Итак, Мендель отправляется навестить доктора Десая, который сообщает ему, что он проделал ту же самую работу для Солли Саперштейна.

- Позвоните Солли, - говорит доктор Десай, — и если вас удовлетворит то, что он скажет, мы сможем договариваться о чем-то с вами.

Мендель звонит Солли.

-Ах, да, - говорит Солли. - Мои зубы. Да, дантист сделал работу некоторое время тому назад. Года два спустя я останавливался со своей дочерью в Голливуде. Да, она замужем за кинозвездой - уйма денег, можешь себе представить! Они жили в шикарном отеле в Беверли Хиллз со всеми удобствами. Напиваясь в своей комнате, я плавал каждый день в бассейне отеля. Я был там сам и обычно плавал голым. Как тебе это?

- Это превосходно, Солли, - говорит Мендель, - но как насчет твоих зубов?

- Я рассказываю тебе! - отвечает Солли. - Ты спросил меня, и я рассказываю тебе! Однажды, когда я был в бассейне, туда прыгнула молодая девушка. И на ней не было никакой одежды. Она плыла ко мне, а я смутился настолько, что не знал, как быть. Но она улыбалась и подплывала все ближе и ближе. Потом она положила руку на меня!

- А потом?

- Потом, - продолжает Солли, - впервые за два года мои зубы перестали болеть!

528

Огромный негр Лерой моет окна на восемьдесят третьем этаже нью-йоркского небоскреба. Вдруг он теряет равновесие и падает с помоста, едва ухитрившись ухватиться за подоконник и повиснуть там, на кончиках пальцев, зовя на помощь.

- О, Господи! - кричит Лерой. - Я еще не готов для райских Жемчужных Врат! Спаси меня!

В тот же миг святой Герберт, ангел, летит с небес.

- Эй, Лерой! - говорит святой Герберт, паря рядом с ним. - Ты верил в Господа?

- Конечно, - выдавливает Лерой.

- Ладно - говорит Герберт, - тогда я научу тебя, как летать. Теперь покажи свою веру и сними одну руку с подоконника.

- Я не могу сделать этого! - запинается Лерой. - Никак!

- Нет, можешь, - возражает святой. - Покажи свою веру! Бледнея от страха, Лерой закрывает глаза и медленно отпускает свою левую руку.

- Хорошо, Лерой, - говорит святой Герберт, поглаживая его по голове, - очень хорошо. Теперь я хочу, чтобы ты отпустил другую руку.

- О, Господи! - кричит Лерой. - Я не могу сделать этого!

- Ты можешь сделать это, Лерой, - говорит Герберт. - Имей веру, восхваляй Господа и отпускай руку!

Лерой отпускает руку и летит с восьмидесятого этажа на землю.

- Да, - говорит святой Герберт, улетая, - мне никогда не нравились черномазые.

529

Кардинал Катзасс встречает своего старого приятеля школьных дней, Бустера.

- Привет, Бустер, - говорит Катзасс. - Чем ты сейчас занимаешься?

- Я — логик, - отвечает Бустер, обмениваясь рукопожатием с кардиналом.

- В самом деле? - произносит Катзасс. - В чем же суть этого?

- Ну, - говорит Бустер, — я что-то вроде психиатра. Я помогаю людям делать все яснее.

- Правда? - говорит Катзасс. - Как же это действует?

- Ну, например, у тебя в комнате есть маленький аквариум, так ведь?

- Это удивительно! - говорит Катзасс. - Да, есть, но как ты узнал?

- Это несущественно, - говорит Бустер. - И я делаю вывод, что поскольку у тебя есть аквариум, тебе нравится рыба.

- Изумительно! - восклицает Катзасс. - Да, мне нравится рыба. Ты - великолепен.

- Да, и не только это, - продолжает Бустер, - но я делаю вывод, что поскольку тебе нравится рыба, ты, очевидно, фантазируешь о русалках.

Поразительно! - кричит Катзасс. - По правде говоря, у меня огненные фантазии о русалках всю мою жизнь, - продолжает Бустер, - из того, что тебе нравится, я делаю вывод, что тебе также нравятся женщины! О, Боже! — восклицает кардинал. - Я вижу, что ты на самом деле специалист. Я питаю тайную страсть к женщинам. Ты - великий психиатр.

После обеда кардинал Катзасс был в личных покоях у папы-поляка.

Послушайте, папа, - говорит Катзас, - я встречался с логиком, приятелем моих прежних дней.

« Да »? - говорит Поляк. - Что такое логик? - Ну, - говорит кардинал, - он нечто вроде психиатра. И он проясняет вещи.

На самом деле? - говорит папа. - И как же? Я продемонстрирую вам, - говорит Катзасс.

Например, Вы имеете в своей комнате аквариум.

Нет, у меня нет аквариума, — говорит папа-поляк.

Тогда, — делает вывод кардинал Катзасс, - вы должны быть гомосексуалистом!

530

В низовьях Миссисипи маленький черный Вашингтон, маленький черный Джефферсон и маленький черный Линкольн сидят кружком, сравнивая свои имена.

Маленький Вашингтон говорит:

- Меня зовут Неон.

- Неон? — спрашивают двое других.

- Ага, — отвечает малыш Вашингтон, - ведь мой папа придумал неоновое освещение.

Тогда малыш Линкольн говорит:

- Меня зовут Поли. Потому что мой папа придумал полиэстеровые брюки.

Тут малыш Джефферсон выкрикивает:

- Меня зовут Гонорея.

- Ты же не скажешь, что твой папа придумал это? - говорит Вашингтон.

- Нет, - отвечает Джефферсон, - но он южный распространитель этого!

531

Чарли Милдев забегает к старому приятелю впервые за много лет.

- Мортон? Мортон Кэш, ты ли это? - спрашивает Чарли. — Я слышал, ты стал сказочно богат.

- Не могу пожаловаться, - отвечает Мортон. - У меня дом в городе, сельское поместье, два «феррари», жена, трое детишек, различные компании и несколько хороших капиталовложений.

- Звучит здорово, - говорит Чарли, — но все-таки, что ты можешь делать такого, чего я не могу? Мы оба едим, спим и пьем — что еще есть в жизни?

- Ты зовешь это жизнью? - усмехается Мортон. - У меня, когда я встаю, обильный завтрак, потом я лежу на своей веранде. После этого я играю раунд в гольф и возвращаюсь к сытному ланчу. После ланча я снова лежу на своей веранде. Позже, если пожелаю, я зову шофера отвезти меня на коктейль. Вечером я плотно обедаю, лежу на своей веранде снова, а потом выхожу в театр - после возвращаюсь и лежу на своей веранде.

- Это замечательно, - ошеломлен Чарли. - И безо всякой работы!

Тем же вечером, дома, Чарли рассказывает своей жене все о Мортоне. Когда он упоминает жену Мортона и троих детишек, миссис Милдев прерывает:

- Как звать его жену?

- Не знаю, - отвечает Чарли. - Думаю, Веранда!

532

Отец Фамбл обходит свой церковный приход в орегонской деревне и решает зайти к семье Фоссил.