– А ты не понял еще? У нее же идеальное прикрытие: если с нами что-то случится, одаренные представят это как несчастный случай. К нам заслали врага, только вот как это получилось?

– Лучше давай подумаем, что делать, чтобы избежать опасности и не откинуть копыта как-нибудь после завтрака.

– Что делать, что делать… – пробасил Дагар Идар, самый прямолинейный среди нас. – Убить и все.

– Так ведь не отмоемся потом от позора. Справились с женщиной, – поморщился Гулор.

– Нужно что-то решать, до большого испытания еще далеко, а яды мы знаем очень плохо, – подвел итог я.

– Мне бы сейчас решить, что делать. Ослушаться приказа магистра? Зора мне не простит, если что, – мрачно буркнул Сатар.

Положение у друга – не позавидуешь.

– Я пойду вместо тебя, поясню обстоятельства. Может, она согласится на замену. Если пойти с ней на контакт, можно будет усыпить бдительность, – пробормотал я, а самому было противно от такой мысли.

Но уж лучше я, чем Сатар.

– А что, если она спросит? – осторожно уточнил Сатар, не в силах поверить в свое счастье.

– Скажу, была моя инициатива. Полагаю, ей все равно с кем… беседовать.

– Не переживай, мы подстрахуем, – хлопнул меня по плечу Гулор. – До трупов дело не дойдет.

А я передернул плечами и, встав, вышел из столовой не оглядываясь.

Габриэла Дакар

При свете лампы я заканчивала просматривать дела студентов, вернее то, что мне позволено было прочесть, когда раздался стук в дверь.

Потерев усталые глаза, я посмотрела на часы. Совсем забыла о встрече! Почему он пришел так поздно?

– Войдите!

Раздался скрип и в комнату вошел Донат Реван. Я удивленно на него посмотрела.

– Что вы тут делаете?

– Прибыл вместо Андара. Понимаете, в свете личных обстоятельств он никак не может выполнить вашу просьбу. Прошу вас разрешить мне заменить его.

Интересно, что за причины у этого Андара?

– Почему вызвались именно вы?

– Потому что вам все равно придется в основном иметь дело со мной: такая уж у гоблинов иерархия. К тому же по этому вопросу с вами могу общаться и я. Уверяю вас, я не менее компетентен.

А мордуленция хмурая-хмурая. Готова поспорить, что он желает, чтобы я сквозь землю провалилась. Стоит мне ему слово поперек сказать, он меня убьет и закопает. Свои его точно не выдадут, что уж говорить о папочке.

– Хорошо. Раз дело обстоит таким образом… – сказала я, думая о том, знает ли он о роли канцлера во всей этой истории. – Думаю, начнем.

Кивнув, гоблин поставил на стол флакон с красной жидкостью и начал раздеваться. Стащил рубашку, затем принялся расстегивать брюки, пока я в полном шоке, с отпавшей челюстью пыталась отвести взгляд от шикарной груди, на которой при каждом движении перекатывались мышцы.

Когда штаны были отброшены в сторону и Реван потянулся к трусам, я вскочила и, выставив вперед руки, крикнула:

– Стоп!

Гоблин в удивлении застыл, держась пальцами за резинку трусов, и ждал от меня пояснений. Не дождется! Спрашивать буду я!

– Что это вы тут сейчас делаете? – выдохнула я.

– Раздеваюсь, – пожал плечами Реван.

– Нет, вы издеваетесь! Зачем вам понадобилось снимать одежду?

– Заниматься сексом в ней неудобно.

Меня накрыла паника, и я непроизвольно стала пятиться назад. Хвост нервно покачивался из стороны в сторону.

– Вы что, собрались меня изнасиловать? – выпалила я, ища глазами хоть что-нибудь, что сошло бы за оружие.

Оставив наконец свои трусы в покое, гоблин сложил на груди руки:

– Я и не думал, это ваше желание.

– Меня насилие не привлекает! – выдохнула я.

– Ну, не хотите с насилием, можно выбрать другой вид игры. Вы – магистр, выбирайте, – скривился мужчина.

– Донат Реван, осведомлены ли вы, что в университете личные отношения между преподавателем и студентом запрещены? – строго спросила я, внутри отчаянно труся и надеясь, что нападение лучше защиты.

Он же старше меня на тридцать лет и крупнее в два раза.

– Вы же сами приказали, – нахмурился гоблин.

– Что приказала?

– Прийти к вам вечером в комнату, чтобы пообщаться. В прошлый раз, когда дама из одаренных приезжала в университет по делам и оставалась на ночь, она пригласила к себе троих гоблинов. По взаимному согласию, разумеется. Вы же имеете возможность приказывать.

Я замерла, хаотически обдумывая сказанное.

– Погодите, вы пришли сюда, потому что подумали, что я вам приказала переспать со мной?!

В конце я уже кричала. Слышать и осознавать причину его прихода было настолько унизительно, что я возобновила поиски чего-то подходящего, чтобы бросить в наглого гоблина и желательно убить!

– Да как вы посмели! Меня не так воспитали! – рычала я в гневе.

Гоблин тоже, похоже, осознал, что понял меня неверно, и начал медленно пятиться, я – наступать. Взгляд упал на принесенный им флакон.

– Что это? – процедила я.

– Зелье, чтобы вы не забеременели, – настороженно ответил Реван.

– Обо всем позаботился, все продумал.

Я подобрала его вещи и рыкнула:

– Вон!

– Но…

– Пошел вон!

Мои щеки горели, румянец заливал все лицо.

Бросившись за дверь, Реван поймал прилетевшие ему вслед рубашку и брюки. И тут мой взгляд остановился на стоявших за дверью нескольких его одногруппниках, которые круглыми глазами взирали на развернувшуюся перед ними баталию.

– А эти что тут делают? Свечку пришли подержать?!

Только легендарная сила и ловкость гоблинов позволили Ревану увернуться от принесенного им же флакона, который чуть не встретился с его головой. И только осколки с брызгами разлетелись в разные стороны.

Захлопнув дверь, я прислонилась к ней спиной. Стыд-то какой!

Донат Реван

Едва дверь захлопнулась, как я развернулся к парням, потрясенно на них взирая.

Шестеро здоровенных гоблинов смотрели на своего старшего не без любопытства и с опаской, подсознательно чувствуя – случилось что-то непредвиденное.

– Какая женщина! – выдохнул я, качая головой.

Я восхищался не красотой или умом. Мы, гоблины, ценим лишь силу духа, а наш новый магистр была смела, упряма и темпераментна, не побоялась меня, хотя я чуял отголоски ее эмоций.

– Что произошло? – решился спросить Гулор.

– Мы ее не поняли. Оказалось, у Дакар строгое воспитание и высокие моральные принципы, из-за которых меня сейчас едва не растерзали. К сожалению, все эти качества не исключают того, что она может быть убийцей. Даже, наоборот, делают ее более опасной: верные люди не остановятся.

Ребята окинули меня взглядом и осмотрелись по сторонам. В одних трусах, трепетно прижимая к груди одежду, я сейчас являл небывалое зрелище. И не дай Всевышний кто…

– Реван, потрудитесь объяснить, что вы делаете в коридоре после отбоя в одних трусах… с товарищами.

Проклиная все на свете, я развернулся и поклонился ректору, которого черти вынесли в неподходящий момент из кабинета. Встретив подозрительный, настороженный взгляд, я переглянулся с одногруппниками – и тут до меня дошел намек.

– Я?! – выдохнул я. – Я никогда бы не пошел на связь с мужчиной! Мы просто поспорили! – Выпалив первую мысль, что пришла в голову, я тут же продолжил на ходу сочинять: – Понимаете, ребята сказали, что я не осмелюсь на подобную прогулку по университету, и, решив доказать свою правоту…

– Надеюсь, выигрыш скрасит ваше настроение, пока вы будете отбывать наказание на кухне всю следующую неделю. Несмотря на ваши успехи в обучении, нарушать правила не разрешается даже вам. А теперь быстро все по комнатам.

Смотря вслед уходящему ректору, я, не сдержавшись, пнул стоявшую рядом колонну.

– Просто полоса невезения какая-то.

Ребята лишь сочувственно на меня посмотрели.

– Что будем делать? – поинтересовался Гулор.

– Исправлять последствия от неправильного стратегического расчета и делать новый.