Студенты бежали, скандируя слово "пао", которое означает "нет" на обоих языках гонда. Элеа и Пайкан присоединились к ним и тоже побежали, чтобы успеть попасть в дверь, прежде чем она закроется.
— Пао! Пао! Пао! Пао!
Студенты толкали их, увлекая за собой, и они продвигались вперед с большими усилиями. Пайкан локтями пробивал дорогу. Студенты скользили справа и слева и, казалось, не видели их, завороженные повторяющимся криком.
— Пао! Пао! Пао! Пао!
Наконец они достигли двери. Но вдруг толпа попятилась назад. Перед дверьми стояли белые охранники из полиции Совета, вооруженные оружием Ж.
Холодная, жестокая, бесстрастная, белая полиция появлялась только тогда, когда нужны были решительные действия. Ее члены выбирались компьютером еще до Назначения. Они не получали Ключа, им не предоставлялся кредитный счет, они воспитывались и тренировались в специальном лагере под Девятым Уровнем — ниже комплекса неподвижных машин. Они никогда не поднимались на Поверхность, очень редко поднимались над заводами. Их вселенной было Большое Дикое Озеро, воды которого терялись в темноте неизведанных пустот. На его минеральных берегах они беспрестанно устраивали безжалостные бои друг с другом. Они дрались, спали, ели, ели, спали, дрались. Питание, которое они получали, трансформировало их неиспользованную половую энергию в боевую активность. Когда Совет в них нуждался, им вводили определенную дозу этого питания, и организм, подобно тому как он мобилизует фагоциты против фурункула, доводил их боевую мощь до максимума. С ног до головы их покрывала белая клейкая лента, похожая на кожу. Открытыми оставались нос и глаза. Никто никогда не видел, какой длины были их волосы. Они носили два оружия Ж, тоже белого цвета, одно на левой руке и одно справа на животе. Только они имели право бить двумя руками. Совет бросил их в город, чтобы ликвидировать студенческий бунт.
— Пао! Пао! Пао! Пао!
Из дверей лифта продолжали выходить белые охранники. Они двигались прямо на студентов, разноцветные юбки которых заполнили всю улицу и весь подлесок. Толпа, почувствовав удар, разбегалась во все стороны. С двух концов улица оказалась блокирована охранниками, и люди бежали и просачивались в какие только возможно лифты.
Вновь появилось изображение президента — длинное, как улица, оно легло прямо на толпу и заговорило. Изображение, которое говорило без Ключа, было настолько необычным, что все остановились и стали слушать, даже охранники.
— Слушайте и смотрите!.. Я вас информирую о том, что Совет решил направить советника по международной дружбе в Ламосс, прося енисорское правительство послать туда своего министра. Наша цель — остановить войну на внешних территориях. И помешать разгореться ей на Земле. Мир еще может быть спасен!.. Все жители, с первой по двадцать шестую категорию, должны немедленно заступить на свои мобилизационные посты.
Изображение повернулось, встало поперек улицы и снова начало свою речь:
— Слушайте и смотрите!.. Я вас информирую…
— Пао! Пао! Пао! Пао!
Студенты составили пирамиду. На вершине ее стояла девочка с перечеркнутыми грудями, которая вся горела верой и кричала, скрестив руки:
— Пао! Пао! Не слушайте их, не идите на свои посты! Откажитесь от войны! Скажите НЕТ! Заставьте Совет провозгласить мир! Следуйте за нами!..
Белый охранник поднял оружие и ударил. Девушка исчезла в щеке изображения Элеа.
— Мы ищем эту женщину…
Охранники продвигались вперед и били.
— Пао! Пао! Пао! Пао!
Пирамида рассыпалась на кусочки, которыми были мертвые девочки и мальчики.
Пайкан хотел тоже надеть оружие, протянул руку к поясу, но оружия не было. Он, видимо, потерял его, выскакивая из ракеты. Белая компактная масса охранников должна была вот-вот их достичь. Толпа разбегалась, студенты выкрикивали свой бунтарский клич. Пайкан бросил Элеа на землю и прикрыл ее своим телом. Один белый охранник перескочил через них. Пайкан на лету схватил его за ногу и резким ударом развернул ее. В лодыжке что-то щелкнуло. Охранник без крика упал. Пайкан нажал коленом на шею и изо всех сил потянул двумя руками голову назад. Позвонки сломались. Пайкан приподнял левую безжизненную руку и сжал пальцы, на которые было надето оружие. Целый блок охранников взлетел, разбился о стену, и сама стена исчезла в облаке. За открытой брешью стали видны платформы Проспекта. Элеа и Пайкан оказались среди толпы, с криками пробивавшейся сквозь пробоину. Пайкан успел захватить смертоносное оружие. Абсолютно не реагируя на происходящее вокруг, белые охранники спокойно продолжали осуществлять свою задачу уничтожения.
Они покинули Проспект на Круглой Точке Паркинга. Паркинг был последней и единственной надеждой Пайкана. Он придумал новый способ добыть ракету. Но сначало нужно было до нее добраться…
В центре Круглой Точки возвышались двенадцать стволов Красного Дерева. Объединенные единым корнем, они, сцепившись ветвями, возвышались в виде короны, напоминая детей, взявших друг друга за руки и образовавших круг. Их пурпурные листья дрожали под множеством лапок и от несмолкающего гомона и хлопанья крыльев спрятавшихся в них птиц. Вокруг общего подножья тек маленький ручеек, в глубине которого яркие черепашки поддевали своими плоскими головами почти прозрачные камешки, для того чтобы найти под ними червей или улиток. Тяжело дыша, Элеа склонилась над ручьем. Она зачерпнула воду в ладони и погрузила в них свой рот. В это же мгновение она с ужасом выплюнула ее обратно.
— Это из озера на Первом Уровне, — напомнил Пайкан. — Ты же знаешь…
Она знала, но ее мучила жажда. Эта прекрасная сверкающая вода была горькой, соленой, вонючей и теплой. Ее невозможно было выпить даже под страхом смерти. Пайкан приподнял Элеа и нежно прижал к груди. Он испытывал острое чувство жажды и голода, во сто крат более сильное, чем Элеа, поскольку в нем не было всемирной сыворотки. На всех ветвях висели тысячи машин, которые предлагали им всевозможные напитки, еду, игры, удовольствия, но получить их можно только с помощью Ключа. Даже если бы у него хватило сил разбить их, то и это не дало бы ничего, поскольку внутри ничего не было. Каждая машина производила то, что она могла производить, и все это делалось из ничего.
— Пошли, — мягко сказал Пайкан.
Рука об руку они приблизились к входу в Паркинг. Он был загорожен тремя рядами зеленых охранников. И в конце каждой улицы, которая подходила к Круглой Точке, стояла тройная цепь охранников, разбрасывая вокруг себя нервные и все увеличивающиеся толпы людей.
Пайкан надел перчатку и снял ее с пояса. Они повернули ко входу в Паркинг. Пайкан поднял руку.
— Нет! — сказала Элеа. — У них же гранаты.
У каждого охранника на поясе висела прозрачная и хрупкая граната С, заполненная зеленой жидкостью. Было достаточно взрыва только одной из них, чтобы вся толпа немедленно уснула. На шее у Элеа висела маска, которая уже дважды пригодилась ей — в Университете и на дне бассейна. Но у Пайкана ее не было.
— Я могу не дышать две минуты, — сказал Пайкан. — Надень свою маску. И как только я ударю, беги вперед.
Вдруг посреди Красного Дерева загорелось изображение Элеа и послышался голос Кобана: "Вы не сможете выйти из города. Все выходы перекрыты. Элеа, где бы вы ни были, вы меня слышите. Сообщите о вашем местонахождении своим Ключом. Пайкан, подумайте о ней, а не о себе. Со мной — жизнь, с вами — смерть. Спасите ее".
— Бей! — сказала Элеа.
Он глубоко вдохнул воздух и ударил со средней мощностью. Охранники упали навзничь. Несколько гранат разбилось. Зеленый туман мгновенно заполнил Круглую Точку до самого свода. Вся толпа упала на колени, люди ложились друг на друга. С двенадцати деревьев десятки тысяч птиц попадали вниз. В это момент Пайкан уже увлекал Элеа по направлению к Паркингу. Он бежал, перескакивая через распростертые тела, и медленно выпускал воздух из легких. Вдруг он споткнулся о чье-то колено. Он резко выдохнул, непроизвольно вздохнул и мгновенно уснул, упав головой на чей-то живот. Элеа вернулась, схватила его под руки и начала тащить.
