— Света? Ты почему еще тут? Я проворонила тебя в куче детей. Думала, за тобой уже приехали.

— Мама обещала меня забрать. Наверное, опаздывает.

Вересова посмотрела на наручные часы: полчаса до закрытия школы. Делать нечего, придется сидеть со Светой, пока кто-то из родителей не приедет. Ответственность за подопечных — штука серьезная.

Полчаса прошли не то что заметно, они просто пронеслись перед глазами, стоило один раз моргнуть.

— Ирина Анатольевна, школа закрывается. Что у вас случилось?

Директор уже собралась на выход, а они все сидели на лавочке и болтали.

— Родители опаздывают.

— В школе оставаться нельзя, охранник делает обход и через десять минут ее закрывает. Заберите девочку к себе и позвоните горе-родителям.

Рот Ирины изумленно приоткрылся. Забрать к себе?! Еще чего! Сейчас она наберет Волкова и выяснит, где его черти носят. Абонент временно недоступен. Шикарно.

— Светочка, пойдешь ко мне в гости? Отсюда нас выгоняют.

— Да, — робко ответила она, видимо, тоже чувствуя себя неловко.

Вересова одела ребенка, потеплее закутала ее в шарфы, помня о недавней простуде, и вызвала такси. На небе сгущались тучи, предвещая темную ночь. Местность казалась готически пугающей в наступающих синеватых сумерках. Как же ей не нравилась вся эта ситуация в семье Волчары. Что-то у них сбилось в настройках.

Квартира встретила их уютом и теплом. Так и хотелось обнять воздух руками и прижать к себе, чтобы прочувствовать полностью всю прелесть детских улыбок, голосов, жизни. Особенно после трехлетнего заточения в этом карцере с окнами и дверью, с бытовой техникой и мебелью.

— Дима, чем занят? — окликнула подопечного девушка.

— Я читаю Тома Сойера, тетя Ира.

— Молодец какой. А я тебе гостей привела. Почитаете вместе со Светочкой?

Она ввела Свету в общую комнату, где на диване сидел Дима с книжкой. Самое лучшее и приятное глазу зрелище. Дети слишком увязли в планшетах и телефонах, жестоких, отупляющих компьютерных играх. На смену Тому Сойеру и Геку Финну пришел «Warсraft». Наверное, когда эти бравые ребята навсегда забудутся детьми, можно будет говорить о конце света.

Дети дружно расположились вместе за книгой, и Вересова отметила про себя еще раз, какой Дима все-таки воспитанный мальчик. Будущий мужчина уже смотрит на мир глазами мальчика. Ни слова о слуховом аппарате Светы, никаких унижающих взглядов и реплик. Никакой присущей детям жестокости.

— Света, ты голодна? Если да, то я тебе суп налью. А если нет, то можешь с Димой горячий шоколад и булочки взять.

Конечно, она даже выбора ребенку не оставила. Горячий шоколад и булочки! Ноль минут на раздумья.

Приготовив детям угощение, она поняла, что самой ей делать нечего. Читать сейчас не хотелось, поэтому «Декамерон» Бокаччо и «Пир во время чумы» были оставлены до более подходящего времени.

— Можно к вам? — Ирина тихонько подсела к ним.

— Конечно, — хором ответили они.

Густой аромат шоколада и пряностей вскружил ей голову. И дело не в самом шоколаде, в нем она не находила ничего удивительного. Самые простые вещи приобретают некий магический смысл, когда мы их делим с другими людьми. И пусть человек рождается в одиночестве, но он не рождается эгоистом. Эгоистами становятся по собственной воле.

— Ты до какого места дошел? — поинтересовалась Вересова, пытаясь вспомнить сюжет книги из детства.

— До того, как они с Геком пришли на кладбище.

Скоро будет убийство… От погружения в процесс чтения ее отвлек звонок телефона. Волков. Наконец-то папаша объявился.

— Ира! — его голос словно в панике метался по линиям передачи связи. — Где Света?

— Волков, ты смеешься надо мной? Вопрос в том, где ты? А твоя дочь у меня дома булочки ест и книги читает.

— Буду через пятнадцать минут.

Должно быть, он мчался на незаконно высокой скорости, раз действительно через пятнадцать минут оказался в ее квартире. Света побежала к нему на руки, и Иван закружил девочку, прижимая к себе.

— Светуля, моя хорошая, — приговаривал он, — а где же мама?

— Не знаю, папа.

— Ты пока одевайся, а я с тетей Ирой поговорю.

— Светочка, забирай конфеты, если хочешь, — крикнула ей Ирина и повернулась к Волкову. — Что с твоим телефоном? И что это вообще было?

— Оксана должна была забрать Свету, но ее телефон не отвечает. А я был на деловой встрече, то есть о телефоне думал в последнюю очередь. — Иван набрал жену еще раз. — Ответь, Ксюша, — процедил он сквозь зубы. — Черт!

— Не кипятись, Волчара. С ребенком все хорошо.

— Спасибо, Ира, человеческое спасибо.

— Человеческое не за что.

— Готова, Света? — мужчина помог ей завязать шарф и взял за руку.

Внезапно Света вырвалась из рук Волкова и подбежала к Ирине. Обняла ее так, что у той чуть слезы не брызнули от умиления.

— Спасибо, тетя Ира.

Иван с девочкой ушли, а Вересова еще долго смотрела на дверь. Нет, в их семье не сбой настроек произошел. У них произошла беда.

9

...Прошлое часто романтизируют… когда оно было настоящим, оно обладало той же странной пустотой, которую мы ощущаем сегодня.

Джон Апдайк «Иствикские ведьмы»

Вересова с неподдельным интересом разглядывала аккуратный газон и уже сникшие цветы. Когда-то они явно благоухали и цвели ярче яркого. Но всему в этой жизни приходит конец. Это самая непреложная из всех истин. Солнце может не подняться на заре, Тихий океан — выйти из берегов, да что угодно может случиться. Однако конец предсказуем для каждого живого существа.

Этот прекрасный вид замершей природы, которая словно бы ежилась на ветру и просила накинуть на нее теплый пуловер, заряжал ее нервную систему новой силой. Казалось, будто прошлое здесь, рядом. А этот садик лишь тонкая стена между ней и прошлым. Коснись — и один из тех волшебных дней в Терехово вернется в ее жизнь.

Но нет, она сама приблизила свой конец. Заступив однажды за край, пути назад нет.

— Ира, как тебе наш садик? Сейчас, конечно, ничего тут нет красивого, — вздохнула Оксана, — но я все своими, — она подняла руки вверх, — руками здесь делала. И Ваня помогал.

— Вы молодцы, — отвлеченно ответила Ирина, находясь сейчас явно не в этом месте и не с этими людьми.

Она помнила до мельчайших деталей цветы и круживший вокруг нее теплый воздух, мошкару и жуков, Собаку. Помнила ту баню и свой конфуз… Господи, только руками человека можно сломать идеальную картину мира. Только его руки настолько жестоки, а разум расчетлив, что он ломает хребет всему хорошему, что сам же и создает.

— Ира, добрый день, — поздоровался Волков, вынося мангал. — Дима с тобой?

— Да, я отправила его в дом. Может, со Светой поиграет.

Как это было странно. Сюрреалистический бред, какой не под силу изобразить даже Сальвадору Дали. Частички в калейдоскопе сошли с ума и прыгали, разбиваясь друг о друга. А сумасшедший фокусник тряс им и тряс.

— Вань, — девушка отвела его в сторонку, пока Оксана занималась едой, — это все, — обвела рукой прилегающую местность, — ну как бы сказать…

— Кажется полной ерундой?

— Ага.

— Я сам не в восторге, но Ксюша чувствует свою вину за то, что забыла про Свету в школе, и вот — решила устроить этот пикник.

— Вина за ней определенно есть. Но она заглаживает ее действительно своеобразно. Ты поговорил с ней? Вытряс из нее правду? И рассказал о нас? Это волнует меня больше всего.

— На все вопросы нет.

— Волков!

Их едва успевшую начаться перепалку прервал голос Оксаны, которая уже почти закончила.

— Дети сейчас придут, и можно приступать. Ира, спасибо большое за то, что согласилась прийти и за то, что приютила Светочку в тот день.

Щеки девушки зарделись стыдливым румянцем, но не таким, каким пылают щеки девственницы при виде хорошо сложенного мужчины. Уж Вересова-то знала все виды стыда и его проявлений. Это стыд за что-то, что она утаивает от Волчары. И по этой же причине она не забрала дочь из школы.