Конституционный суд в 1995 году определил позицию центра как безответственную. Именно центром были порождены и сам Дудаев, и его режим. Поначалу смена власти в Чечне, видимо, замышлялась как борьба с коммунистическим порядком, который принес чеченскому народу кровь, страдания, унижение, депортацию в казахстанские степи. События августа 1991 года, когда власть Чечено-Ингушской автономной республики, которую в то время возглавлял Д.Завгаев, поддержала ГКЧП, усилили борьбу с этой властью. Вмешательство депутатов, политиков, чиновников федерального уровня приблизило приход к власти Дудаева. Он ускорил выборы президента самопровозглашенной Республики Ичкерия и уже как президент начал в спешном порядке формировать свои структуры власти, причем только в чеченской части тогда еще Чечено-Ингушсксй автономной республики, усилил давление населения на российские воинские подразделения, которые вынуждены были покинуть чеченскую территорию, поставил под ружье большую часть населения и сильно укрепил свои позиции как борец за национальное освобождение чеченцев. При всем при этом Дудаев отшвырнул от себя всех, кто привел его к власти, и, когда начал отходить от России, объявляя суверенитет, эти люди схватились за головы. У них оставался единственный выход из положения — привлечь на уровне высшего органа государственной власти Россию, которая отменила бы все начинания Дудаева и признала его действия незаконными. В Москву из Чечни шли обращения от различных оппозиционных режиму Дудаева групп.
Из обращения к Б.Н.Ельцину и Р.И.Хасбулатову лидеров оппозиции режиму Дудаева 27 октября 1992 г.:
«Как известно, осенью 1991 года в Чечне были совершены государственный переворот и узурпация власти Дудаевым и его кликой. При этом решающую роль им оказала в тот ответственный для наших городов период недальновидная политика лидеров демократической России. В ходе борьбы за власть новоявленные «лидеры» широковещательно провозглашали заманчивые, близкие чаяниям людей лозунги: «Свобода, справедливость, равенство, братство». Сейчас Чеченская Республика находится на грани катастрофы. В считанные месяцы развалена экономика. Останавливаются заводы, фабрики. Правящая верхушка и ее пособники осуществляют невиданные за всю многострадальную историю Чечни грабеж национальных богатств, которые веками создавались всеми ее народами. Кучка людей из законодательных и исполнительных властных структур и так называемых правоохранительных органов сколачивает баснословные состояния, превращает свои миллионы в миллиарды и переводит их в зарубежные банки. Источником дополнительного обогащения для правящей клики стал грабеж воинских частей и распродажа добытого оружия».
Далее они потребовали, чтобы всякие переговоры с центром велись при их участии, иначе они не признают их результаты.
Положение в республике действительно было критическим: производство продукции в 1992–1993 годах составило 42,7 процента (в РФ — 81,4 %), среднемесячная зарплата составила 9,3 тыс. рублей (в РФ — 23,6 тыс.).
Получалось так, что Ельцину предоставляли право и вменяли в обязанность стукнуть кулаком по столу. В той ситуации это могло вылиться в национально-освободительное движение, и Ельцин решил до поры до времени оставить все как есть, так как каждый шаг со стороны России усиливал позиции Дудаева. Видимо, уже тогда нужно было серьезно думать о переговорном процессе, но мешало постановление съезда.
Однако оставались и чисто человеческие проблемы: сохранение пенсий и социальных пособий, оказание медицинской помощи, организация учебы детей. Ведь от отсутствия такой помощи страдают отнюдь не Дудаев и его окружение, а простые люди, живущие в республике. Поэтому многие министерства, как могли, до последнего, сохраняли свои связи с Чечней, и эта помощь с трудом, но долгое время в республику поступала. Впоследствии Дудаев начал разрушать федеральные структуры власти в Чечне, школы закрывались и переоборудовались под военные учебные центры.
Народу крохотной республики советский генерал-отставник навязал войну и ненависть. Кровь собрата перестала иметь цвет и запах. Жизнь потеряла цену. Женщина-горянка и седобородый старец не встали на пути братоубийства. Нередко они сами вдохновляли на это собственных детей. Так происходило постепенное отделение Чечни от Федерации.
Помню, летом 1993 года я был в Северной Осетии по поводу инаугурации ее президента. Там ко мне подошли представители Дудаева, сказали, что Дудаев очень хочет встретиться с Ельциным, и просили меня этому посодействовать. Я предварительно обсуждал с Борисом Николаевичем этот вопрос и ответил им, что затруднений тут нет, имея в виду следующее.
Дудаев искал встречи с Ельциным по вполне понятной причине: его авторитет стал резко падать — государства как такового у него не было. Народ вооружался, миграция шла колоссальная. Дудаеву необходимо было показать, что Москва с ним считается. Ему хорошо удавалась пропаганда, создающая у людей впечатление существования в республике сильного института управления. Что значило для Дудаева сесть за стол переговоров с Ельциным? Признание Россией легитимности его власти, Многие из дудаевского окружения спекулировали на этом. Потому я и объяснил дудаевским посланникам, что он не может сесть за стол переговоров с Президентом России как президент независимой суверенной республики. Другое дело, если с Борисом Ельциным встретится генерал Джохар Дудаев, лидер Чечни…
Вокруг этого долго еще велись переговоры с помощниками Дудаева, с госсекретарем Чечни, и каждый раз с нашей стороны проявлялась готовность к встрече на тех же условиях, на что Дудаев и его окружение никак не шли, но со временем менялась и ситуация в самой Чечне. В конце 1993 года активизировалась оппозиция Дудаеву.
Из сообщений ИТАР-ТАСС:
«В Чечне заметно активизировалось оппозиционное Президенту правительство во главе с Я.Мамодаевым, который заявил: «Со дня провозглашения независимости ЧР мы еще ни минуты не были независимыми в силу нашей конкретной экономической взаимозависимости с Россией. Я был и остаюсь сторонником разумного конфедеративного договора с Россией, который ни в чем не ущемляет права чеченского народа строить собственное независимое государство».
В Чечне зрели настроения рассчитаться с Дудаевым теми силами, которые пострадали от его режима. Возникли оппозиционные формирования Гантемирова и Ла-базанова. И то ли во внутренних разборках, то ли в назидание другим Дудаев попытался захватить Лабазанова в Грозном.
Из сообщений ИТАР-ТАСС:
«Уже третьи сутки в Чечне противостоят друг другу правительственные силы и вооруженная группировка Руслана Лабазанова. Воспользовавшись тем, что съезд чеченского народа, проходивший в Грозном, разрешил Дудаеву «применять любые силовые меры с привлечением любых сил в любом регионе Чеченской Республики», генерал ввел военное положение и объявил мобилизацию всех мужчин в возрасте от 16 до 65 лет».
Нападение на лабазановскую группировку состоялось. При этом погибло около трехсот человек, а отрубленные головы родственников Лабазанова были выброшены на площадь, После этой кровавой драмы я серьезно засомневался в возможной встрече Ельцина и Дудаева и получил подтверждение своих сомнений при встрече с Борисом Николаевичем. Дудаев сам отрезал себе пути к переговорам с Президентом России; оставалось искать другие возможности для нормализации положения в республике — скорее всего ими могли стать новые выборы.
Примерно в то же время против Дудаева выступила объединенная оппозиция во главе с Автурхановым, главой Надтеречного района Чечни, который с первых шагов дудаевской власти ей не подчинился. Надтеречный район ни разу не допустил представителей дудаевской власти на свою территорию. Автурхановцы ставили задачу провести выборы президента не в 1995 году, как об этом объявил Дудаев, а в 1994-м. Они образовали на своем съезде Временный совет и обратились к Президенту России с просьбой оказать помощь в налаживании нормальной жизни в Надтеречном районе и других населенных пунктах, где влияние Дудаева было потеряно. В обращении к Президенту России подтверждалось, что Чечня остается в составе России, признает Конституцию Российской Федерации.
