Она начала писать ему о жизни в Школе. О проблемах с поиском друзей, знакомстве со мной и музыке. Потом о деяниях Шестого и прочей несправедливости. Она описывала меня, как первого и лучшего друга. А потом ее заставили все забыть. Тим делал вид, что и так ничего не знал. Потому что у них есть способ переписываться лично. Протеевы чары на специальном блокноте. Ему блокнот зачаровал еще его крестный, Аластор Грюм. Странный выбор крестного. Вот никто и не знал об их разговорах. Я решил тоже попробовать достать такой блокнот, чтобы с ним переписываться.

Потом мы разошлись. Он ушел раньше, а я остался тренироваться. Медитация. Мне нужно восстановить контроль над силой. Возрасти на целый уровень этого хорошо, но контроль нужно вернуть. Мы чуть не погибли в воздухе, когда у меня закончились силы, значит нужно разобраться. Я начала разгонять энергию по телу. Нужно успокоиться. Ни о чем не думать. Стать текущей водой, безмятежной и спокойной. Нужно стать морским бризом, который приносит прохладу дальних морей измученным мореходам. Спокойнее и расслабленнее. От меня начинает идти пар. Пот стекает с тела, но тут же испаряется от повышенной температуры тела. Выдыхаю. Выручай — комната заполнена паром от моего тела.

Контроль будет восстановлен…

Гера летела. В прямом смысле. Она пришла пробоваться в команду по Квиддичу на должность ловца и это у нее получалось. Летать она любила, а на своей метле Нимбус 2001 она могла летать стремительно и маневрировать, как ей нужно. Родители все же купили ей метлу, не смотря на все случившееся.

Лето у нее не задалось. Та травма очень подпортила ей жизнь. Она плохо помнила события, которые были в Школе. Основные моменты остались, но не все. Брат стал каким — то нервным после этого, но объяснил, что очень за нее испереживался и что — то все время прятал от нее. Потом к ней пришел тот чокнутый домовой эльф Добби и требовал, чтобы она не ехала в Школу, он воровал ее письма, а потом еще и подставил. Родители отругали ее за это, и заперли в комнате. Но был и плюс — остались письма.

Несколько конвертов от Гермионы и Рона, как всегда содержали странную информацию, но веселая Гермиона настаивала на учебе, а Рон — болтал о квиддиче. Именно он подал ей идею в этом году попробоваться в команду. Идея ей понравилась. Родителям тоже. Следом она нашла письма и от Невилла, Седрика и Тонкс. Они писали ей и спрашивали как она там. Гера вспомнила, что Седрик и Тонкс учили их с Гермионой, Невиллом и Роном заклинаниям. Только вот ответить никому не могла, родители не разрешили. Но затем она нашла письма того, кого явно не ожидала увидеть. От Гримхольда. Этот неприятный и грубый тип пишет ей. Она сначала не хотела их читать. Но будучи запертой в комнате, делать было нечего. Сразу приготовилась к едким комментариям и оскорблениям. Но их не было. Письмо было странным. Он ни разу не оскорбил ее и не пытался ничего доказать. Даже наоборот — интересовался ее здоровьем. Все было так, будто они были друзьями. Ей было непонятно, почему он так ей пишет, а в Школе столь холоден и надменен. Понять она не могла. Но писем было три, и все были приятными. Она решила во всем разобраться, когда приедет в Школу. Почему то мысль попросить совета у друзей даже не возникла.

Когда они шли на вокзал, проход закрылся, и они с Роном были отрезаны от поезда. Рон предложил поехать на машине. Она думала все же воспользоваться камином, но Рон настоял. Водил он ужасно. После того случая она зареклась больше с ним ехать. Она выпала из машины, а он даже не пытался ей помочь, только кричал и подбадривал, а сам ничего не делал. Как она поняла, сам боялся, хотя бы руль мог повернуть прямо, чтобы было удобно залезать. Или приземлился, но нет, в рыжую голову эта идея не пришла. Обижаться было глупо. Но теперь она понимала, о чем писал Невилл в письмах, имея в виду тренировки. Ей бы они сейчас пригодились. И когда она уже поняла, что погибнет, ее спасли. Это был Гримхольд, он летел с хлопками, отталкиваясь ногами от воздуха. Что было дальше, она помнит слабо. Было приятно и хорошо. Тепло стало на душе, но что именно случилось, она не помнила. Только слабость потом и очнулась она в купе старосты Рейвенкло. После пришли ее брат и друзья. Она потом узнала, что ее спас Гримхольд, но Рон и Гермиона убедили ее с ним не общаться, хотя она хотела просто поблагодарить.

Потом Тим попал на Рейвенкло вместе с Луной. Было немного грустно, но помня, какая там хорошая староста, она не расстраивалась. Только Рон пытался склонить Тима на перевод, от чего тот отказался. Им с Роном влепили отработки, ей еще повезло, а вот Рону…

Потом начали странности. Похоже, ее память сильно повредилась, потому как она очень многое из учебной программы забыла. Если большая часть учителей была к ней снисходительна, то сальноволосый урод Снейп ее унижал. А потом выставил претензии именно Гримхольду в ее незнании. Это ее очень удивило, что именно он должен был следить за ее учебой. Ведь в прошлом году за ней следила Гермиона. Но кое — что она вспомнила, с Роном варить зелье нельзя.

Все ее знакомые почему — то удивлялись ее отношению к Гримхольду, но молчали. Они что — то знали, но молчали. Брат тоже молчал, и старался больше учиться. А ей нужно было восстановиться.

Ее, кстати, немного удивил один парнишка по имени Колин. Он попросил ее разрешения сделать ее фотографии. Она согласилась и даже попозировала ему. Он ее поблагодарил и прислал ей часть. Вот только уходя, он бубнил, что Гримхольд будет рад одной.

Восстановление учебы давалось ей очень тяжело. Она никак не могла сосредоточиться, засыпала, становилось скучно или Рон отвлекал ее. К тому же, по утрам начались головные боли. Хотя не только у нее. Парвати и Лаванда, которые спали с ней в одной комнате, тоже поднимались с гудящими головами. Только одна Гермиона была в норме и, как всегда, утром сидела в гостиной за книгой.

Уроки давались тяжело, но учиться получалось слабо. Снейп бесился, остальные учителя тоже не гордились, а ей было стыдно, что стала такой неумехой. Она почему — то теперь жутко ненавидела Снейпа и остальных Слизеринцев, но в отличие от Рона не кидалась на них, только завидев. Уроки Локонса ей не понравились. Пусть Гермиона и восхищалась им, но ей было противно с таким общаться. А уж после того, как Квиррел рассыпался в прах от ее прикосновения, она не видела в этом ничего умного.

После нескольких заходов, Оливер признал в ней гениального Ловца и взял ее в команду. Больше никто не прошел. Но насладится триумфом ей не дали. На поле вышли Слизерины. Кажется, у них тоже тренировка. Заявили, что у них новый ловец, а именно — Драко, а так же — новые метлы. Тут встряла Гермиона и заявила, что Драко просто купил себе место. Отчасти правда, но не совсем. О Флинте она кое — что знала от Оливера и понимала, что Драко он только за метлы бы не взял. Итог — Драко назвал ее грязнокровкой. Он вообще стал в этом году смелее, чем в прошлом, но она никак не могла понять, почему. Да и заявил он в магазине, что ее защищал Гримхольд.

Задумавшись, она пропустила момент, когда Рон попытался проклясть Драко, но его сломанная палочка ударила в него самого и Рон начал плеваться слизнями. В голове забрезжила странная мысль, что ей не очень то и жаль, небольшая обида за машину у нее была, но поспешила ему помочь. Только Гермиона решила, что лечиться нужно у Хагрида, а не мадам Помфри. Странная теория, но она умная и должна знать. Хагрид предложил действительно гениальный план, ждать и плеваться. Вид этого был не очень приятный, что отбил у нее аппетит надолго.

Уже вечером, идя к себе в комнату, она увидел Невилла и Седрика. Они о чем — то разговаривали, и она решила подслушать. Потому как темой была именно она.

— Говорю тебе, это — не потеря памяти. — Обеспокоено говорил Невилл. — Это просто безумие какое — то. Она так резко снизилась в учебе, стала будто другой. В прошлом году Снейпа она терпела, понимала и уважала. А сейчас срывается и огрызается ему, будто он — враг народа.