Томас Гарди
Стихотворения
УЭССЕКСКИЕ СТИХОТВОРЕНИЯ
НА ПОХОРОНАХ
Плелись за гробом как во сне.
Никто не глянул на меня:
Я шла поодаль, в стороне,
Любимая, а не родня.
Как ночь был черен их наряд
Я вышла, платья не сменя.
Был бесконечно пуст их взгляд
Огнем сжигала скорбь меня.
Перевод А. Шараповой
НЕВЕРУЮЩИЙ
(На службе в кафедральном соборе)
Быть среди верующих тенью,
Персоной нежеланной,
Считать их веру, их виденья
Фантазией туманной,
Рожденной силой убежденья
Таков удел мой странный.
За что навеки обречен
Я жить с душевной раной?
За что средь зрячих я рожден
Слепой и бесталанный?
За что их радостей лишен?
Твержу я постоянно.
Но если я не их породы,
Всевышним осиянной,
И если нет во мне свободы,
Моим собратьям данной,
Пускай в них милосердья всходы
Взрастят мои изъяны.
Я с человеком схож, который
Стоит средь люда, рьяно
Кричащего: "Вон там просторы!
Там волны океана!"
Но видит сам лишь сумрак бора,
Нависший над поляной.
Мне б, недостойному, смириться
С судьбой, но постоянно
Я слышу: "Он в душе стремится
Сберечь свои изъяны!"
Мне что же - как подбитой птице,
Не взмыть в простор желанный?
Довольно! Нас, кто так томится,
Ждет отдых долгожданный!
Перевод В. Лунина
ПЕРЕД ЗЕРКАЛОМ
Лицо с увядшей кожей
Отражено в стекле.
Устало сердце, о Боже!
Мне тяжко на земле.
Холодным неучастьем
Не тяготят сердца.
Одна, в смиренье, с бесстрастьем
Ждала бы я конца.
Но время жить мешает,
Последних сил лишив.
Озноб в потемках набегает,
Как на берег прилив.
Перевод А. Шараповой
КЭСТЕРБРИДЖСКИЕ КАПИТАНЫ
(Предание о Дж. Б. Л., Т. Дж. Б. и Дж. Л.)
Три капитана ушли воевать
В Индию, а живым
Вернулся один, чтобы лавры пожать,
Снившиеся троим.
И он спешит в старинный придел,
Где в школьные времена
Трое мальчиков на стене
Вырезали свои имена.
Три строчки равной высоты,
Как прежде, рядом, но...
"Им суждено было замышлять:
Исполнить - мне суждено".
"Кто жизнь сбережет, погубит ее",
Сказал проповедник - и он,
Невольный слушатель, оглядел
Кривые буквы имен:
Он здесь; их нет - и что же в том?
Иначе бы жребий пал
Они бы вернулись в родимый дом,
А он вдали лежал.
Но в жизни тех, кто не пришел,
Он видит некий свет:
Он видит величия ореол,
Какого над выжившим нет.
В бессмертной славе, в нездешних лучах
Не ты вернулся, брат:
Нездешнее светит в чужих полях,
Где двое павших спят.
Перевод О. Седаковой
СТИХОТВОРЕНИЯ О ПРОШЛОМ И НАСТОЯЩЕМ
ОТЪЕЗД
(Саутгемтонские доки, октябрь 1899)
Прощальные марши сошли на нет,
Корабль соленую воду грызет
Столб красного дыма за горизонт
Ушел, как последний самый привет;
Острее разлуки не видел свет,
И топот мужчин, всходивших на борт
Теперь, как вопрос, над миром простерт:
"Доколе, тевтон, славянин и кельт,
Вы будете из-за распрей на смерть
Таких посылать, ни за что губить,
Когда сумеете преодолеть
Вражду и соседей своих любить,
А патриотизм перестанет быть
Рабом и обнимет воду и твердь?"
Перевод В. Корнилова
ОТПРАВКА БАТАРЕИ
Жалобы жен
(2-го ноября 1899)
I
Что же тревожнее, что безнадежнее,
Неосторожней солдатской любви!
Мы милых выбрали, их у нас вырвали
И на войну повезут корабли.
II
Как через силу мы шли рядом с милыми,
Еле тащились сквозь ливень и мрак;
Шли они гордые, нам непокорные,
И приближал нашу боль каждый шаг.
III
Пушки тяжелые, крупные, желтые,
Словно животные, нюхали ночь,
Спицы и ободы, длинные хоботы
Даже глядеть на них было невмочь.
IV
В газовом призрачном свете на пристани,
Бледные, мы целовали солдат
С жадною, слезною, страшною просьбою:
Честь уберечь, но вернуться назад.
V
Остолбеневшими были, ослепшими
Мы, когда их уводили от нас.
В горечи каждая помощи жаждала,
Той же дорогой обратно плетясь.
VI
Кто-то растерянно крикнул: "Потеряны
Наши для нас!.." Нет, Господня рука
В муках и в горе им будет подспорием,
Хоть коротка их стезя, хоть долга.
VII
Но до рассвета нас все же преследуют
Их голоса в темноте... И опять,
Полные ужаса, учимся мужеству,
Чтобы с надеждой и верой их ждать.
Перевод В. Корнилова
В ВОЕННОМ МИНИСТЕРСТВЕ
(Приклеивая списки убитых и раненых: декабрь 1899)
I
Год назад я зашел в это место, где
Барыши наживают, осведомиться,
Может ли сердце Британии тише биться,
Ведь ведут обстоятельства к маете
И к немалой беде.
II
Здесь не падали в обморок год назад,
Не рыдали родители, жены, дочки,
В списках смерти для них не мелькали строчки;
Смерть с природой еще не вошла в разлад,
Мир и чист был и свят.
Перевод В. Корнилова
РОЖДЕСТВЕНСКАЯ ПОВЕСТЬ
На юг от Дурбана фронт идет,
Там солдат, соотечественник, гниет.
Его тело искромсано вкривь и вкось,
Его призрак срывает на ветре злость,
И Канопус ночью пытает он:
"Мирозданье радующий закон,
Утвержденный на этой земле Христом,
Почему оставлен, забыт потом?
Смысла нет в привычке опять и опять
"Anno Domini" к годам прибавлять,
Хоть их двадцать сотен почти прошло,
Его дело пятнают, Ему назло".
Накануне Рождества 1899
Перевод В. Корнилова
БАРАБАНЩИК ХОДЖ
I
Он наспех в землю был зарыт
Вдали от отчих мест.
Ни гроба, ни надгробных плит
Лишь голый вельд окрест
И по ночам над ним горит
Огонь нездешних звезд.
II
Он в Уэссексе, в родном краю,
И не слыхал о том,
Что значит буш, плато Кару
И пыльный краснозем.
Не видел этих звезд игру
В безмолвии ночном.
III
Но юный прах его сгниет
Средь глинистых полей,
И древо южное взрастет
Из северных костей,
И новая звезда взойдет
Во мгле чужих ночей.
Перевод М. Фрейдкина
ДУШИ УБИТЫХ
I
Надо мною сошлись веки ночи.
Вот я вышел на мыс.
Я один. Рядом Рейс.
