- А сверчки? Как громко и дружно они поют! Ночь звенит от их стрекотни! Или это кузнечики поют? Если честно, я не очень разбираюсь в насекомых. Но обожаю их монотонный хор. А Вы? - спросил Султан.

- А кто не любит пения сверчков?! Это же божественная музыка очищающая душу при свете луны - ответила Хуршида.

- Да. У меня был один знакомый браконьер- сказал Султан. Он занимался ловлей сверчков, складывал их в спичечные коробки и продавал в городе рыбакам, которые использовали сверчков как приманку, на рыбалке, нанизывая их на крючки своих удочек. Многие горожане покупали сверчков у этого моего знакомого браконьера и, отпускали их на волю в своих квартирах, где эти сверчки пели самозабвенно в ночной тишине, как на лужайке, когда луна заглядывает из окна. И я думаю, что горожане радовались, лежа в своих спальнях и не могли уснуть, пока не умолкнет сверчок. Романтика!

Так разговаривая, они приближались к весам на треножнике, сделанном из ивовых палок, где табельщик взвешивал последние тюки с хлопком. В это время почти все труженики ушли домой. Остались только табельщик и его помощники.

- Ой, Султан-ака, все ушли. Как я теперь пойду домой, в темноте одна? - с испугом сказала Хуршида.

- Да Вы не волнуйтесь, Ваше величества Хуршидаханум мадам де ла Маркиза ла тумбала неже пасе суа э фасеблу манежа. Я отвезу Вас домой на этой сказочной карете, с железным скакуном. Как раз сегодня я поеду на хлопкосушильный майдан, через Вашу улицу. Чего Вы боитесь, когда рядом с Вами скромный механизатор спортсмен, который долгие годы занимался такими видами единоборств, как Джиу джитсу, рукапашный бой, кун-фу, тайквандо, муайтай, айкидо и так далее - стал успокаивать свою возлюбленную тракторист Султан.

- Шутка шуткой, но я ни в коем случае не сяду рядом с Вами в кабине Вашего трактора. Поеду только в прицепе - предупредила Хуршида.

- Хорошо - согласился Султан.

Перед отъездом Хуршида залезла в прицеп и удобно прилегла на хлопок. Она лежала как ангел, который отдыхает на белых облаках. Султан хотел завести двигатель трактора, но мотор почему-то не заводился. Слышался только звук стартера - чги-гиги гиги гиги! Чги -гиги гиги гиги!

- Ну, заводись же, шайтан! - рассердился Султан и ударил ребром руки по баранке. Хуршида все лежала утопая в хлопке, как в белом облаке, и смотрела на сияющую луну и яркие звёзды.

- Ну, что там у тебя, Султанбай?! Не заводится что ли?! - спросил табельщик, который только что собирался уходить.

Подняв кверху керосиновую лампу, он осветил кабину.

- Да, с карбюратором что-то случилось. Или свечи промокли. Нужно проверить -нервно проборматал Султан. И добавил:

- Ты, это, табельщик, оставь мне керосиновую лампу. Я потом оставлю ее в полевом стане. А то, как назло, нет у меня даже карманного фонаря - сказал Султан.

- Хорошо - согласился табельщик и, оставив лампу Султану, ушел со своим помощником домой.

Султан спрыгнул с кабины и обратился к Хуршиде:

- Простите меня великодушно, герцогиня Хуршидаханум мадам де ла Маркиза ла тумбала неже пасе суа э фасеблу манежа! Я не думал, что сказочная карета сломается! Спуститесь, нужна Ваша помощь! Подержите эту волшебную лампу Аладдина, а я при её свете попробую починить мотор! - сказал он.

- О, Боже, что же это такое, а?! Мама моя наверно уже родила еще одну Хуршиду, беспокоясь за меня. Теперь мне конец. Отец меня убьет! Ну, какая дура я, а? Зачем я сразу не ушла домой? - сказала Хуршида, слезая с прицепа.

Расстроенная, она подошла к Султану, взяла у него керосиновую лампу и стала освещать открытый капот трактора, озаряя свое лицо рыжим светом.

- Да Вы не волнуйтесь, Хуршидаханум, все будет хорошо - сказал Султан, копаясь в моторе.

В это время вокруг горящей керосиновой лампы начали летать маленькие жучки. При свете лампы их прозрачные крылья светились то оранжево-желтым цветом, то огненно-красным. Хуршиде они казались огненными. Мотыльки вертелись вокруг лампы. Через некоторое время у Хуршиды начали отекать руки. А Султан все еще ковырялся в моторе.

- Ну, долго Вы там еще будете копаться?! А то у меня руки отекли! - пожаловалась Хуршида.

- Сейчас, сударыня, Хуршидаханум мадам де ла Маркиза ла тумбала неже пасе суа э фасеблу манежа, потерпите и не уроните керосиновую лампу, слышите? - сказал Султан.

- Хорошо - ответила недовольно Хуршида, держа лампу в другой руке. Наконец, Султан починил мотор и поднял голову, вытирая тряпкой испачканные автолом руки.

- Ну, вот и все сказал он, улыбаясь и спрыгивая вниз. А Вы оказались очень нетерпеливой герцогиньей, госпожа Хуршидаханум мадам де ла Маркиза ла тумбала неже пасе суа э фасеблу манежа.

Закрыв капот, он поднялся в кабину, а Хуршида забралась в прицеп. Убедившись в том, что Хуршида в прицепе, Султан завёл мотор, и трактор плавно поехал в сторону полевого стана. Подъехав к полевому стану, Султан остановил трактор и вылез из кабины, осторожно держа в руках керосиновую лампу, которая сияла, словно крупный драгоценный алмаз. Как он обещал, поставил лампу на самодельный полевой стол под акацией и хотел было погасить её, как вдруг у него подкосились ноги.

- Ух!- застонал он, опираясь на стол, и обессилено присел. Увидев это, Хуршида испугалась.

- Ой, что с Вами, Султон-ака! Вы заболели, или ушиблись? Я сейчас! - крикнула она и быстренько слезла с прицепа. Потом побежала выручать своего возлюбленного.

- Что случилось, Султана-ака?! Вам плохо?! Не пугайте меня, пожалуйста. Или Вы снова шутите? - спросила она, подойдя к Султану.

- Да ничего, не волнуйтесь, сейчас пройдет. Голова чего-то закружилась у меня -сказал Султан, стараясь успокоить испуганную девушку.

Хуршида присела рядом с Султаном и невольно ладонями рук прикоснулась ко лбу Султана, чтобы узнать, нет ли у него температуры. Султану казалось, что к его лбу прикоснулась рукой не Хуршида, а небесный ангел.

- Простите меня, Хуршида за то, что Вы из-за меня опоздали домой. Вот приду маленько в себя, и мы поедем. Я зайду к Вам домой и объясню обо всем Вашим родителям. Я думаю, они поймут нас правильно. В случае чего, я готов даже умереть, защищая Вас и Вашу маму от Вашего отца!.. Ох, что-то мне хочется полежать... Можно я прилягу немного ?

- Да, конечно. Вы, это, Султан-ака, не беспокойтесь обо мне, я как-нибудь сама объясню всё моим родителям. Они мне верят. Давайте я Вам помогу. Вы лежите так... То есть положите голову на мои колени и не стесняйтесь - сказала Хуршида.

- Спасибо, Хуршида - поблагодарил Султан, прилегая на топчан и положа голову на колени Хуршиды.

- У Вас кажется температура... Господи, я даже не знаю как Вам помочь. Как назло, тут нет поблизости телефона, чтобы я смогла вызвать "Скорую помощь" - плакала Хуршида. Она сидела, отгоняя платком комаров от Султана, и ее густые и нежные вьющиеся волосы лоснились над лицом Султана, как приспущенный черный шелковый флаг любви. С глаз у неё катились слезы.

- Не плачьте, Хуршида. Даже когда меня не станет, не плачьте. Потому что я не достоин Ваших алмазных слез. Вы рождены не для горя и слез, а для улыбки и счастья. А ну-ка, улыбнитесь. Ох, как я люблю вашу улыбку! Она как солнце освещает мне жизнь и мой внутренний мир, и душа моя от радости начинает петь, как жаворонок над утренним полем - сказал Султан.

- Знаю, Султан-ака - улыбнулась Хуршида сквозь слёзы.

- Какая Вы красивая, Хуршида! Как Вы красиво улыбаетесь! Это улыбка залечит даже самые безнадежные неизлечимые болезни! Вот Вы улыбаетесь, и я начинаю чувствовать исцеление. Да, мне уже лучше, поверьте, Хуршида. Это новый способ лечения в мировой медицине и называется он улыбкотерапия! Помогите мне, пожалуйста, я хочу подняться -сказал Султан.

- Да?! Ну, слава Богу, слава Богу! - обрадовалась Хуршида, помогая своему возлюбленному парню подняться.

Султан присел. Хуршида невольно обняла Султана и положила голову ему плечо. На самодельном полевом столе все горела керосиновая лампа, озирая своим рыжим светом лица влюбленной пары. Вокруг светящиеся фонаря радостно летали маленькие светло-коричневые жуки. Над полями ярко светила луна и сонно мерцали звезды.