— Преступление?

— Вот именно.

— Это производит впечатление уже виденного.

Молодой человек, не спуская глаз с собеседника, незаметно опустил руку в карман пиджака.

— Мой герой отправляется к лицу, широко известному в современном мире. Ну, например, к Максу Порелли…

— К Максу Порелли? — воскликнул Меркадье, побагровев. — Что я слышу? Ты считаешь, что Макс Порелли пользуется большой известностью в Париже?

— Ну возьмем хоть вас, если это доставит вам удовольствие.

— Конечно, это будет ближе к истине. — Босс благо душно улыбнулся. — Зачем же твой тип ищет такого человека?

— Как символ цивилизации, которую он презирает.

— Понимаю.

— Сначала он выскажет, что у него на душе. Он позволит себе нагрубить этому воротиле. Он скажет…

— «Прими-ка успокоительную пилюлю, старый хрыч!» Ха-ха! — затрясся Меркадье от смеха.

— Допустим. Он заклеймит его глупость, его никчемность, его раздутую славу. И наконец…

— И наконец?

Молодой человек слегка улыбнулся — впервые после того, как вошел в кабинет.

— Остальное очень просто! — проговорил он.

Выстрел прозвучал не громче, чем если бы хлопнула пробка откупоренной бутылки. Одним из рекламируемых достоинств ядерного револьвера была бесшумность.

Меркадье не успел даже крикнуть и медленно осел в своем кресле. Бессильно повисла правая рука. Затем раздалось шипение, его тело и одежда начали аннигилироваться. Через три секунды от Филиппа Меркадье остались только перстень с печаткой, кусок подошвы ботинка, золотой зуб и ноготь большого пальца.