Ты ощущаешь, ты живешь, и радуешся дню... Он наступил, и ты поешь, осозновая чистоту... Я нужен, ты твердишь себе... Я требуюсь, сейчас... Как хорошо, в моей душе, от этих слов, и фраз... Роман перебежал через дорогу, и перепрыгнув лужу, направился к проходной. Сдав пропуск, он улыбнулся вахтерше, и пошел в общежитие. По дороге его догнал, молодой парень, немного сутулый, в парке его все звали " Пионер". - Роман, окликнул он. Погоди. - Да, обернулся Роман. - Хотел тебе подарить, подошел весело улыбаясь "Пионер". - Что? спросил Роман, глядя на протянутый сверток. - Бери. Здесь лампы запасные, смутился "Пионер". - Зачем? удивился Роман. - Ты же мне помог, когда генератор "крякнул". Вот, это тебе, взамен. Лампочки сейчас в дефиците. Особенно хорошие. А это венгерские . Бери. - Ладно, согласился Роман, взяв сверток. Ну вообще то... - Ты не думай, весело улыбнулся "Пионер". Я все одно по осени в армии иду. - Как тебя зовут? А то все "Пионер", добродушно улыбался Роман. - Игорь. Это Степанович прозвище дал, а оно и приклеилось. Ну что я мол, молодой, в армию еще не ходил. Только ДОСААФ окончил. - Спасибо Игорь, поблагодарил Роман, пожав ему руку. - От чистого сердца, улыбнулся Игорь. Ну я пошел? - Пока, кивнул Роман. " Вот так проходит день, подумал он. Ты поможешь, тебе подсобят. Ощущаешь себя хорошо. Просто, понятно, легко. Ведь правда, когда чувствуешь себя, на своем месте, все легко даеться, с желанием. Я ему всего лишь помог, а он помнит. Надо же, приятно, улыбнулся себе Роман. Приятная усталость после работы. Хорошо! Завтра в первую смену. Нормально." В общежитие было на удивление тихо. Роман прошел по первому этажу, поднялся на второй, и привычно направился к своей комнате. Не успев вставить ключ в замок, он отшатнулся назад, увидев в дверях, хмурого мужчину. - А ты... взглянул он на него, удивленно. Ты здесь? - Вообще, я здесь живу, ответил Роман. - Понятно, отошел в сторону мужчина. Степа! Никуда ходить не надо, заулыбался мужчина. Третий есть! торжественно объявил он. Прошу, указывая рукой, направление, пафосно произнес он. Роман вошел в комнату, вздохнул, и сразу все понял. На столе, возвышались бутылки, куски колбасы, и поломанная буханка хлеба. Степа сидел в сигаретном тумане, и задумчиво смотрел в окно. Через открытую форточку, доносилось чириканье воробьев. Степан , склонив голову, будто прислушивался к их щебетанию. - По какому поводу, спросил Роман, сев на кровать. - Любовь прошла, грустно произнес незнакомец, обращаясь к Роману. Вот, теперь, заливаем грусть, усмехнулся он. Меня зовут Жора, представился он, картинно склонив голову, с длинной шевелюрой волос, подстриженных по моде семидесятых. - Да, это причина, сказал Роман. - Она сказала, что таких парней много. Как я, обернулся Степан, посмотрев на Романа. Говорит что я не перспективный, вполголоса, добавил он. Карьерный рост, ноль, удрученно подитожил Степан, глядя на бутылку. - Степа, тебе же завтра в первую. Ты чего? - Рома, ты пойми, бывают такие моменты в жизни, когда надо. Ты лучше не отказывайся, посиди с нами. Мы вот эти," прикончим", и спать. А завтра, будет завтра, выдохнул Степан. - Наливай, предложил Жора, потирая руки. - Ладно, согласился Роман. Только по сто, и спать. - Ну это как пойдет, усмехнулся Жора. - А может ты прав, неожиданно сказал Степан. Их много, а я такой один. - Правильно, обрадовался Жора. Да она еще к тебе, приползет. - По разному складываеться, промолвил Роман, посмотрев на Степана. Но унывать не надо. Тем более, это не повод для пьянки. - Давай по одной, на душе тошно, вымолвил Степан, потерев ладонью шею. Жора разлил в стаканы водку, они выпили без тостов. - Что поминки? спросил Роман. - Да, по роду человеческому, глубокомысленно изрек Жора. - Степан, ты лучше ляг, поспи, предложил Роман. Вы уже наверно вторую допиваете? - Мы ничего не можем контролировать, произнес Жора, подкуривая папиросу. - Ты о чем? опешил Роман, взглянув на пьяное лицо Жоры. - Мы окружены, всякими вещами, на которые, тратим все, свое время. И ненужными людьми, добавил он, почесав за ухом. И при этом... на секунду задумался Жора, затянувшись. Становимся зависимыми от них, торжественно произнес он, выпустив дым. Вот так! довольно усмехнулся он, посмотрев на Романа. Тогда где же тут свобода? спросил Жора, переведя взгляд на Степана. Выбора, подумав промолвил он, нахмурив брови. Подумаешь бросила, кривлялся он. Кольцо ей не понравилось, перспективы нет... Выбор за тобой остался, понял ты Степа! повысив голос, сказал он. Значит ты не проигравший! Я правильно говорю, обратился он к Роману. - В общем да, кивнул Роман. Жора, а ты где работаешь? - Я здесь, в ЖЭК, дворником, криво улыбнулся Жора. А раньше в парке, слесарем. Вот, икнул он, прикрыв ладонью рот. А ты? - А я водителем, ответил Роман. Значит Степана знаешь давно? - Ну да, кивнул Жора. Роман посмотрел на Степана, и успокоился. Тот заснул, уткнувшись в подушку, и тихо похрапывал. " Это нормально, подумал Роман. До завтра проспиться. То же мне повод нашелся... Смешно..." - Мы даже изобретаем то, что облегчит нам, физическое усилие, философски подметил Жора, глядя на Романа. Поддерживаешь? - Метла тоже, такое изобретение, да? - Так где же человек, не обращая внимания на Романа, продолжал распыляться Жора. Потерян среди разных, и ненужных ему вещей? Совершенно! воскликнул Жора. Мы тонем в болоте, которое сами себе создали! - Давай так, предложил Роман. Допиваем бутылку, а здесь грамм двести осталось, и расходимся. Нам надо отдыхать, понимаешь. Профессия ответственная. Мы людей... - Понял, перебил Жора, подняв руку. Не надо объяснять, я в парке работал. Наливай! скомандовал он. - Вот это, другое дело, с облегчением вздохнул Роман. - Но моя теория жизни... - Давай в другой раз, предложил Роман, разлив остатки водки по стаканам. - Ну ладно, согласился Жора. Будем! произнес он, и запрокинув голову, выпил, залпом. - Не ради пъянки, прошептал Роман, отпив глоток. - Все пошел, накинув на голову потрепанную кепку, объявил Жора. Пошел, повторил он, и пошатываясь направился к двери. - Тебя проводить, скорее из опасения, чем вежливости, спросил Роман. - Я сам, решительно отверг предложение Жора, махнув рукой. - Пока, попрощался Роман, закрыв за гостем дверь. " Может и правда, мы зависим от вещей, в этом мире, подумал Роман. Торопимся, чего то добиваемся, но все это, ради вещей, которые оцениваем как приз для себя. Получаем удовольствие? Интересно выходит." Убрав со стола, он лег на кровать и закрыл глаза. " Мне в жизни, можно сказать везло. Столько грязи налипало, а я все еще живу, думал он. Вот если прокрутить назад? Военком подлец, война, "бригада", Люда... Мишка...Мама... Это из за него, толстомордого военкома, ее не стало. Чинуша, взяточник, подлец, его не жаль! Он жил сволочь, набивая карманы, жулик, получающий удовольствие, от вещей. А я исполнил приговор, в наказание. Пусть я не имел права на это, за то, по совести. Нет, я не оправдываю себя. Виноват... Но по другому, я не мог поступить. Больно... Да Жора, ты прав, в одном, те кто гоняться за вещами и утехами, плевать хотели на других. Им важно то, что в кармане! Получил деньги, потратил, получил... Противно! Мама, как мне тебя не хватает. Люда... Мое солнышко... Трудно без вас... Жалеть всех, не имеет смысла, не вернуть. Тех кто в моей жизни, прошел, оставил след, или промелькнул, как комета. Тоска ... Надо жить... А ради чего? Просто, приносить пользу людям, и ... Прощение? Покаяние? Я должен сам решить, что важно для меня. Жить! Какая она будет, жизнь? Незамысловатая, или извилистая, спокойная, а может жестокая... злая. Я в ней, или она во мне? Я пришел в нее, голый, без ничего, и уйду, наверно так же. Одиночество, вот страх! А ответ? " Черной тучей гонит прочь, настигает высоко, не молчать, сказать,- прошло... Не вздыхая тяжело... С ним идти, наклонившись в дороге... Или бросить, себе под ноги... Опустить на землю, грустить, и о милости, не просить... Просто жить, в ожидании часа... И не думать о многом сейчас... Пусть рассудит Господь, его чаша, у меня, в руках... Ты замучай меня судьба, да побей со злостью , я не дам тебе ответ, не знаю... Приходи ко мне кричать, в поле желтое большое... Я не буду тихо роптать, говоря иное...Прокричу, что бы не сдохнуть, попрошу прощения, но услышат ли меня, ваши утешения... Буду ждать... Надеясь на спасение... Твоего суда... Было в небе черное затмение, да душа, моя... Покаяние, тяжелое бремя... Или нет, но тогда почему, опускаються двери времени, подсекая, на полном ходу... Говоришь перед ним, и просишь... Или перед собой, для себя... Так скажите мне, где ответы, на вопросы, бытия... Значит сам, для себя, прощение... Понимая что только так, протекают реки забвения, в человеческих головах...Можно грешником, жить, праздным образом, говорить, рассуждать, писать... А потом попросить пред Господом... и спокойно, ночью спать... А растерзанный мыслями? Что им? Наложить на себя табу? Кто умеет говорить с преисподней, сам купаеться в этом аду... Эх прокатится по лесу гроза! Она яркое чудо живое! Я исчезну как все, друзья... Не останеться в памяти злое... Вы простите меня, отпустите... Не смогу я, покинуть сам... Это годы мои, и нити, протянувшиеся к облакам... Нет ответа, вопросы горьки. Жить по совести, помня о прошлом... Не хочу умирать от тоски, надо думать, о чем то хорошем... Да, на мне, роковая печать. С ней иду, отмеченный адом... Помогите увидеть себя, и дождаться решения надо... Он мне скажет когда, я готов... Принимаю любое слово... Лишь любовь, спасет, лишь любовь... Выше смерти она... От Бога... "