- Дорогая, никогда, слышишь, никогда не произноси мое имя Стражам. Они убьют тебя как бешенную. Все труды, по воспитанию пойдут прахом. Мое наследие пропадет.

- Почему?

- Я отречен. Я растерзал свою семью в семнадцатом веке, а когда разум прочистился немного, бежал. На меня открыли охоту.

- Но как..? Ты же сейчас нормальный? – мои руки дрожали, а голос срывался.

- Хотел на солнышке поджариться, жажда душила когтями, а рассудок не хотел сдаваться и я выбрал наименьшее из зол. Солнце, почти закончило дело, вот только меня увидела ведьма.

-Знаешь тварь, тебе бы сдохнуть лучше, но слишком много тьмы ты за собой оставил – скрипела ведьма.

- С этими словами эта противная старуха выхаживала меня у себя в землянке. Три месяца без крови, на одних травах, любого отрешенного отчистит. И вот! – он развел руки в разные стороны и покрутился.

- Я перед тобой, красив, сексуален и молод!

- Да-а, ты не когда не помрешь, от скромности! – я бурчала на него, уставшая после охоты и ощутимых ранений.

Он друг или старикашка, или фашист, но не Адольф Ред.

- Кто?

- Хм… Фашист, старикашка, экспериментатор, называй, как хочешь. Проснулась я в склепе, живая и бодрая как огурчик. Он воспитывал меня, тренировал, заботился – Еще ставил эксперименты, но это другая история. – Заставил понять, что какая бы жизнь не была, ее наличие намного лучше, чем отсутствие. Правда, общение с ним наложило свои отпечатки на мою израненную детскую душу, но…

Я уставилась на Грега пытаясь внушить свои слова, заставить понять.

- Я чертовски, ему благодарна, он меня спас во всех понятиях этого слова. Стал учителем.

- Понял, а имя у этого персонажа из фильма «Герой» ты мне не сообщишь?

Эх, и правда, из фильма «герой». Гордись мной старикашка, теперь в глазах других ты Супермен, защитник сирых и убогих.

- А так и называй – Герой! Ему бы понравилось! – Это я конечно, загнула, скорее всего он бы долго ржал надо мной, а потом просто отметелил по полной за херню.

- Хорошо не говори.

- Я не знаю имени. Он забыл представиться. Говорю же старикашка, склероз был прогрессирующий у него. – Смеялась я.

- Только дурака из меня не делай.

- Ладно. Если серьёзно я еще не готова произнести его имя. Просто не могу. Не спрашивай и пойми меня, еще несколько часов назад я собиралась надраться в стельку и схоронится в берлоге. В планах у меня не стояла идея по возращению домой. – Дальше нужно было аккуратно выбирать слова.

– Я еще не думала, о том, что стоит рассказывать Вам обо мне. Было слишком много личного в наших с ним отношениях.

- Милая, ты любила его? – Голос блонди смягчился.

- Всем своим сердцем. – Это конечно херня полная, личного было много, а вот любовь у нас была только дружеская.

- Хорошо, расскажешь, когда будешь готова. – Он снова обнял меня. – Я скучал, малышка. А теперь бегом спать. У нас еще будет много времени поболтать.

- Ну еще бы. – Теперь меня поганой метлой не прогонишь от блонди.

Во время перекуса, (ура, я нормально наелась. Даже супчиком почивали!) нам устроили в мягкой форме допрос. Мы отшучивались, по мере стараясь говорить правду. Затем было много благодарности мне любимой и за помощь с Левой, и за отрешенных. И вообще теперь я желанный гость здесь и совсем не стоило от них скрываться. На это я с самым садистским лицом пообещала вернуться и надрать еще пару их тощих задниц. На такой веселой ноте и разбрелись по комнатам.

Седьмая глава.

Рокот самолета успокаивал, даря время прийти в себя. Я возвращалась домой. Думать на кожаном сиденье было приятно до зубного скрежета. Да, деньги у нелюдей водились и огромные, наличие бессмертия налагало определенные отпечатки. Капиталы накапливались веками, выгодно вкладывались, приумножались. Ввиду незначительной черты как наличие у всех немалых золотых запасов, общество решило придумать себе забаву, как статусы: Король, принц, советники, поверенные и многие другие.

Челюсть стало сводить от сжатия. Живя в мире людей, ощутив на собственной шкуре все прелести неблагополучных кварталов еще в детстве я приобрела стойкую ненависть к всему высшему свету Убежища. Не признавала их игру в благородных и всесильных. Существ, которые действительно симпатизировали, было слишком мало. Все благородство прикрывалось ширмой, красивой игры на публику, на самом же деле их не волновали, не приюты, ни бомжи, ни неблаголучные семьи своего корма. Не занимал факт, какую кровь пить. Суки.

Такие размышления приводили только к одному решению. Жить в Убежище я не намерена. Куплю домик на землях людей, найду работу, буду охотиться. Дальше планировать глупо. Незнаю, сколько еще смогу выживать убивая Отрешенных. Это опасно, особенно учитывая факты объедения их в стаи.

- Тебе не интересно, что стало с Крисом? – Только не это. Если точнее рассказывать, то первые три года я не спала практически. Мои сны меня медленно заставляли сходить с ума и просыпать под крик от оргазма. В этих снах я видела его и себя. Пока Вязь не пропала, сон был для меня самым страшным, что могло случиться. Позже Ред объяснил, что если я вижу себя со стороны, то сон не мой. Вязь работала прекрасно, показывая его глазами.

Всевышний, я даже самой себе ни когда не признаюсь, что даже после потери Вязи, единственным мужчиной был для меня только он. Других…. Их просто не существовало. Ты или Крис, или существо бесполое в моем понятии. Только этого не узнает ни он, ни кто либо другой.

- Нет.

- Почему? Твой отец его избивал, а он стоял и принимал это как должное.

- Опасно Грег. Я вычеркнула этот отрезок времени.

- Он искал тебя. – Я была женщиной, которую тянуло к этому мужчине. Вот только после той ночи я так и не смогла включить эти гребанные предохранители. Думая о нем мои эмоции молчали, внутри до сих пор была пустота. Сама незнаю, как поведу себя рядом с ним.

- Если ты сейчас же не заткнёшься, я тебя вырублю на все оставшиеся время полета. – Скукота в моем голосе его не обманула.

Больше мы не общались.

-Здравствуй Убежище. Привет мое прошлое. – Именно это сорвалось с моих губ после приземления. Еще заранее мы договорились, что остаток ночи я проведу с родителями, а вот на следующую ночь устроим шоу. Повеселиться хотелось обоим.

Четыре стука в родную дверь. Рядом три сумки и рюкзак. Стою и мнусь как малолетка на свидании с парнем.

Дверь распахивается. Огромные зеленые глаза беловолосой малышки со смешными хвостиками как у Мери Попинс выставились на меня.

Присела, улыбнулась. Девочке было около шести лет. Красивое розовое платье, добавляло очарование.

- Здравствуй солнышко – потрепала я один из хвостиков. – Мама или папа дома?

- Лекси, милая, кто там пришел? – Шерри кричала из кухни. Видимо готовит обед. Запах лазаньи заставил облизнуться и сглотнуть слюнки.

- Тут, какая то тетя тебя спрашивает – пропело розовое солнышко.

Шерри выглянула в коридор. Полотенчико выпало из рук, глаза расширились. Она всхлипнула. Я подорвалась с места отдвигая малышку.

- Мам ну ты чего? – подбежала, обняла. – Мам не надо. Видишь, жива, здорова. Я так скучала. - покачивая шокированную маму я бормотала, пытаясь сомой не зареветь. Внутри меня стали двигаться механизмы, заржавевшие, неуклюжие шестеренки, которые издавали протяжный скрежет, включая часть моих эмоций, напоминая, что я живая, и я скучала все время по родным Шерри и Кену.

Через пятнадцать минут я получала полноправных люлей. И мало звонила, мало писала, похудела, ужасно покрасила волосы, и что это еще за номер с пирсингом в губе. Ага, воспитательный процесс начался.

На самом деле это все безумно радовало. Даже когда она ругала, чувство заботы и волнения приятно согревало изнутри.

- Лекси знакомься. Это Алисия, твоя старшая сестра.

- Привет солнышко.

- Супер. Шерри теперь у меня еще и сестренка есть? – детская непринуждённость меня подкупала.

- Да маленькая. – Шерри посмотрела ласково на меня. – Храм, в котором жила Лекси был разграблен Отрешенными. Из детей спасли только ее.