- Она проститутка - косо посмотрел на друга Артём - не знал, что тебе нравятся такие особы.

  - Не проститутка, а фотомодель - наставительно отозвался Кирилл, направляясь в сторону здания, возле которого останавливались все новые машины.

  - Она снимается обнаженной.

  - Это называется "стиль ню".

  - Сказал бы я, как это называется - пробормотал Артём, мельком бросая взгляда на веселых парней и девушек.

  - Ты слишком привередлив - усмехнулся Кирилл - такими темпами, друг мой, ты никогда не узнаешь счастья быть мужчиной.

  - Иди уже, шлюх местного разлива - толкнул Осипова в спину Артём.

  Кирилл хмыкнул, но ничего сказал, решив оставить высказывание без внимания. Ему вполне хватало своих проблем, чтобы раздумывать ещё и над тем, как он выглядит в глазах Артёма Смелова.

  ***

  - Куда собираешься?

  Я поморщилась, но выпила пару таблеток, надеясь, что голова перестанет гудеть, а тело гореть как в огне. Очень надеюсь, что у Преображенского была действительно веская причина вытаскивать меня из дома в таком состоянии.

  - Гулять - прохрипела я ответ на папин вопрос - Илья позвал.

  - Что, больная пойдешь? - удивленно поднял брови отец, размешивая сахар в чае, то и дело бросая взгляды на возвышающийся перед ним торт.

  Мне стоило сразу понять, кому именно Илья принес это кондитерское изделие. Паршивый лис.

  Меня начинало раздражать абсолютно всё, начиная от высокого горла свитера, до коротких рыжей прядей, что выбились из длинной косы. Хотелось вернуться в кровать и, укрывшись с головой, спокойно пострадать из-за собственной никчемности в романтических отношениях.

  Даже Алый олень - тот, кто по версии сайта "Силуэт" подходит мне на сто процентов, отделывался общими, ничего не значащими фразами, не пытаясь узнать что - то обо мне, или же рассказать о себе.

  Похоже, что сайт безбожно врет.

  - Да - ответила я на вопрос отца, делая ещё несколько глотков, чтобы избавиться от вкуса горечи на языке после антибиотиков.

  В сиреневом свитере с высоким горлом становилось так жарко, что уже не хватало воздуха. Вот только если я его сниму, станет гораздо хуже. Это я знала по своему горькому опыту. И приспичило Илье именно сегодня прогуляться.

  - Какие жертвы - притворно ужаснулся папа и, видимо что - то для себя решив, попросил - подай- ка мне нож.

  - Не хочу никуда идти - призналась я, передавая отцу требуемое - я вообще никуда с ним идти не хочу.

  Вот только кто меня спрашивает?

  - Так не иди - пожал плечами папа, осторожно убирая крышку с торта, одобрительно кивая, увидев содержимое - делов - то. Не пойму смысла трагедии.

  - Не могу. Я уже пообещала.

  Отец поднял голову, нахмурившись. Он

  - Я вот не пойму, что у вас творится - внимательно посмотрел мне в глаза папа - вы пара или нет?

  Как же меня достал этот вопрос!

  - Мы - друзья - раздраженно отозвалась я, оттягивая ворот свитера - не более. Понимаешь?

  - Как - то вы совсем не по дружески себя ведете - задумчиво протянул папа, явно вспоминая в каком виде застал нас на кухне, когда вернулся с работы.

  Я покраснела, но упрямо сжав губы, всё равно продолжила смотреть отцу в глаза, уверенная в своей правоте. Другой глава семьи на его месте давно бы оттаскал наглеца не только за уши, но папа был совершенно спокоен в вопросе Ильи и его приставаний. Даже не знаю, что послужило для этого причиной в больше степени : клятвенное обещание Преображенского в четырнадцать жениться на мне, написав об этом краской под окнами нашей гостиной, или долгий разговор с родителями близнецов, который состоялся в год моего восемнадцатилетия. Здесь определенно что - то не так.

  - Ну, раз ты так говоришь, то тогда всё нормально, правда? - улыбнулся папа и легко потрепал меня голове, перегнувшись через стол - только глупостей не натворите.

  - Вот скажи мне - я села за стол, подперев гудящую голову двумя руками - вот что с ним не так? Он постоянно признается мне в любви, и тем не менее находит время встречаться с другими девушками! Это что, такие моральные принципы? Или новая тенденция такая? А когда я говорю ему в ответ на очередное признание, что не хочу иметь с ним ничего общего в плане романтических отношений, то Илья заявляет, что рад этому, иначе ему было бы просто скучно!

  Отец со страдальческим выражением на лице слушал мои сбивчивые обвинения, тем не менее, продолжая отрезать себе кусок торта. Так уж сложилось, что с папой у нас были более доверительные отношения, чем с мамой. Я могла рассказать ему практически всё, и получить нормальный, логически обоснованный совет, а не обычное мамино напутствие : " Сожми зубы и борись!".

  - И что ты хочешь от меня услышать? - поинтересовался папа, когда понял, что от меня так просто не отцепиться.

  - Совета - призналась я.

  - Если хочешь, чтобы он отстал - дай ему то, чего он хочет - так, словно это многое объясняет, сказал папа, перекладывая большой кусок себе в тарелку и откладывая нож в сторону - все просто, как дважды два.

  - Я думала над этим - призналась я - лет в пятнадцать.

  - Ну?

  - Но мне стало страшно.

  - В смысле? - не понял папа, удивленно покосившись на грустную меня - он что, угрожал?

  - Нет - покачала я головой, подперев щёку рукой - просто, если я знаю, что делать с поведением Ильи сейчас я ещё более - менее могу догадаться, то как реагировать на его выходки, после того, как ситуация измениться - боюсь даже подумать.

  Папа задумчиво прожевал кусок торта, запив его чаем. Я молча сверлила глазами картину над столом, борясь с сонливостью после выпитых лекарств.

  Время неумолимо приближалось к семи.

  - Я могу с ним поговорить - наконец разорвал тишину папа, заставив меня вздрогнуть и проснуться.

  - Что?

  - Я могу поговорить с Ильей по поводу его поведения - повторил папа, внимательно смотря на меня - послушай, Лиля, я, конечно, не понимаю всех...тонкостей ваших отношений, но всё-таки советую тебе разобраться, прежде всего, в себе. Просто подумай на досуге, нужно ли тебе это.

  - Я хочу, чтобы он был моим другом - призналась я, опустив голову - почему мы не можем просто общаться так, как я с Сашей?

  - Где есть любовь - мне места дружбе.

  - Не понимаю я этого - скривилась я.

  - Придется принять - жестко сказал папа - иначе ты мучаешь не только себя, но и его.

  - Думаешь, нужно просто разорвать все отношения? - испуганно переспросила я, наконец поняв, о чем говорит мне отец.

  Я не готова заплатить такую цену!

  - Это тупик, Лиля - с жалостью посмотрел на меня папа - тут уже нужно что - то решать. И вообще, почему ты спрашиваешь о таких вещах меня? В нашей семье уже есть две женщины! Мне и собаке приходиться совсем не сладко, ещё и ты пристаешь!

  - Хотя изначально Гоша должен был стать Жюли - не смогла смолчать я.

  Папа горестно застонал, наверняка вспомнив о том, что мама очень хотела щенка - девочку, чтобы возиться с "милыми щеночками". Вот только люди, у которых мы покупали собаку что - то напутали - и вместо Жюли, нам достался Гоша.

   Радости отцу не было предела!

  - А спрашиваю я тебя потому, что не хочу услышать от мамы очередное "Борись!" - ответила я на второй вопрос папы.

  Тот что - то неразборчиво пробурчал, но не стал углублять эту тему, решив, что все, что мог сказать - он сказал.

  В дверь позвонили, от чего я вздрогнула, в панике стараясь найти часы. Поняв причину моих метаний, папа молча вытянул вперед левую руку, на которой были наручные часы.

  Семь часов.

  Трель звонка повторилась, только теперь стал звонить и мой телефон. Скорбно вздохнув, я вытащила телефон из карманов джинсов, и едва подавила в себе желание кинуть ни в чем не повинный агрегат куда подальше, увидев номер звонившего.