Повелитель костей, судя по его виду, как всегда не шибко переживал, что их могут лишить жизни и потому Вик, не убирая оружия, двинулся к лестнице. Ял последовал за ним, на всякий случай оглянувшись, не привлекло ли все произошедшее чьего-то нежелательного внимания, но пустоши безмолвствовали.

Пройдя под покосившимися сводами осевшей арки, некогда действительно являвшейся входом, парни оказались в хорошо освещенном амфитеатре, истертыми ступенями уходившего вниз. В глубине находился центральный круг-помост, на котором был разведен походный костер. Свет огня не проникал за толстые стены и монолит крепкого, несмотря на прошедшие века, потолка.

В самом низу Викар заметил четыре фигуры, одной из которых был уже знакомый им мародёр с красными полосами на маске, второй оказался худой, поджарый человек с точно такой же полосатой татуировкой, сейчас захлёбывающийся кровью из-за вспоротой грудной клетки. В углу удалось заметить сжавшегося в комок парнишку, так же украшенного алым орнаментом, видимо говорившем о принадлежности всех их к некому единому сообществу, вот только он, в отличии от остальных, был буквально измалеван этими красными полосками, видимо являясь некой важной шишкой. Последним же Викариан заметил недвижимый, расчлененный взбешенным номадом труп, в котором уже сложно было разобрать что-то, кроме перерубленного в фарш мяса и костей.

- Похоже, кто-то решил воспользоваться моментом и пока все бросились нас четвертовать, захотел прирезать мальчишку. - тихо шепнул Вик, боясь нарушать воцарившуюся тишину. Он вспомнил реакцию авгура, не ожидавшего нападения, добавив. - Хотя может этот "кто-то" как раз и натравил на нас толпу, дабы остаться с жертвой наедине, но видимо не на всех подействовали его чары.

- Очень может быть. - так же тихо ответил Ялазар, прищурившись оглядывая выхваченные светом костра лица. - Смотри, тут четверо с этими красными полосками, у кого на морде, у кого на теле или броне, ещё один уже не жилец, судя по ране в груди, пробиты легкие. А остальные пятеро, в том числе и парящий уголек, просто какой-то калейдоскоп разнообразия, но они держатся более ли менее вместе. Видимо тут две группы. Вот только не понятно, что их связывает и почему они ещё не выпустили друг другу кишки.

Люди постепенно приходили в себя и недобро поглядывая на Вика с Ялом, стали расходиться по ярусам амфитеатра. Только мародёр, на удивление преданный для подобных ему, оставался около мелко дрожащего паренька и умирающего у его ног соратника. Бивни-клыки яростно стучали, разбрызгивая целые пригоршни зловонного яда, голова номада металась из стороны в сторону, будто у сторожевого пса, охранявшего раненого хозяина от своры дьяволков. Даже его собственные товарищи не решались сейчас подойти к нему, предпочитая переждать в сторонке.

- Ну что ж, брат, ещё один отправился через Вечную Переправу к богам. - услышал Вик совсем рядом.

Это сказал крепко сбитый парень в полностью закрывающем его лицо капюшоне-саване с удивительными татуировками, сплетенными из тонких нитей расплавленного серебра. Он обращался к парящему неподалеку Баалу. Именно ему авгур помог встать, когда направился вслед за мародером на шум битвы внутрь.

- Истинно так, друг мой, звезды жизней гаснут, а тьма тайн и загадок окутывает нас все сильнее. Почему Ютар пошел на это? Он всегда ходил по самому краю безумия. Неужели боги выбрали момент, чтобы забрать его разум так не вовремя?

Крепыш неопределенно хмыкнул, отходя в сторону. Темнокожий же обернувшись, обратился к Викару:

- После произошедшего наши умы будут заняты тяжкими думами, но воля богов должна быть исполнена, Хроногресс должен быть восстановлен, несмотря на то, что слуги подвели нас. - он хотел что-то добавить, но промолчал. Его пальцы перебирали череп, словно ножки паука-сенокосца, одним из них авгур указал чуть в сторону, предлагая отойти подальше, чтобы их не могли услышать. Однако тот самый псих в пурпуре и стальной насекой все же расслышал его слова и снова взбеленился:

- В своем ли ты уме, Баал! Они убили тех, кто должен был помочь нам исполнить волю предвечных. Они враги, предатели, лжецы!

Голос авгура не изменился, оставаясь все таким же негромким и властным, как и прежде, лишь легкая тень чего-то потустороннего, явившегося будто бы из-за пределов мира, появилась в нем:

- Причин полагаться на них, у меня не меньше, чем на любого из вас. Да и будь они тем, кем ты хочешь их видеть, Альманзор ... гораздо больше мудрости в доверии слову врага, добровольно открывшему свое лицо, чем брата, прячущему в рукаве кинжал и лишь ждущему момент, чтобы вонзить его тебе в спину. - он едва заметно кивнул в сторону кровавой каши под ногами мародёра, намекая на то, что даже среди них самих есть предатели. Довод возымел действие и хотя присутствующие все ещё бросали на парней недоверчивые, презрительные, а иногда откровенно враждебные взгляды, возразить Баалу никто не посмел. Видимо, несмотря на то, что он и не был сильнейшим из них, темноглазый толкователь воли Пантеона пользовался авторитетом.

У этих странников были свои секреты и они, как и все происходящее с Виком за последнее время, так или иначе были связаны с Хроногрессом. В подобные совпадения верилось с трудом, но свой путь они уже выбрали и сворачивать с него из-за одной нежданной встречи стало бы глупостью.

Втроем они молча отошли почти к самому входу и лишь там, убедившись что никто их не подслушивает, продолжили разговор:

- Твой путь пролегал через град порока, где ты спас посланницу Мевы Возносящейся, Иорлею. О том мне было рассказано. - авгур на секунду запнулся, будто бы опасаясь произнести нечто вслух. - Как и наша с тобой встреча, это было предрешено.

- Так все таки по твоему приказу эти горбатые уроды ждали нас возле Бассейна Пепельных Огней? - неприязненно глядя в смолянистые омуты глаз слышавшего богов, прямо спросил Ял. Ему не нравилось, что его пытались водить за нос с самого начала, ибо ничто не помешает лжецу попытаться проделать это вновь.

Однако Баал отрицательно покачал головой:

- Ты ошибаешься, брат-сержант. - от произнесённого, волосы у повелителя костей стали дыбом и он с опаской глянул на свой, укрытый плащом, наплечник. Вытравленные слова оставались сокрыты, было непонятно, как авгур узнал о том, кто он есть на самом деле. Тот же казалось лишь ещё больше уверился в чем-то ведомом лишь ему одному, продолжая говорить. - Им было велено совсем иное, но я знал, что они нарушат наш с ними уговор и нападут на изгнанников, ключника и подавителя, странствующих вместе.

Вика насторожило, что его назвали ключником. Уж не известно ли его собеседнику о золотистой пластинке, охватывающей его запястье. Впрочем, если тому и было что-то ведомо, он не проявлял к этому никакого интереса, Ял же поморщившись, буркнул:

- Я больше не принадлежу ордену.

- Тогда почему ты до сих пор следуешь по пути своих братьев? Отрицание того, кто ты есть, не сделает тебя кем-то иным. Что же до клятвы, которые ты давал, то лишь слова, они пусты и цены не больше той, что ты сам готов дать за них. Дела, единственное что показывает сделанный тобой выбор. Но давай оставим эти разговоры, мы здесь не для того и боги свели нас на дорогах бесконечно возможных реальностей не ради праздной прихоти. Я слышал, что уготовано вам и помогу найти осколок древней машины, а так же уйти с этих гиблых земель безопасной тропой, но мне так же понадобится кое-что от вас.

Он вновь обернулся удостовериться, что никто не подслушивает и парень окончательно уверился: авгур, минуту назад пристыдивший Альманзора в наличии тайных умыслов, сам не чужд секретов. Баал умел манипулировать и Вику очень не хотелось стать одной из его марионеток, потому готовился очень внимательно обдумать грядущее предложение.

Тонкий палец, обтянутый угольно-черной кожей отпустил не перестававший перекатываться в ладони череп и медленно указал на грудь парню, где в перевязи метательных кинжалов висели два закаленных в эссенции Зверя матовых клинка.