Речь Авиона прервало появление действующих лиц, которых он уже не чаял увидеть вновь. Лежавшего раненого охотника окружили полуголые смуглолицые ирнцы и он не мог себе объяснить, как его угораздило снова угодить на Флиур. На благополучный исход уже глупо было рассчитывать, и нужно было быстро придумать, как отвлечь дикарей, чтобы сын мог спастись бегством, пусть на короткое время, которое ограничивалось периметром острова, но всё-таки оттянуть момент гибели юноши. Авион взглядом заговорщика посмотрел в глаза Мириана и удивился его улыбке.
-Кто бы мог подумать, что встретим того самого Авиона, который повинен в гибели главы Мали не меньше его друга Саши,- произнёс молодой мужчина, который с такой комплекцией навряд ли победил бы бывшего главу, если бы даже захотел этого. Но, как и сын, Авион почувствовал силу Гразы не в мускулах, поэтому ему не нужно было объяснять почему первым заговорил с ним этот ирнец.
-Где мы?- задал вопрос Авион, проклиная ответ заранее, если он будет не тем, который ему хотелось бы услышать.
-В Илие,- ответил Мириан.- И так ты быстро идёшь на поправку и уже можешь выслушать плохую новость, я скажу, что мы в бегах и на нас охотиться армия принца Алила.
-А вы то как здесь очутились?- не понимал Авион, восклицая на ирнцев.
-Брадо выгнал нас с островов, остался там вместе с убийцей Мали - твоим другом,- и какими-то крылатыми крошечными человечками. Вы приносите нам только зло, чужеземцы,- сокрушался Граза.
-Вот теперь немного полегче, раз Сашка жив,- ответил на это Авион и облегчённо вздохнул.- Ещё бы до дома добраться, тогда совсем полегчает.
-В Селию мы не сможем попасть - границы закрыты, корабли обоих стран снуют по океанам вдоль пограничных линий, чтобы никто не смог проскочить даже вплавь.
-А в небе?
-А небо отдано придворным птицам, которые исправно выполняют поручение со стороны Селии, а в нашей стране птиц не так много и все они ленивые, так что сюда попасть куда легче, чем к вам,- объяснял сын отцу, но в разговор снова решил встрять Граза:
-Не забывай, юнец, что ты обещал довести нас до безопасного места.
-Безопаснее, чем здесь, места не найти на берегу. Это проклятое место. Поговаривают, что прежде чем перебраться за западное побережье Селии к океану Надежды, хамут жили здесь. Рагана Грагара могла бы вам много рассказать, если бы не Гелий, убивший её. Так вот, легенда рассказывает, что именно здесь родилась первая хамут из прибрежного песка, и люди не любят это место и обходят его стороной.
-Сынок, откуда ты всё это знаешь? Я слышу об этом впервые, хотя и родился в Илии,- удивлялся Авион.
-Фанут мне рассказывал, потому что водил дружбу в самыми разными существами, даже с хамут Грагарой, но где они встретились я не знаю,- а потом обратился к ирнцам.- Конечно, илийское войско будет нападать на вас часто, но здесь очень удобная холмистая местность, много оврагов и мелких речушек там в глубине леса. Дальше к югу океанский берег поднимется и станет каменистым, а в отвесных склонах много узких пещер. Внутри я никогда не был, но вы можете всё разведать, быть может там просторные подземные пещеры и можно жить. А нам с отцом нужно покинуть вас. И остерегайтесь риглов - их зловонье можно почувствовать раньше их приближения, если они не охотятся, а вот если они выслеживают добычу, то следят на расстоянии и за мгновение с помощью крыльев настигают жертву, так что та не успевает почуять гадкий запах хищника. А в остальном наш лес не опасен для таких опытных воинов, как вы, ирнцы. И двухцветные воды океана Надежды всегда тёплые и в нём водится много рыбы.
Проснулись не только все мужчины, но и женщины с детьми, которые заплакали, словно расставаясь с близким человеком. Многие закутались в широкие большие листья лопухов, растущих в лесу своеобразными букетами вперемежку с цветами - флиуртийцы замёрзли ночью, потому что оказалось, что на острове погода была куда теплее, чем в Илии, особенно в тёмное время суток. На их лицах отражались печаль по родному горному городу и желание вернуться, но прочитывалось и желание бороться за место под солнцем в чужой стране, и отец с сыном были уверены, что ирнцы так просто не сдадутся принцу Алилу и отвоюют право жить в этой части Илии во что бы то ни стало.
Утром Авион и Мириан покинули лагерь флиуртийцев, направляясь медленным шагом, дабы раны охотника затягивались быстрее, и не сильно тело напрягалось от ходьбы, в сторону востока, к сине-голубому Капризному океану, надеясь найти судёнышко ловкачей, способное доставить их в Селию не смотря на все корабельные заслоны на границе.
Наплевав на судьбу ирнцев, Брадо бесновался в горном их городе, не зная куда девать свою злость и неистраченную магическую энергию. Молодой повеса, для которого теперь исчезли любые цели, потому что каждая из них казалась магу слишком лёгкой и элементарно исполнимой пока он владел магическим даром, что интерес для достижения оной пропадал сам собой. Мысли о Камелии Брадо гнал от себя так же активно, как и любые цели, чтобы не размякнуть окончательно. Возвращаться в Геран он не хотел после того, как насильно овладел телом девушки и заставил её забыть об этом. После той ночи ему самому хотелось выкинуть из головы эти воспоминания, но не получалось. Вдобавок ко всему Брадо ощущал какую-то борьбу внутри себя и от этого злился ещё больше, потому что не мог объяснить что с ним происходит. По ночам он бродил по лесу, днём обрушивал на Ирн огненные бомбы, вызывая горный камнепад и разрешая пещеры. Он не ощущал чувства голода, сон его не валил с ног, на погоду ему было наплевать, холод или зной его не волновал, и даже дышать уже казалось не столь важным для мага, в котором разрастался рам Провидца с ускоренной силой, словно на дрожжах. Но куда применить силу иллара, Брадо не мог додуматься, и снова злился на себя и на дар, который лишил его бродяжнической романтики и сладкого чувства преодоления опасностей.
Одной бессонной ночью Брадо как всегда направлялся на берег океана, чтобы искупаться и понырять в тёмную океанскую воду - недавно придуманное им развлечение. Как вдруг почувствовал знакомый цветочный аромат, который не мог спутать ни с одним другим - так пахла только Камелия. Он помчался в том направлении, словно безумный, не надеясь там кого-то найти, но хотя бы увидеть то растение, которое так обрадовало его своим ароматом. Какого же было его удивление, когда на берегу реки, он увидел спящую придворную диву. Заплаканное лицо Камелии покоилось одной щекой на руке, а тело она накрыла накидкой и спала неспокойно, всё время всхлипывая и что-то слёзно бормоча. Брадо сразу заподозрил подвох, как бы сильно не радовался её появлению на острове, и проник в её сонные мысли и воспоминания, в которых увидел как Гелий выкинул её из дворца на Флиур, не объясняя ничего.
"Конечно, Гелий что-то задумал, но посвящать в свои планы Камелию не стал, понимая, что я смогу увидеть это в её головке. Что ж, теперь жизнь приобретает кое-какую цель, даже две, и это становиться куда интереснее разрушения города ирнцев",- произнёс про себя Брадо, любуясь Камелией. Почему-то в нём просыпалась нежность при виде этого завистливого, хитрого и распутного существа, в которое превратилась застенчивая певица в маске, словно заколдованная колдуном.
Тёплые лучики скользили по лицу Камелии, помогая проснуться. Находясь по полудрёме, она всё-таки ощущала мягкую постель, приятное тепло одеяла и подушки, запахи хориса и поджаренной лепёшки, и цветочные ароматы окутывали её пробуждаемое сознание. Но когда воспоминания минувшего дня ткнули её так сильно, что она резко вскочила, чтобы посмотреть где находиться, Камелия не узнала того речного берега, на котором засыпала поздним вечером. Во-первых, она сидела на большой кровати в богато обставленной комнате с высоким потолком и расписными стенами. Вокруг Камелия видела только роскошь, достойную королевы: ковры, тончайшую ткань на широких распахнутых окнах, резную мебель, покрытую лаком и украшенную драгоценными камнями по узорам, мягкие диваны и кресло, в дальнем углу две открытые двери открывали ей вид в гардеробную и ванную. Перед зеркалом, которое стояло рядом с ванной комнатой, были раскрыты бесчисленные шкатулки с украшениями, а на столе у среднего окна Камелию ожидал вкусный и обильный завтрак. Комнату украшали букеты с цветами, растения и сама атмосфера. Не веря своим глазам, Камелия всё-таки первым делом выглянула в окно, чтобы посмотреть где находиться и сразу узнала то самый речной берег и корягу, погружённую наполовину в прибрежный песок. Тайной, как появилось эта роскошь, для певицы не было, потому что она знала, кого встретит на острове, но она никогда не могла представить, что Брадо способен бросить к её ногам такие богатства и кто знает сколько ещё роскоши маг приготовил для возлюбленной. До этого пробуждения Камелия мечтала выйти замуж за самого богатого в Селии человека, которого могла найти только во дворце, и в Брадо она видела не иначе как помеху в своих планах, потому что разбойник казался ей глупым, невежественным и однобоким, словно владел не магическим даром, а только своей тупой головой. Радужного будущего он никогда не смог бы подарить целеустремлённой Камелии, поэтому певица относилась к нему надменно и на зло отдалась Даиду. Но теперь, когда Брадо всего за одну ночь осыпал её драгоценностями и даже построил дом (или украл, что Камелия тоже не исключала, но не осуждала), говорило о том, что из разбойника мог получиться хороший щедрый супруг, которого можно было направлять именно в то русло, которое ей хотелось пройти. Трудность заключалась в том, что Камелия прекрасно осознавала, что обманывать мага она не сможет, ведь её мысли для него словно кристальный источник - всё как на ладони,- поэтому предстояло научиться искренне любить его и стать искуснее в хитрости.
