Так рассуждая, Саша отыскала во дворе конюшню. Этим строением, оказался сарай, в котором до их прихода содержались, осел и мул хозяев, а для вставших сюда четырех лошадей было тесновато. Якоб, обитал тут же, на конюшне и охранял имущество их отряда. Он, помог оседлать коня девушке и взял трофейного для себя. Сначала она хотела ехать одна, но парень настоял.

- Как можно, госпожа, благородной даме одной ехать. Свита должна быть или паж.

- Вот ты и будешь пажом, раз напрашиваешься, только солому из волос убери.

Как она и думала, граф, занял особняк бывшего правителя. Возле него было людно, стояли кони, кучками собирались оруженосцы и слуги. Рыцари то входили в дом, то выходили, чувствовался ажиотаж перед каким-то действием. Несколько незнакомых рыцарей раскланялись с ней. Скорее всего, кто-то из их отряда, с кем штурмовали город. Оставив Якоба охранять животных, она вошла во внутренний двор. Поймав за рукав куда-то спешащего слугу, расспросила дорогу в комнаты принцессы.

Покои находились на втором этаже, на бывшей женской половине. Чтобы туда попасть, пришлось пройти через центральный холл и по лестнице подняться на своеобразный балкон, который был коридором для этажа. Этот балкон шел по всей стене здания и поддерживался колоннами, подымавшимися от первого этажа и до крыши. Промежутки между колоннами были заделаны деревянными решетками и ставнями, открытыми сейчас. Стены и колонны покрывала белая штукатурка, по которой, на стенах и потолке шла роспись из узоров растений и животных. В узоры вплетались изречения из Корана, арабской вязью. Форма и планировка дома указывала на его римское происхождение. Об этом напоминала мозаика, выложенная в главном холле на полу. Её сюжет был связан с богом виноделия, только все человеческие изображения, арабы выломали и замазали раствором, остались контуры фигур в окружении виноградных гроздьев.

В коридор выходили двери покоев, украшенные резьбой. Возле одной из них сидела на табурете служанка Эльвиры, видимо, чтобы докладывать о посетителях. Она сначала встрепенулась, но узнав Сашу, успокоилась и пропустила ее в комнату.

Эльвира в этот момент готовилась к выходу на люди. Ее одевали, делали прическу.

- Здравствуйте Ваше Высочество,- поклонилась Саша.

- О, Александра, как твоя подруга, лекарь хороший оказался?

- Спасибо, лекарь умелый, все сделал хорошо.

- Ну и, слава богу, а мы готовимся к молебну. Наш святой клир решил восславить Господа у базилики Святой Марии, которая находится недалеко от ворот. Поэтому я хочу видеть тебя среди своей свиты.

Через некоторое время Эльвира, закончила одеваться и все пошли на выход, вниз. На площади собрались свита графа, просто рыцари, оруженосцы. Рядом с воротами стоял граф, держа своего коня за поводья, и кто-то из слуг, который, подвел мула его жёны. Когда Эльвира вышла, ее муж предложил руку и проводил ее к мулу, как верный паж, подержал стремя и помог сесть в седло. Затем сам сел на свою лошадь и они, рядом друг с другом, отправились на выезд из города. За ними стали выстраиваться их свиты, за принцессой женская, за графом мужская.

Саша пока садилась на коня, опоздала пристроиться за Эльвирой и попала в самый конец свиты. Рядом с ней пристроился Левон вместе со своими воинами. Пока они ехали, тот расспрашивал девушку о здоровье Насти, рассказал, как встречал их повозку, как лекарь обрабатывал рану. А потом перевёл речь на их животных. Он заметил, что выпавший им отдых нужно использовать и для отдыха лошадей. Ведь в городе травы нет, а кормить животных одним зерном нельзя, для них, это вредно. Поэтому он предложил выгнать коней на пастбище, вместе с его животными и лошадьми других рыцарей.

- А их не украдут там?- с опаской спросила Саша.

- Будем охранять, я отправлю своих воинов, вы своего мальца, - кивнул армянин на Якоба,- будут слуги других рыцарей. Поверьте, там животным будет лучше, пусть порезвятся, это им только на пользу.

Между тем, кортеж выехал из ворот и двинулся по дороге в направление к сооружению, которое находилось не далеко от города. Туда же подтягивались люди из лагеря, так что народу собиралось много.

Сооружение, к которому все подходили, оказалось храмом, базиликой, построенной ещё на заре христианства, в веке четвертом. Сейчас от неё остались стены с росписью и мозаикой и рухнувшей крышей. В том месте, где когда-то был вход в здание, на трёх ступенчатом, выщербленном крыльце, собрался весь церковный клир во главе с Петром Пустынником.

Кортеж графа занял первые ряды, ещё немного подождали, когда все соберутся и действие началось. В течение часа, Петр читал свою проповедь. Он напомнил им, что они вступили на библейскую землю. Ведь по этой дороге, на которой они стоят, шёл Святой Лука, когда ему явился Иисус, после своего воскрешения. В этом городе находился дом Клеопы, в котором Иисус преломил хлеб с двумя своими учениками. Сейчас они находятся в преддверие Иерусалима, поэтому должны очиститься от грехов, исповедаться, помолиться, что бы подойти к городу с очищенными душами. Господь, увидев их рвение, поможет им, и стены Иерусалима падут. Короче, заряжал их на благочестие и новые подвиги.

Саша, стоя среди других фрейлин, подумала с некоторой горькой иронией:

"Вот ведь, как судьба выпала, отдыхала в Египте, а теперь совершаю турне по библейским местам Израиля". Ей, вспомнился дом, родители и от этого, стало грустно.

На обратном пути Саша поведала Эльвире о проблеме с животными, сказав, что для ее решения ей необходимо отлучиться для сборов. Испанка заметила ей, что затея с выпасом своевременна и ее муж тоже озаботился этим вопросом. Так же, как и они, он собирает своих коней и мулов на пастбище под усиленной охраной. Так как Саша становится безлошадной, а одной ходить по улицам не следует, принцесса приказала девушке проживать во дворце, вместе с остальными фрейлинами. А лошадей её слуга соберет и без неё, Настя же, пусть лечится дальше. Саше осталось, только молча согласиться и договориться с Левоном, проконтролировать Якоба.

Таким образом, на время стоянки в городе, девушка оказалась загружена в доме графа. Сначала, ей пришлось заниматься своим платьем. Эльвира заявила, что ей надоело смотреть на ее потасканные шаровары и пора ей привести себя в надлежащий вид. Тем более что в добычу попали одежды прежних хозяек дома и запасы тканей. Она выделила ей одну служанку, в качестве швеи, показала два сундука с запасами арабских женских нарядов и велела выбирать. Если будет коротким, подобрать ткань по цвету и подшить.

- М - да, - проговорила Саша, стоя над одним из сундуков и почесывая в затылке, - что же выбрать?

Увиденные в сундуке одежды делились на два вида, балахонистые платья тёмных цветов: коричневого, черного, скрывающих фигуру. И платья, более весёлых расцветок: синие, зелёные, розовые, сшитые по фигуре. У тех и других были длинные рукава, закрывающие запястья. У цветных платьев имелись вставки из материала другого цвета, вшитые в разрезы подола с боков и спереди, от шеи и до самого низа. По краям вставок были вышиты узоры. Саша предположила, что тёмные платья служили для выхода на люди или в дорогу. Тем более, в похожем платье ходила служанка из дома лекаря, а его жёны, находясь на своей половине, где их никто не видел из посторонних, одевались в платья весёлых расцветок.

В недрах второго сундука лежали в основном большие разноцветные платки для хиджабов, никабы, для закрывания лиц и нательные рубахи из простой льняной ткани и полупрозрачного шелка.

У всех этих вещей был один недостаток, который напрягал девушку, они пахли прежними хозяйками, их благовониями и притираниями. Она догадывалась, куда подевались прежние владелицы, но напрямую спрашивать у принцессы об этом не хотела, боясь узнать страшные подробности. Поэтому, ощущала себя вором, и от этого было не по себе.

Выбрав себе одежду, она обернулась к служанке. Ею была девчонка лет шестнадцати в темном платье и хиджабе. По всей видимости, она, являлась одной из слуг, прежних хозяев дома и ей удалось остаться в живых. Сейчас она стояла у стены, смотрела в пол и ожидала распоряжений.