Да, конечно, это была идея Захара, но Игорь ведь сам вызвался составить компанию старшему товарищу. Так что вина здесь и его немалая. Будь Захар один, он бы наверняка бы не впал в ступор, как шестилетка, и мигом спрятался бы в нору от многоногой твари, раньше, чем та успела бы покинуть свой угол. А так юнаку пришлось вступаться за малыша и рисковать собой ради его спасения.

Игорь оперся на руки и, сев, с надеждой уставился на черный зев подземного хода. Эх, а ведь если б не выкопала этот тоннель шальная крысособака, и не случилось бы всей этой беды!..

Ага, а еще лучше, чтоб войны никогда не было. Тогда б не случилось ни пауков таких громадных, ни московской Зоны… и не пришлось бы одним умирать за других. Но война ведь все-таки была. А, значит, и мечтать об ином – бессмысленно и даже глупо…

Надежда медленно, но верно умирала. Каждое мгновение, проведенное в томительном ожидании, было мучительно-долгим, длиной с самую настоящую вечность. Минута сменяла другую, однако ничего не менялось. Черный зев, темная ночь, тишина.

Игорь утер нос рукавом рубахи.

Похоже, все. Не придет Захар.

«Может, слазить обратно?» – мелькнула мысль.

А смысл? В бою Игорь не помощник, раны врачевать тоже не обучен, да и нечем ему их лечить – в карманах только оторванная пуговица да моток нитки. Наверное, надо бежать за взрослыми, во всем сознаваться и вместе мчаться за стенку, в обход, поскольку через лаз пролезть разве что детишки смогут.

Игорь закусил губу, затравленно оглянулся на дома позади. Успеют ли? Может, и успеют, если прямо сейчас позвать…

Он уже поднялся, чтобы отправиться за подмогой, когда ему почудился какой-то шорох. Кажется, он доносился как раз из подземного хода. Нахмурившись, Игорь подступил к лазу вплотную и прислушался.

Похоже, кто-то там пыхтит и фыркает.

Лоб Игоря моментально покрылся испариной. А не мог ли в лаз протиснуться тот же злополучный паук? Да нет, вряд ли, уж слишком мутант был велик. Неужели все-таки Захар? Или, может, вырывшая ход крысособака решила вернуться?

Последняя догадка заставила Игоря опасливо попятиться. А ну как и вправду зубастое недоразумение вырвется из потайного хода наружу и сразу вцепится ему в нос? От одной мысли стало дурно.

А пыхтение тем временем становилось громче с каждой секундой. Игорь готов был дать стрекача в любую секунду. Стоит только наружу высунуться очередной мутировавшей твари, и он сразу…

Но тут из лаза вынырнула голова Захара и нагло подмигнула мальчишке.

– Я победил, малолетка, – заявил юнак, выбираясь наружу. – Победил паука.

И самодовольно улыбнулся, глядя, как Игорь выпучивает глаза и ошарашенно открывает рот…

Дружинник открыл глаза и уставился в грязную стену напротив. В помещении, где Игорь оказался, было слишком мало света, и потому разглядеть комнату как следует не получалось.

Да и, честно говоря, не больно-то и хотелось.

– Когда мы его сожрем? – донесся до его ушей знакомый голос.

«Кажется, этого звали Руф?»

Последнее, что помнил Игорь – толпу нео, через которую он продирался к названому брату. Одного дикаря отпихнул, сцепился со вторым, а потом провалился в темноту… и снова увидел сон, который периодически навещал дружинника в течение последних пятнадцати лет. Ему было шесть, когда Захар спас его от паука-мясоеда, и это положило начало крепкой дружбе между двумя отроками. С того самого судьбоносного дня Игорь искал возможность вернуть старшему товарищу Долг Жизни, но до сих пор в этом не преуспел.

«И, похоже, уже не преуспею…» – с грустью подумал дружинник.

Он лежал на холодном каменном полу, связанный по рукам и ногам, и слушал, как неподалеку решают его судьбу двое нео – уже помянутый Руф пытался убедить верзилу Таррка сожрать пленника, однако новоиспеченный вожак был непреклонен.

– Сначала я с ним поговорю! – прорычал он в ответ на очередной чрезвычайно веский довод Руфа (по типу «мы хотим жрать»).

– Зачем?

– У него был меч Морха. Может, у него и амулет Морха тоже?

«О чем это они толкуют?» – заинтригованный услышанным, подумал Игорь.

Он, как мог, вывернул шею и увидел, что двое нео стоят лицом к лицу и угрюмо смотрят друг на друга. Пудовые ладони обоих были сжаты в кулаки. Казалось, еще немного, и между мутантами завяжется драка.

«Да пусть хоть поубивают друг друга, – подумал Игорь, глядя на нео. – Но о каком еще амулете Морха они толкуют?»

– Зачем тебе амулет? – спросил Руф, нахмурившись.

– У кого амулет, тот сильный! Тому удача! Тому все вообще! – раздраженно ответил Таррк. – Морх так говорил! Морх был сильный и везучий!

– Был. Но откуда хомо знает, где амулет?

– Хомо взял меч Морха! – едва ли не по слогам, точно скудоумному отроку, объяснил вожак. – Может, амулет тоже у хомо?

– Мы обыскали хомо! – прорычал Руф. – Амулета Морха у него нет!

– Мы не будем есть хомо, пока я не скажу! – не придумав ничего лучше, процедил Таррк.

Тут Руф не выдержал и дал ему в морду.

Игорь невольно вздрогнул, когда пудовый кулак вечно голодного нео врезался в массивную челюсть Таррка. К чести новоиспеченного вожака, он пошатнулся, но на ногах устоял и, зарычав, набросился на обидчика. Силы их, похоже, были примерно равны, однако Таррк оказался чуть порезвей: отбив один из выпадов врага, он ударил того ногой в незащищенную грудь, и Руф рухнул на пол, как спиленный дуб.

– Против меня не лезь, – наставительно изрек Таррк, склонившись над поверженным соперником. – Убью, понял?

– Понял, – проворчал Руф.

Он перевернулся на бок, чтоб сплюнуть кровь, и встретился глазами с Игорем. Тот спешно уставился в сторону, но было уже поздно.

– Хомо проснулся! – воскликнул Руф, тыча пальцем в сторону дружинника.

Тут же все обиды забылись, и оба нео стремглав бросились к Игорю. За ними потянулись и другие мутанты, которых дружинник из положения лежа углядеть не смог.

«Странно, что никто не кинулся разнимать дерущихся! Хотя… это же нео, – подумал Игорь, брезгливо глядя на Таррка, который первым оказался рядом с пленным разведчиком. – Почти что животные. Что с них взять?»

– Говори, хомо, где амулет Морха? – проорал Руф, выглядывая из-за плеча вожака.

– Говори! – вторил ему Таррк.

«И что им ответить? Что я знать ничего не знаю ни о каком амулете? Но пока они думают, что побрякушка их покойного вожака у меня, быть съеденным мне, кажется, не грозит… Так, может, врать до конца?.. Но как быть, если проверят меня, спросят, например, как он выглядел, этот амулет?..»

Одного взгляда в тупорылые морды неандертальцев хватило, чтобы понять: не спросят. Ума не хватит. У нео, к счастью, с дельными мыслишками не очень; в них только необузданной дури заключено с лихвой. Игорь в страшном сне не мог представить, что б они делали, будь дикари поумней. Наверное, в таком случае от Кремля давно б уже осталось пепелище.

– Не молчи, хомо! – Глаза Руфа превратились в две маленькие щелочки. – Говори, где амулет Морха!

– Остался в развалинах, – ответил Игорь, глядя то на обжору-нео, то на Таррка.

Новоиспеченный вожак покосился на своих соплеменников, но те лишь недоуменно наморщили лбы. Складывалось впечатление, что об амулете знают далеко не все мутанты в стае.

– Видишь? Он не брал амулет! – воскликнул Руф. – Давай его сожрем!

Взгляд, которым его одарил вожак, заставил мутанта заткнуться.

– Почему амулет остался в развалинах? – подумав, осведомился Таррк.

– Я брал амулет, – спешно заверил Игорь, когда вождь вновь обратился к нему. – Но я его спрятал, чтоб вы не нашли. Чтоб никто не нашел.

Заслышав это, нео стали переглядываться и о чем-то переговариваться, однако стоило новоиспеченному вожаку поднять руку, и все тут же смолкли.

– Где амулет, хомо? – спросил Таррк, глядя на разведчика в упор.

– Я уже ответил – в развалинах.

Тут вожак крепко задумался – видно, не мог сформулировать мысль (если она, конечно, вообще была в его твердолобой голове).