- Как промашку увижу, еще раз накажу. За мной не заржавеет. - Хозяйка подбоченилась, кичась своим ростом под стать своему муженьку - бесноватому Яшке.

  -Хватит при всех ругаться. - Демид с улыбкой погладил осанистую бороду. - Вы уж бабёнки где-нибудь в уголке сами разбирайтесь. - Только каждому было ясно, что слова эти были сказаны несерьезно. На самом деле вся эта сцена доставляет мужикам истинное удовольствие.

  - А ну-ка попробуй. -Приободренная словами будущего свекра Варька решилась дать отпор.

  - Ах ты язва. Сейчас ведь подавишься словами то своими погаными. Доведешь ужо до греха. - Схватившая ухват и не обратившая внимания на слова Демида Оксана была страшна в своем гневе. На лицо ее наползла довольная и вместе с тем злобная усмешка.

  - Плевать мне на тебя... Вот только ударь там посмотришь... Я своих слов на ветер сроду не бросала. - Варе, несмотря на весь ужас от того, что попала в семью к лиходеям, хотелось не потерять себя. Если до сего дня она тихо сносила придирки и напраслину от большухи, то разговор с недавно приведенным пленником, которого держали в подполье, ожидая выкупа, вернул ей надежду. Заложником оказался Сергунька, парень которого она любила в своей прошлой жизни. Он даже грозился прислать ей сватов, да только пожар превратил ее в нищенку, а таких в купеческих семьях не уважали. Теперь уж Сергею было не до воли родителя. Теперь вся его надежда только в ней. Другого шанса, как понимала умная девка, выбраться у него не было. "А если и будет выкуп. Кто-ж его живым то отпустит" - думала Варя.

  Дикий контраст был между спорившими голосами. Лающий голос Ульяны звучал подобно рычанию злобной собаки, иногда неожиданно возвышаясь почти до визга, а голос Вари даже в этот момент журчал горным ручьем. Правда, стоило взглянуть на невесток рядом, чтобы понять насколько они разные. Варя казалось совсем девчонкой рядом со здоровенной, расхристанной, плотной, скандальной теткой. Положительно, не смогли бы столь разные люди ужиться под одной крышей.

  - Ах ты голь, нищебродка!.. Чужой хлеб ест в жениховом доме свадьбы дожидаючись. Ведь как люди хотели... в городском храме...Этой дряни еще и честь девичью до свадьбы беречь разрешили. - Оксанка вовсе разъярилась все ближе размахивая ухватом... Ах ты, бесстыдница! Сызнова бездельничает и лается. - Доведя себя до нужного состояния, возмущенная старшая невестка начала наносить обидные удары по бокам и ногам жертвы.

  - А ты куда смотришь? - Варька, пытаясь спрятаться от ударов, под смех мужиков скакала по избе. - Жених, называется. Проси батюшку отделится. Видишь, невестки не ладят.

   Плыл Евгений теперь медленно, стараясь держаться берега, и внимательно осматриваясь. Наступило время завтрака. Захотелось причалить. Вскоре нашлась живописная полянка. Стоянка не затянулась. Появилось ощущение, что до встречи с людьми осталось недолго. Оттолкнувшись шестом от берега, Женька вновь отправился в путь. И все-таки обжитые места начались неожиданно. Саблин притормозил, пристал к берегу. С этого момента осторожность стоило удвоить. На земле, несомненно, есть места и похуже. Но пришельцу, который еще не до конца понял здешнюю жизнь и характер местного народонаселения надо быть очень осторожным. Тем более, что сама дикость природы настраивала на первобытную грубость и культ силы. Как минимум надо подумать, как подготовиться к возможным неприятным неожиданностям.

  Теперь можно было забраться на высокий холм и внимательно оглядеть строения сверху. Скоро с другой стороны возвышенности постройки показались во всей красе. На ровной площадке, которую вода видимо не затапливала в самые сильные разливы располагалось подворье. Оно состояло из длинной крепкой избы с потемневшими стенами и грубых навесов. Все постройки были обнесены плетнями и образовывали приличных размеров прямоугольник, заключавший и огород с зеленеющими грядами. От места, на котором затаился Евгений, к дому можно было легко добраться. Неподалеку было еще одно строение. Возле него стояли два стога еще прошлогоднего сена. Гнедая невысокая кобылка, понурив голову, мялась поодаль, казалось об чем-то задумавшись. Дворная собака, ворча грызла кость вблизи покосившейся будки. За плетнем тут тоже спрятались гряды земли. Чуть выше, по соседству засеянное поле, потом уже чернелся лес, а дальше, совсем далёко окутанные облаками шапки гор. Все было тихо и как-то совершенно нереально, будто на картине.

  В огороде ковырялась сгорбленная женщина, рядом с которой крутился маленький щенок. Он, тявкал и бегал вокруг грядок, пытаясь привлечь внимание согнутой в три погибели огородницы.

  Успокоенный этой мирной сценой, Женька принялся спускаться по тропинке и вскоре очутился недалеко от ворот. Створки скрипнули, но появилась не давешняя баба, а колоритный мужик. Женька внимательно оглядел его с ног до головы. На незнакомце был свободный, черный, очевидно поношенный, кафтан, надетый нараспашку. Из-под кафтана виднелась длиннополая рубаха, плотно застегнутая снизу до верха. Длинная шея была небрежно перевязана пестрым платком. Нечёсаная борода неумело подстрижена, а из-под нависших, хмурых бровей сверкал недобрый, оценивающий взгляд. На его обветренном лице уже обозначились глубокие морщины, а волосы тронула обильная седина. Неожиданно мягко улыбнувшись, он двинулся навстречу гостю.

  Этот прием очень не понравился Женьке, и он, даже думал скоренько уйти. Накатило настроение чего-то тревожного и мерзостного. Оглянувшись, Саблин посмотрел на тропу, по которой он пришел. Все-таки надо узнать дорогу до города. Саблину показалось глупым вот так просто взять и уйти, не сказав и слова.

  - Добро пожаловать странник! - сказал мужик, насмешливо тряхнув головою. Смотрю, кто это на пригорке такой красивый стоит. На речушку нашу любуется. Точно не лиходей. - От уголков глаз в этот момент разбежались веселые морщинки.

  - Женька, совсем не понял такого вступления и даже оторопел. Говоруна он решил приветствовать наклоном головы.

  - Я ведь сразу догадался. Вижу, вольный человек. Без телеги и возка. Странник-сказитель не иначе. Таких охотников в наших краях никто отродясь не видел. Смотрю, никогда не было и опять случилось. - Говорливый мужик сам рассмеялся своей шутке. Придумают же эдакую невидаль. Поселенец, по собственному желанию. Иван ничего не помнящий. В селе говорили, что третьего дня на Дикую обоз с казёнными поселенцами проходил. Прошел и нет его, а работнички у соседей появились. Нам бы тоже помощник "нужон". Уж мы искали, искали, а ты вона тут оказался.

  - Кхм.- Саблин не знал, что и отвечать на эдакий спич.

  - Лихо ты от села отмахал. Отсюда верст тридцать с гаком будет. - Мужик сдвинул шапку на затылок. - Я почему рассуждаю. Не люблю, когда врут. А ты ведь поди собрался? Не надо. Видно, что работа тебе нужна или средства на обустройство имеются?

  - Саблин развел руки и отрицательно помотал головой

  - То-то же. Может вещь, какая полезная за спиной припрятана, или из одежи что? - Пройдоха недвусмысленно уставился на кое-как сработанный берестяной короб, что болтался на лямках.

  - Сейчас. - Евгений сделал вид, что не понял красноречивых взглядов. Он отвернулся в сторону реки, опустил на землю свою самоделку и снявши шапку взъерошил рукой вспотевшие волосы.

  Тем временем к воротам подкатила вынырнувшая из густых кустов пустая телега, откуда выпрыгнули два молодца. Один - совсем еще мальчишка, ровесник Женьки. Он был как говорят кровь с молоком. Румянец во всю щеку сочетался с вьющейся светлой шевелюрой, венчавшей крупную голову на толстой шее. Его напарником был здоровенный высокий исполин излучавший уверенность в себе. Все его осторожные движения выдавали сдерживаемую силу. Лицо меж тем сохраняло мрачное злобное выражение в отличие от улыбчивого спутника. Даже Женьке было видно, что он смотрел свинцовым, неподвижным, пронзающим взглядом.

   Разница в возрасте и повадках не скрывала внешнего сходства с встретившим Женьку мужиком.