После школы накрыали на стол. Я всё ещё ждала поздравления от Тани. Наученная опытом прошлого года, я знала, что могу и до ночи не дождаться. Вместе с гостями нас было восемь человек. Всё было нормально до какого-то момента: подарки, еда, которой я ждала почти три недели, заказанные пироженые, торт, алкогололь... В районе семи вечера Таня написала, и мне стало совсем грустно. Я ушла в комнату и добавила себе в шампанское водку и выпила виски из запаски. А потом у меня провал в памяти. Вроде как я вернулась к столу, потом опять ушла выпить, а следующее воспоминание - я задурманненым разумом пытаюсь решить, стоит курить сейчас или не стоит. Подуиав, что гости уже не в том состоянии, чтобы сразу заметить запах, я закрыла комнату, взяла сигареты, даже надела кофту, чтобы не мёрзнуть, и вышла на балкон. Я помню, что курила очень быстро, наполовину высонувшись в окно. Следующее воспоминание - мамин голос из-за двери: "Полина, ты что, куришь? Запах такой..!". Потом я уже без кофты оказалась в ванной, меня сильно, простите, рвало. Не понимаю и не помню, когда я успела ТАК напиться, чтобы даже курить при гостях - невероятно, но факт. В общем, остаток вечера меня нещадно рвало, я убиралась в ванной и старалась не палить то, о чём всем и так было известно и по виду, и по другим неприкрытым деталям. Вот такой вот вечер. Ещё опять почему-то говорили с бабушкой о Тане...
Утром я проснулась с сильной тошнотой. Привычно: голова у мня никогда не болит, а вот тошнота всегда. Первый делом я, конечно, умылась и выпила водички, а вот уже через пару минут была на кухне, наливая себе в бутылку вино из большой пятилитровой коробки. Ни о чём не подозревая, радостная добыче я вернулась в комнату, потянулась к сумке с запасками и...не обнаруила её. После двойного осмотра комнаты, я поняла, что тут скрыто что-то неладное. Проверила сумки, в которых лежали сигареты и зажигалка Пусто. Меня спалили. Неудивительно, конечно. В общем, пришлоь спрятать бутылку по старинке - в шкафу. Но что удивительно - прошло уже три дня, а мне никто ничего не сказал ни по поводу алкоголя, ни по поводу сигарет. И не надо. Но всё-таки так могло бы начаться моё совершеннолетие, а не семнадцать лет. Смешанные чувства.
От мамы благодаря Гале я узнала, что Таня меня "приглашает" в театр на следующей недели. Сегодня после того, как мама по моей просьбе три раза созванивалась с Галей, Таня мне всё же позвонила. Не могу сказать, что всё очень плохо, и нам совсем не о чем говорить - прогресс по сравнению с прошлым годом ощущается, но всё очень плохо. В субботу она пойдёт с нами в ресторан, но о приеде с ночёвкой я говорить не рискнула.
...
С прошедшего дня моейго рождения я чувствую себя измождённый. Не физически, а душевно. У меня иссякли даже силы на мою любимую игру-притворство. Мне скучно, мне грустно, я не в чём не вижу радости, источника вдохновения. Всё меня разочаровало и расстроило. Я утсла. Я чувствую усталость от самой жизни. И я поняла, что такая усталость - в глазах самоубийц. Не потому что невыносимо больно, а потому что боьше ничего не ждёшь... На сегодняшний день приснился очень странный пугающе-завораживающий светло-пронизывающий до костей сон. Всё было нетипично связно, само оформление конечо абсурдно, но связки в сюжете адекватные. Сюжет был как раз связан с самоубийцами. Я помню какую-то светлую, празднично-нарядную, аккуратно-блестщую башню из стекла. Неспешно прячась о т кого-то туда, под золочённую куршу забиралсь стайка молодых людей, но в итоге до конца добрались и успели зайти под купол только кудрявая русоволосая девушка лет двадцати и коротковолосый брюнет на пару лет старше - я и мой спутник. Под куполом оказалась квартира, светлая просторная современная. Теперь мы с ним жили там. Я была самоубийцей. Нет, я ещё не убила себя, - поэтому и пришлось убегать, чтобы нас никто не пытался спасти. Он вроде как тоже собирался убить себя, но почему-т о я должна была умереть до него - он внушал мне, что именно так нужно. И за время, что я жила у него, его влияние, его гипноз стал не властен надо мно. Я помняла, что всё это - игра больного человека, что он хочет использовать меня для чего-то страшного. Я боялась его и играла околдованную куклу, но уже готовила мятеж, хотела сбежать и поняла, что, даже если мысль о самоубийстве всё ещё занимает меня, то это в любом случае не должно быть его мыслью, заботой, тем более - его стремлением. Я стала мятежной заложницей пленённого своими болезненными фантазиями холодно-горячного человека с ледяными глазами и строгой улыбкой. Я помню, что он оберегал меня: мы жили на немыслимой высоте в стеклянной клетке, и он создал для меня зщитное одеяние - что-то вроде платья из разноцветных уплотнённых шариков - чтобы я не получала синяков и царапин, спотыкаясь и натыкаясь на стены в нашем жилие, чтобы, если я полечу вниз, я могла задержаться в воздухе (С научной точки зрения это бред, но мы же с вами помним, что это сон). В общем растил как курочку на убой. Я стала потихоньку разрушать это одеяние - специално натыкаясь на острые углы, лопать эти шарики, с невинным непониманием глядя в его глаза. На этом эпизоде странный жуткий, но светлый сон прервался.
Вчера мы ходили отмечать прошедший День Рождения в ресторан. Мы - это мама, бубушка, дядя, я и Таня. Я втихоря выпила бокал вина, отправилась в одиночесве на место встречи. Приехала за десять минут, Таня - через пару минут после меня. Мы встретились как в старые времена, и всё было хорошо. Весь вечер. Родственники почти не разговаривали друг с другом, а мы как пару лет назад беззаботно болтали. А ещё...ещё вчера я, впервые за последние два года к ней прикоснулась. Нет, мы обнимаемся при встрече, я могу на неё облакатиться или что-то ещё в этом роде. Я имею в виду то, что мы шли под руку. И это чувствовалось как раньше. Разве что без той воздушно-окрыляющей влюблённости. Наверное, будь я трезва, я бы не сделала этого, так что спасибо алкоголю... В наших разговорах мелькнула идея опять поехать вместе на отдых - её семья и я, Франция и Испания, август. А в пятницу мы идём в театр. А через две недели - на новогоднюю ярмарку. А на каникулах (тоже через две недели) я буду учить её кататься на горных лыжах. И, может быть, на беговых. А ещё она спросила, надевать и ей в ресторан юбку, на что я дала положительный ответ, поскольку уже много лет не видела её в таковом предмете одежды. И в театр она пойдёт так же. Это прозвучит абсурдно-стереотипно, потому что мне сейчас лень формулировать мысли, пытаясь объяснить, что же я имею в виду (и да, я опять выпила), но...натуральность не пропьёшь. Наверное.
И ещё один милый момент с вечера в ресторане: заговорили о платьях на выпускной, она сказала, что не знает, какой выбрать цвет, я начала продвигать идею определённого оттенка зелёного, который не могла объяснить, буквально через пару слов она заявила, что поняла, о чём я. И всё, мне не нужно переспрашивать, уточнять, я знаю, что она поняла, словно у неё в голове просо отразилась картинка, бывшая у меня в представлении.
В ресторане она впервые "официально" выпила с моим семейством, причём, даже выбирала сама. И уговорила меня есть салат. А ещё оказалось, что её класс делал фотографии для выпускного альбма у того же фотографа, что и мы. От неё я узнала, где студия. Это мило, несмотря на разные районы хоть в чём-то мы умудрились совпасть.
Я так подозреваю, что вам уже невыносимо скучно читать "жизнеописание" нчем непримечательного подростка, который уже забыл, когда в последний просто начинал отражать мысли на цифровой бумаге. Надо бы этим заняться. Но усталость меня уже проглотила. Не хочу ничего делать. Хочу с ней в театр, хочу каникулы, наши встречи, круиз... Чего угодно, только не в лицей... Очень "откровенно" и "неожиданно" не правда ли?
