он называет три вещи: чтобы научились они одиночеству...

Толпа ни за что не позволит вам познать красоту одиночества. Она всегда и везде окружает вас. Они не позволят вам быть тихим, они не оставят вас одного. Они очень злопамятны по отношению к людям, которые безмолвны, одиноки, любят уединение. Толпа чувствует в них врагов — они не из наших, это чужие, они не принадлежат нам.

Но уединение — одно из самых важных условий, необходимых любому человеку, чтобы почувствовать собственное сознание. В толпе вы чувствуете коллективное сознание, но не свое собственное, и во всем мире есть ежедневные примеры действия коллективного сознания.

Несколько дней назад в Америке четыре подростка закрыли дверь гаража, оставив мотор машины работающим. Выхлопные газы — это окись углерода, а двери были закрыты. Всех четверых наутро нашли мертвыми. Когда эта новость появилась в газетах и на телевидении, вы удивитесь... по всей Америке, еще в пятнадцати местах, немедленно произошли такие же случаи. Таков коллективный ум.

Когда одна американская актриса, Мэрилин Монро, умерла, число самоубийств возросло на пятнадцать процентов. Одна женщина совершила самоубийство, но коллективный ум так легко заражается...

Калифорнийский университет в течение года исследовал, чем вызваны колебания преступности, и они выяснили, что эти колебания возникают в результате футбольных матчей, соревнований по боксу. Когда проходят соревнования по футболу или боксу, преступность возрастает на семь, восемь, а иногда и на четырнадцать процентов. По всей Калифорнии люди внезапно начинают убивать, совершать самоубийства, насиловать женщин — две недели уходит на то, чтобы уровень преступности вернулся к норме. Это почти как волна, которая захлестывает много людей, и все эти люди попадают под ее влияние.

Коллективное сознание функционирует как одно целое. Оно не позволяет индивидуальности решать за себя. У людей нет собственного пространства.

Ученые обнаружили, что даже у животных есть жизненно необходимая территория. Например, у львов есть своя территория, и чтобы сделать эту территорию известной всем жителям леса — все животные делают то же самое — они постоянно помечают ее мочой в определенных местах. Запах их мочи не позволяет другим животным ступать в их владения. Было замечено: если вы не зайдете на эту территорию и будете просто стоять за ее пределами, лев не будет беспокоиться. Если он отдыхает, он будет наблюдать за вами, отдыхая, вы не увидите никакого беспокойства; но всего один шаг на его территорию, и он на ногах — вы вторглись в его пространство.

Собаки все время делают то же самое: определяют свою территорию, "отмечаясь" на этой колонне, на этом боге, на этом храме, на этой церкви. И другие собаки знают это.

Любое животное чувствительнее вас. Лошади могут учуять запах за две мили. Если там есть лев, они могут почуять его запах на расстоянии двух миль и остановятся; они очень неохотно пойдут дальше.

У деревьев есть свое особое пространство, и если вы посмотрите...

Африканские деревья выше всех остальных деревьев в мире по той простой причине, что они не могут найти вокруг себя достаточно места. Леса настолько густы, что они могут найти свободное пространство, только если растут высоко в небо. Посадите такое же дерево здесь, и оно не вырастет до такой высоты, в этом нет необходимости; но в Африке оно достигнет высоты в двести футов, чтобы почувствовать пространство, свободу и индивидуальность.

Человек полностью забыл об этом. И не исключено, что напряженность человека в большой степени объясняется именно толпой.

Уединение — это духовная необходимость. Но толпа становится все больше и больше; где бы вы ни были, вы находитесь в толпе.