– Не совсем накануне, где-то за месяц до.

Валерия помнила, что впервые она увидела этот сон после знакомства с Денисом. Она задумалась, затем её глаза загорелись.

– Мам, а ты, наверное, права! Сон сулит мне новые изменения. Хорошие изменения! Несмотря на то, что Максим… – она резко замолчала. – Несмотря на то, что Максим и я так неожиданно для всех расписались, Максим счастлив и я счастлива. Если, конечно, я не ошибаюсь.

– Странная ты сегодня! В чём тут можно ошибаться? Максим боготворит тебя! Он отличный муж и отец. Я верила, что у вас всё получится, но он превзошёл все мои ожидания! Или ты говоришь о себе? – Нина Александровна чуть отстранилась и посмотрела прямо в глаза дочери. – Я чего-то не знаю? Максим не так идеален, как я думаю?

– Нет, что ты! У меня к нему совершенно нет претензий. Я горжусь таким мужем! Он обожает наших детей, на службе его все ценят и уважают. Я знаю, что он меня любит. И когда я смотрю в его глаза, мне больше ничего не надо – только раствориться в этой бездонной синеве!

– Тогда о каких ошибках ты толкуешь? – мать взяла свою чашку и отхлебнула.

– Мамуль, забудь. Знаешь же, я себе всегда что-нибудь да придумаю! Вот зациклилась на этих снах. Привиделось невесть что, а я ещё и накрутила сверху.

– Ладно, пошли в дом, а то комары нас совсем заедят!

Мать и дочь не спеша встали со скамейки, аккуратно выплеснули остатки заварки под кусты георгин и вошли в дом.

Духота опустилась на город. Солнце скрылось за серой пеленой. «Будет дождь», – подумала Валерия. Она заехала во двор, утопающий в зелени. Проехала вдоль дома, так и не найдя места для парковки. Поколебавшись пару секунд, вывернула руль и осторожно закинула колёса через бордюр на утрамбованную землю между старых ив. Вышла из машины, обошла её кругом, убедившись, что ничего не повредила и никому здесь не помешает. Нажала кнопку брелка и посмотрела в сторону нужного подъезда. Услышала какой-то ритмичный звук, нервно обернулась. Поняла, что звук не снаружи, она просто слышит своё сердцебиение.

Из сумочки донеслась мелодичная трель.

«О боже! Это Максим! – она стала расстёгивать дрожащими пальцами молнию на сумке. – Что я ему скажу?».

Чуть не уронив телефон, она перевернула его экраном к себе и бесконечно долгую секунду смотрела на улыбающееся лицо Макса на экране. Наконец, провела по экрану пальцем.

– Привет, малыш! Ты где? Чем занимаешься?

«Ему нельзя врать, он сразу всё поймёт».

Она оглянулась вокруг и спокойно проговорила в трубку:

– Я решила прогуляться по местам моего детства. Проехалась мимо школы, где училась, института… Знаешь, всё изменилось – здесь новые дома, магазины, стоянки. Максим, неужели, действительно прошло десять лет? А ведь я чувствую себя той же самой. Для меня ничего не изменилось!

– Малыш, малыш! Всё вокруг может и будет меняться. Не поменяются только наши чувства. Ты меня понимаешь?

– Кажется, да.

– Ладно, мне пора. У вас вот-вот дождь начнётся. Езжай домой, хорошо?

– Да, я уже скоро, не волнуйся.

– Целую. Завтра с утра увидимся.

– Я жду тебя. Всё. Люблю.

Валерия опустила телефон в сумочку.

«Что я здесь делаю? Может, уехать? Нет! Я просто хочу услышать его голос, посмотреть в его глаза. В последний раз»

Она направилась к подъезду неуверенным медленным шагом. Вошла в распахнутую дверь. Обшарпанные стены, сбитые ступени. Запах подгоревшей еды. Она поднималась по лестнице пятиэтажного панельного дома. Годы её жизни опадали на ступеньки, как опадает с бегущих детских ножек морской песок, высушенный солнцем, ещё мгновение назад влажный и тёмный. И, дойдя до знакомой двери, она с пылкостью юной девушки ощутила себя готовой ворваться в мир, оставленный далеко в прошлом.

Дверь распахнулась сразу. Денис ждал и, услышав, как её каблучки стучат по ступенькам, отворил.

– Привет! – Валерия вошла и быстро захлопнула за собой дверь.

– Здравствуй, Валерия, – мужчина хотел обнять её, но, увидев, что Лера отшатнулась, неуклюже остановился.

Они прошли в комнату. Время здесь остановилось. Казалось, миг – и Мария Петровна выйдет из кухни в белоснежном переднике с вафельным полотенцем в руках.

Валерия присела на краешек дивана – того самого, серовато-бурого, плюшевого.

Взгляд быстро пробежался по комнате. Тёмный массивный шкаф с круглыми ручками. Стол. Кресло. Телевизор. Окно с теми же тюлевыми занавесками. На подоконнике было пусто. Горшки с цветами исчезли. Тягостное чувство легло на сердце Валерии: «Бабушки больше нет».

– Хочешь кофе? Чаю? – Денис стоял поодаль, опустив голову.

– Нет, спасибо. О чём ты хотел поговорить? – она закусила нижнюю губу. Руки сжались в кулачки.

Мужчина сел рядом, немного ссутулившись, и повернулся к ней.

– Я хочу рассказать, как жил все эти десять лет. Хочу, чтобы ты знала.

Она посмотрела на него. Он похудел. Лицо вытянулось, подбородок стал острее. Тени легли под глазами. Уголки губ опустились. Складка на переносице. Небольшая щетина. «Два-три дня?»

Их глаза встретились. Всё та же сталь.

– Я пришёл к тебе на следующий день после нашей ночи. Ты помнишь?

Пристальный взгляд молил: «Скажи, что помнишь!»

– Да, я помню, – тихим голосом проговорила Лера.

Он отвёл взгляд и, уходя в прошлое, продолжил:

– Тебя не было. Я приходил снова и снова. Переживал, беспокоился, думал, с тобой что-то случилось. Прошло два дня, и я решил, что останусь в твоём дворе до тех пор, пока ты не придёшь. Прошли почти сутки. Под утро я вернулся домой. Следующее, что я сделал – пришёл в тринадцатую школу. Там мне сказали, что твоя мама в отпуске и может быть где угодно. У бабушек, что сидят на скамейке у вашего подъезда, выяснил, что у твоей мамы есть сад, и решил, что ты уехала к ней. Немного успокоился, подумал, что тебе нужно время всё осмыслить. В конце августа снова пришёл к тебе. Мне открыла красивая женщина. Я сразу понял, что это твоя мама. Вы очень похожи. Она сказала, что ты вышла замуж, уже месяц как. Я не мог поверить своим ушам. Это не реально! Это не со мной! Это просто дурной сон! Ты не могла так поступить! Не по своей воле. Я бродил по улицам всю ночь, пытаясь оправдать то, что ты сделала. Не смог. Все мои предположения рассыпались в прах. Ты не представляешь, что со мной было! Я был растоптан, унижен, я просто был уничтожен. Знаешь, как это тяжело – осознавать себя отвергнутым? Ты предпочла другого!

Его голос, звучавший монотонно и бесцветно, теперь дрогнул. Казалось, ещё немного – и он разрыдается. Денис судорожно вздохнул и, немного помолчав, продолжил.

– После этой ночи я заболел. Лёгкая простуда могла бы стать для меня смертельной – мне хотелось умереть. Но я не мог поступить так с моей бабушкой, не мог оставить её одну. Я должен был жить, и я взял себя в руки. И ещё я должен был узнать причину твоего поступка. Я хотел увидеть того, кто занял моё место. И я увидел. Вы шли вдвоём. В ту квартиру, где мы с тобой… – Дэн перестал говорить, сглотнул. – Наверное, в гости к твоей маме. Он держал тебя за руку, что-то говорил, а ты улыбалась. Мне показалось, что натянуто улыбалась. Так ли это? Или я просто не хотел верить в то, что видел? Я пытался убедить себя, что он достойнее меня. Высокий, отлично сложён, брюнет с голубыми глазами. Полная противоположность мне! Этим он покорил тебя, да? За один день? Не важно. Я всё увидел. Но мне не стало легче.

Пауза, и он продолжил, потирая виски:

– Мне было тяжело. Впереди последний год учёбы, я должен был закончить институт. И это – ради бабушки. Она вложила в меня всю свою душу, я не мог подвести её. И я закончил институт, устроился на работу. Мысли о тебе сводили меня с ума. Воспоминания невозможно выбросить из головы, невозможно сказать «нет» тому, что происходит в душе!

Он замолчал, провёл рукой по лбу. Его взгляд по-прежнему был устремлён в никуда.

– Но наступил такой момент, когда я решил – всё! Хватит! Хватит быть вечно влюблённым романтиком, пора как-то устраивать свою жизнь, завести семью, детей.