...
После праздников в школе тоже немного рассказывала о Первомае - спросили Насти, спросила Р. Через пару дней после начала учёбы пятеро одноклассников решили вместо школы пойти на фильм, а я решила к ним присоединиться. План осуществили, после кино шли пешком по домам, среди одноклассников была Настя и О. В какой-то момент он вдруг заговорил про Первомай, назвав его парадом и говоря, что посмотрел фотографии оттуда, затем выдал фразу, в переводе на обыкновенный язык означающую что-то вроде, что на демонстрацию вышли (выходят) только анти-социальные интровертные почти неформальные личности. Да, очень по-русски вышло, столько русских слов собрала. Ну да ладно. Так вот, я, конечно, стала защищать радужных участников первомая и прояснять ситуацию: так показалось потому что нам запретили выходить, вследствие чего мы были распределены по разным частям. Да, о моём личном присутствии там я не забыла упомянуть. И всё это заняло где-то половину минуты, как Настя перебила меня: "Ой, нет, только не об этом!". Бесит. Бесит, как она сама меня спросила про первомай и слушала тоже примерно полминуты, а потом делала вид, бесит, что она так себя повела при том, что О. сам обратился ко мне опять с этой темой, бесит, что она сама тоже хотя бы косвенно в своей симпатии к геям, например, относится к ЛГБТ, радужным-френдли. Бесит.
Потом ещё пара дней учёбы. В первый, пятницу, одноклассница Л. предложила прогулять два урока. Ради того, чтобы провести время на детской площадке, покачаться на качелях. Я не хотела, но.. Нас было очень мало, была физкультура с другим классом, а из девочек больше никто не занимался, да и у меня полностью исковеркано плечо, так что лишний раз его демонстрировать в процессе переодевания не хотелось. И я согласилась. Настя Ч. пошла с нами.
Качели прекрасны, с дества обожаю кататься на них, а была на них последний раз как минимум несколько лет назад. Много говорили, договорились до того, что я пригласила Л. летом на вновь запланированный рафтинг, а она предложила летом съездить заграницу. Звучало довольно реально, хотя не думаю, что пожертвую лагерем ради неё, да и мама не захочет отпускать меня "одну".
Следующий день начался тоже с посещения детской площадки. Мы доброй половиной класса пришли к девяти утра, прождали несколько минут, и выяснилось, что первого урока нет. Пошли гулять. Опять качались на качелях, на этот раз с Р, тоже разговаривая. Договорились до того, что она приедет ко мне вечером и останется на ночь (родители уехали).
В первую очередь я звала её, чтобы вместе выпить, но подсознательно я понимала, что это не единственная причина, потому что выпить виски я могла бы и в собственной единоличной компании. Что-то гряло. Но не настолько оформилось в моём сознании, чтобы я отстригла отросшие ногти, приняла душ... Придя домой только убралась, даже в компьютере. Плана на вечер у меня не было, знала только, что будем пить и закажем пиццу.
К половине шестого пошла её встречать, как водится, она не смогла с первого раз попасть на нужную остановку, приехала не туда и шла по указаниям навигатора. Встретились, сразу пошли в магазин. Купили вина на вечер и пива на утро, начос и киндер-сюрприз для меня. Идеально.
Не могу сказать, что мы много или очень хорошо общаемся, не могу сказать, что она нравится мне. Но о чём-то мы говорили: семьи, какие-то моменты, Таня, текст, который вы читаете, что-то ещё.
Мимолётом показала ей квартиру. Она оценила мои рисунки, хотя при её художественных способностях это вряд было чем-то большим, чем заурядная лесть. Ноутбук был открыт, сели заказывать пиццу и она прочла подпись одной из открытых вкладок:
Лесби Гей...
Шёпот, - подсказала я, так как части слова не было видно. - Это вроде "Подслушано", только темное.
А ты сама кто? Лесби, би? - Глупо, конечно, но от "лесби" меня по жизни коребит. Я в кратце пояснила, что как бы "би", но с парнями нет ни желаний, ни фантазий. Она, кажется, не поверила. Показала ей ящичек с символикой. Пиццу заказали.
Проследовали на кухню открывать вино, затем в гостиную - смотреть фильм. Я показала ей список просмотренный мною "темных" фильмов, их сейчас сто шесть. Она рассказала, что смотрела только один, мною тоже виденный. Но в итоге решили посмотреть триллер "Семь", я в числе прочих семи-восьми триллеров посмотрела его лет в двенадцать. Пока искали его в интернете успели выпить половину бутылки, когда наконец-то приступили к просмотру, не могли перестать разговаривать. Говорили-говорили-говорили, а сейчас, по прошествии двух дней, я даже не могу вспомнить, о чём именно. Обо всём понемножку.
После половины фильма, мы так и не начали вслушиваться, привезли пиццу. Сделали паузу, открыли виски, сделали коктейли, разбавив его вишнёвым соком и добавив льда. Со всеми нашими разговорами фильму уделили минут пятнадцать в самом конце. После него пошли курить на мой балкон. Курили много, опять говорили, я рассказывала про Таню, её очень удивил рассказ про разговоры без слов, взглядами, про Нат, про свои отношения с девочками, не забыв уточнить, что первой была моя соседка выше, она тоже поделилась своей историей обнаружения бисексуалности, "отношений", рассказала и про парней, она и сейчас в отношениях. Уточнила у меня, девственница ли я. Говорили, не могли остановиться, а она гладила меня по волосам. Я смеялась этим "ненавязчивым" заигрываниям, но не спешила отвечать. Не знаю, сколько времени мы провели за разговором, говорили долго, успели в очередной раз обновить содержимое бокалов.
На улице было уже темно, мы выкурили по полпачки, когда я наконец-то позволила поцеловать себя. Р. целовалась поспешно, едва ли не яростно, сразу захватывая в плен мой язык. Я отвечала, хотя для меня, последний раз целовавшейся в состоянии алкогольного опьянения, было, пожалуй, слишком быстро. Конечно, я старалась не отставать от неё и отзеркаливать её собственные действия, тоже вбирала её язык, не пыталась быть скромной, руки мои тем временем перебрались на её тело, изучая его. "Такая раскрепащённая для девственницы", - шепнула она мне.
Под ногами было много всего: старый телевизор, большая игрушка, рулоны обоев, какие-то пакеты... Когда я уже прижала её к стене, и мы чуть не падали, приостановились и вернулись в саму комнату. В голове начало туманиться, мне захотелось поделиться с ней этим произведением. И некоторыми фотографиями. Опять мы начали говорить, но уже приглушённо, мягко, как будто нас и впрямть что-то связывало. Я показала фотографии с двух Первомайских Демонстраций, которые посетила, видео, несколько моих домашних фотографий с флагом. Чуть ли не пригласила её присоединиться ко мне на Радужных Кофепитиях, когда я вернусь туда. Она слушала, лёжа на моём плече, и опять перебирала мои волосы, сказав, что давно хотела к ним прикоснуться, особенно когда я перекрасилась, и как её завораживает моя шея. Вызвала у меня скромную улыбку. Ещё она попросила показать ей Таню, я показала не только фотографию, но и некогда нарисованный мною портрет. Р. сказала, что её хочется рисовать.
После фотографий я открыла текст и решила прочесть ей два кусочка, которые часто читаю вслух для самой себя, отрязвляя от бесконечнных, ходящих по кругу мыслей о Тане. Читая ей отрывок "Пусть идёт на**й"(стр...), услышала всхлипы, у неё ведь тоже сейчас разворачивается драма в личной жизни. Я зарылась одной рукой в её волосы, щекой дотронулась до её головы, успокаивая. Она попросила читать дальше. Прочла ещё отрывок: про ненависть с (такой-то страницы), она слушала, прикрыв глаза. Я читала выразительно, но продолжала перебирать пальцами её волосы. Дочитала. У меня очередной претендент на прочтение, попросивший, к тому же, не показывать произведение одному человеку (не Тане). Она резюмировала, что написано простым языком, но благодяря этому реалистично и очень искренне. Я согласилась. Полистала ещё текст, уже не читая ничего, так, изредка отмечая что-то комментариями, она попросила пообещать, что я ничего не буду отсюда удалять. Догадывается ли она, что теперь и она стала одной из многочисленных персонажей? Но ей я этот кусочек показывать точно не намерена.
