"Да, я никогда не брошу короля хотя бы потому, что он всегда был щедрее Гелия,"- сказал Гордо и чуть ли не прослезился.

  -А что, Гелий мало тебе платит?- поинтересовался сразу Бурак.

  "Его щедрость можно было бы отнести и выбросить в мусорное ведро! С тех пор, как он хозяйничает во дворце и распоряжается королевскими ценностями ,я не получаю жалованья - только еду, да и та стала какой-то безвкусной, потому что колдунам неприсуще наслаждение чем-либо, в том числе и вкусом пищи."

  Бурак заёрзал в кресле и спросил, ставя кружку с хорисом на столик:

  -Жадный значит Гелий?- и сразу продолжил, не дожидаясь ответа, который и так был ясен:

  -Вот никогда не подумал бы. Все знают, что ни илларам, ни колдунам деньги не нужны, а оно вот как получается.

   Может быть у Гордо не получилось намекнуть хитро, но всё-таки он добился того, что Бурак уже не был так сильно уверен в вознаграждении от Гелия. Городской разбойник рассердился на колдунов за их жадность и теперь сидел ,насупившись ,не произнося ни слова. Ведь он представлял, что получит много денег всего лишь за донос, а тут оказывалось, что для достижения "звонкой щедрости монет" ему надо принять участие в опасном предприятии, которое не сулило ничего хорошего, если колдунам удастся их поймать. Главарю банды нужно было подумать, а гральчи Картикту недобрым взором поглядывал на гостя...

   Помочь друзьям пытался и Авион. Он уже который день плутал по лесу верхом на Ветре, потеряв правильный след Шалуна и Олиана, удаляясь всё дальше на запад вдоль левого берега Сельвии. Плавно природа Селии видоизменялась: одни виды деревьев уступали место другим, цветы из мелких превращались в более крупные, ароматы, разносимые ветром, уже не напоминали Авиону о маленьком домике в лесу, где он совсем недавно жил вместе с названным братом и охотился. Палитра красок становилась скуднее, словно вдали от окрестностей Герана краскам уже мало кто придавал значение, но не теряла своей неповторимой прелести и Авион обязательно оценил бы это, если бы не был занят поиском друзей. Каждую птицу, которая встречалась на его пути, он спрашивал о двух братьях, но ни одна не могла ответить охотнику что-нибудь путное. Но вот однажды корк вывел Авиона на полянку и охотник увидел ,как стая белых птиц набросилась на маленькую беззащитную птичку и заклевала её до смерти так быстро, что невольный наблюдатель не успел даже выкрикнуть что-нибудь. Заметив присутствие человека, пернатые убийцы разлетелись в разные стороны, крича:

  -Смерть пособнице колдуна!

   Авион спешился и подошёл к умерщвлённому посланнику колдуна. На его брюшке он сразу заметил сумочку и поспешил открыть ее. В руки Авиона попало письмо-кристал, которое мог прочесть только иллар или колдун. Это была очень важная находка и её как можно скорее нужно было показать Овию. Но сначала Авион решил заехать в городок Кальт, который находился неподалеку, и навестить Севу и его семью. Подъезжая к городу, Авион засмотрелся на лодки рыбаков, которые вылавливали из воды больших рыб, но совсем маленьких по сравнению с теми, которых привыкли ловить Авион и Саша недалеко от своего дома. Сети рыбаков трещали от тяжести улова, сильные руки втаскивали ещё живую рыбу в лодки, кто-то покрикивал, кто-то кряхтел, но эта занятость любимым делом заставила Авиона позавидовать им и в который раз пожалеть о тех временах, когда не нужно было скрываться от колдунов, когда Саша был жив и им было о чём поговорить ,когда в мире царил покой. В городе Авион спешился и повёл за собой корка, замечая, что на него - чужака,- заглядываются подозрительно не только мужчины, но и женщины, и даже дети. Когда Авион проходил мимо какого-нибудь кабачка, у дверей которого толпился народ, что-то обсуждая или смеясь,- голоса сразу замолкали и наступала мёртвая тишина, так что можно было услышать скрип глазного яблока о кость, потому что уж очень напряжённо все следили за прохожим .Слово "адрес" как таковое в Селии не использовалось и дома здесь не нумеровались, но зато нужный дом можно было найти довольно просто, спросив кого-нибудь:

  -Где живёт старик Льен?,- но у всех прохожих не находилось ответа для Авиона - все разводили руками, словно слышали это имя впервые. В ответ Авион усмехался им в лицо и продолжал блуждать по узким улочкам, предчувствуя, что родственник Севы сам найдёт его, потому что ему обязательно должны были бы уже доложить о прибытии в город незнакомца, который расспрашивал о почтенном рыбаке, уважаемом всеми горожанами. Охотник даже предположил, что вместе с Льеном поглазеть на приезжего пойдёт и Сева и сразу узнает своего друга, так что волноваться по поводу холодности приёма горожан Авиону пока что не хотелось. Вскоре он вышел на городскую площадь и попал в окружение. Все выходы с площади были отрезаны рыбаками враждебного вида ,которые приняли Авиона за посыльного Гелия, поэтому вооружились кто чем успел в спешке и не трудно было догадаться, что так просто они чужака не отпустят. Авион положил руку на рукоятку своего охотничьего ножа и приготовился защищаться, понимая при этом, что убить кого-нибудь из этих простых и смелых людей не сможет, ведь на их месте он поступил бы с предполагаемым посланником колдуна точно так же.

  -Позовите Севу, он меня знает,- крикнул Авион.

   Рыбаки зашушукались между собой и Авион увидел, как один из них шепнул мальчишке что-то на ухо, и тот побежал куда-то так быстро, как только мог. Потянулось ожидание, но Авион был абсолютно уверен, что сейчас всё благополучно разрешиться. Мальчишка вернулся и шепнул ответ рыбаку, который был ,наверное ,его отцом. Лицо мужчины побагровело от гнева и он выкрикнул, поднимая вверх кол, который держал в руке:

  -Он врёт!

   Крики негодования оглушили Авиона и все ринулись на него. Единственное, что успел подумать охотник:

  "Я перепутал город..."-и уже оказался в руках рыбаков, которые подняли его и понесли куда-то, крича и улюлюкая. Авион пытался их вразумить, что он не шпион, пытался вырваться, но безуспешно. Он уже начал проклинать Севу, когда его вновь поставили на землю перед дверью небольшого дома. Дверь открылась и из дома вышел добряк Сева, улыбкой встречающий всех, в том числе и своего дорогого гостя. Теперь не крики, а смех оглушил Авиона, а громче всех смеялся тот рыбак, который не захотел сразу рассказать положительный ответ Севы.

  -Опять подшутили?- с усмешкой спросил Сева.- Это их излюбленное занятие на чужаками.

  -За это можно и схлопотать,- пригрозил Авион и косо посмотрел на главного шутника, но потом сразу улыбнулся, давая понять, что оценил шутку - она пробрала его до костей.

   Обсуждая розыгрыш, рыбаки разошлись, а Сева пригласил гостя зайти в дом и предложил сразу рассказать новости из Герана. В гостиной Авиона радостно встречала Ивия и Бренлен, а так же хозяин дома Льен с супругой, и завсегдатай этого дома - сочинитель Даид. Заметив разительную перемену в Бренлене, который теперь хоть и выдавал себя печальным взором, выглядел всё же счастливым, Авион спросил о причине такого преображения у Севы, но так, чтобы сочинитель ничего не услышал.

  - Вместе с Даидом они сочиняют для городских концертов и это вернуло к жизни моего сына.

  -А у меня письмецо для наших илларов, я завтра возвращаюсь в убежище, потому что искать Шалуна и Олиана уже бессмысленно - они, наверное, не хотят, чтобы я их нашёл.

  - А что с ними такое?- спросил Сева.

  И тогда Авиону пришлось рассказать. Ему не могло придти в голову, что оба брата потеряли зрение в Валевии и плутали теперь по лесу на ощупь, на слух. Шалун сделал из прутьев подстилку для раненного брата и тащил его вперёд, надеясь успеть добраться до какого-нибудь посёлка, где Олиану залечили бы раны, нанесённые собственным младшим братом. Иногда слабость отступала и он приходил в себя, тогда Шалун старался говорить с ним и часто повторялся от волнения, потому что не переставал винить себя и бояться за брата.