Мужчины вежливо привстали, и она покинула офис.

Судя по выражению глаз Гордона, он ждал от нее чего-нибудь этакого.

Миновав небольшой холл, она услышала голос Берроуза.

— Лилиан, — увещевал он, — ты кончишь паниковать?

Телефон, поняла Габриела. Он говорит по телефону. Бегло оглядев холл, чтобы проверить, не вошел ли кто следом за ней, она придвинулась ближе к двери, из-за которой доносился голос, делая вид, будто безумно интересуется барельефом на стене.

— Ну-ну, птичка, — заискивающе продолжал Берроуз, — не надо падать в обморок. Все уже почти закончилось.

Вдоль позвоночника Габриелы, возвещая приближение видений, пробежала дрожь. Сознание словно балансировало на грани грез и реальности.

— Миссис Сазерленд?

Габриела вздрогнула. Сделав вид, что осматривает туфельку, она лишь потом заглянула в холодные глаза внезапно возникшей перед ней секретарши.

— Да?

— Каблук сломался?

— Нет, просто великоваты. — Некая доля правды в этих словах была. К тому же Габриела редко носила туфли на высоких каблуках, и у нее ужасно устали ноги.

— Комната совещаний вон там. — Патриция указала в сторону внутреннего офиса, откуда Габриела только что вышла.

— Да, разумеется. Но дамская комната в той стороне. — Габриела показала пальцем в противоположном направлении, сопроводив свой жест сладчайшей улыбкой.

— Вас проводить? — Глаза Патриции не потеплели — она поняла, что клиентка подслушивала.

— Спасибо, я как-нибудь справлюсь, — с деланной храбростью отозвалась Габриела и пулей нырнула в дамскую комнату.

Когда, переждав минуту, она вышла, Гордон, Берроуз и Паркинсон уже стояли у дверей в коридоре.

— Уже уходим, милый?

— Да. — Гордон держал в руках две папки. — Я говорил еще раз с мистером Стингером, но он не переменил своего решения.

— Ну, я думаю, мы уже нашли посредника, — подчеркнуто покосившись на Берроуза, Габриела взяла своего спутника под руку.

— Я тоже в этом уверен. — Гордон смотрел на Паркинсона.

Хитроумия Гору не занимать, подумала Габриела. Стравить этих двоих в погоне за одной добычей — тут-то они все друг про друга и выложат. Еще хватило бы ему смекалки поманить их миллионной, и не десятимиллионной сделкой — цены бы ему не было. Тогда, наверное, у них остались бы в голове хоть какие-то мысли, кроме той, чтобы урвать громадный куш.

Гордон повел ее к двери. Габриела обернулась. Берроуз и Паркинсон смотрели им вслед. Уверенная, что они все слышат, она сладко пропела:

— Дорогой, мне больше по вкусу мистер Берроуз.

— Любовь моя, а я предпочел бы Паркинсона.

Она прижалась к нему, поигрывая торчащим из его кармана краешком носового платка.

— Придется мне тебя переубедить. Мне и вправду нравится Берроуз. Взгляни только, какие у него стрелки на брюках.

— Может, я смогу тебя переубедить? — Серые глаза Гордона озорно поблескивали. — У Берроуза стрелки на брюках, зато Паркинсон очень напористый. — В его голосе появилась легкая хрипотца. — Ведь ты любишь напористых мужчин?!

Остановившись, она зацепила пальчиком отворот его костюма.

— Ну, котик, я не сомневаюсь, что и мистер Берроуз не менее напористый.

Гордон понизил голос:

— Поцелуй меня, душечка, для вящей убедительности.

Правду сказать, поцелуй этот вовсе не предназначался для Берроуза и Паркинсона — и Габриела, и Гордон это знали. Но, поскольку она подыскивала удобный предлог еще с прошлого вечера, после инцидента с четой Грязные Сапоги, она с готовностью припала к его губам. Он крепче сжал ее талию и что-то одобрительно буркнул.

— Ну как на этот раз? — с искренним любопытством поинтересовалась Габриела.

— Уже лучше. — Гордон улыбнулся в ответ.

Она снова покосилась назад. Оба дельца все еще смотрели им вслед, расплывшись в самодовольных улыбках. Приходилось признать, что уловка Гордона сработала как нельзя лучше. Наверняка в папках у него находились персональные дела и того и другого.

Не успела дверь офиса захлопнуться за ними, а вышколенный Коулт уже распахивал дверцу лимузина. Рухнув на сиденье, Габриела скинула туфли и принялась разминать ступни. Как бы не привыкнуть ко всем этим услугам, подумала она с опаской. А еще хуже — привыкнуть к поцелуям Гордона.

Когда он уселся рядом, она облегченно вздохнула, радуясь, что представление окончено. Теперь ей не терпелось рассмотреть добычу.

— Я возьму Берроуза, — потянулась она к папке. — А ты Паркинсона.

— Не опережай события. — Он взял ее за руку. — Сумасбродка из тебя вышла препаршивая.

— Что-что?

— Предполагалось, что ты будешь разыгрывать дурочку.

Она нахмурилась, пытаясь сдержать негодование.

— Говорила же я тебе, терпеть не могу притворяться. Это не в моей натуре.

Гордон с сомнением поглядел на нее и усмехнулся.

— Пожалуй, нам стоит потренироваться еще и в этом.

Губы его снова искривились в уже знакомой ей полуулыбке. Габриела сама не знала, чего ей больше хочется — поцеловать эти губы или же укусить. Не успела она собраться с мыслями, как Гордон постучал Коулту в стекло. Оно с щелчком приоткрылось.

— В полицейское управление, — приказал он.

У Габриелы упало сердце. До сих пор она еще как-то удерживала мысль, что ее хотят убить, где-то на задворках сознания. Теперь же пришлось заглянуть в лицо действительности.

Гордон протянул ей телефонную трубку. Голос его был мягок, но настойчив.

— Скажи Шелтону, что мы едем.

Подсознательно Габриеле казалось, что, если она кому-нибудь расскажет о случившемся ночью в ее квартире, этот факт станет еще реальнее, еще страшнее. Медля брать трубку, она нервно облизала губы.

— Ты должна посмотреть фактам в лицо. — С трубкой в руке Гордон открыл папку и принялся листать страницы. — Только так ты сможешь исцелиться. — Он отлично понимал обуревавшие ее чувства.

— Да, я знаю. Просто я… — Габриела замялась, подыскивая подходящие слова, чтобы передать всю силу смятения, охватившего ее с того момента, как она узнала об еще одном, неизвестном враге.

— Выбита из колеи? — подсказал Гордон.

— Именно!

Он понизил голос.

— Ты ведь в любой момент можешь бросить расследование.

Габриела так и взвилась:

— И забыть Лейси? Она же в беде, Гор! Да кем я буду!

— Тогда звони.

Не отводя от трубки пристального взгляда, будто та таила в себе опасность, Габриела с усилием заставила непослушные пальцы обхватить холодный пластик. Рука ее дрожала. Проклиная эту предательскую дрожь, она набрала номер Шелтона.

Гордон отвел от нее глаза и задумчиво погрузился в изучение досье Фреда Паркинсона. Однако она не обманывалась на его счет — он ловил каждый произнесенный ею звук. На его месте она делала бы то же самое.

Габриела сидела, поджав ноги. Внезапно, перелистнув очередную страницу, Гордон положил ее ногу себе на колени и автоматически стал растирать лодыжку. Девушка чуть не замурлыкала от удовольствия. Интересно, он понимает, что делает? Похоже, нет, решила она, так как он с головой ушел в чтение.

Потянувшись, Габриела водворила трубку на место.

— Никто не отвечает.

— Вот этот нам нужен, — Гордон протянул ей папку, — Паркинсон.

Пальцы его все так же машинально поглаживали ее ногу. Бегло пролистав страницы, Габриела еще раз перечитала отдельные места.

— Я не так уж уверена. То, что он раньше попадал в переделки, еще не значит, что он и сейчас занимается чем-то противозаконным. — Она бросила папку на колени и потерла больную ногу. — Я ставлю на Берроуза.

— Почему?

— Интуиция. — Заметив пристальный взгляд Гордона, она поспешно отдернула руку от больного места. — Во-первых, он слишком рвется заключить сделку, он слишком жадный. А во-вторых, в его досье нет ни единого упоминания о жене, а он, несомненно, женат. На пальце у него обручальное кольцо.

— Станешь тут жадным, ведь цена сделки — десять миллионов.

— Стингер же не стал. — Вдыхая запах кожи, Габриела покачала головой. — Я что-то почувствовала в Берроузе. И уже почти…