- "Сканеры заметили опасность?"

- "Нет, все намного проще. Есть соответствующие директивы, которые, кстати, Вы изучали, перед тем как дать свое согласие на дальнюю экспедицию. В них четко прописаны, сроки, после которых экипаж корабля имеет право совершить первую высадку. Скажите мне, через сколько дней, в соответствии с директивой, мы имеет право совершить первую посадку?"

Миллер замолчал, казалось, что его вытянутое лицо стало несколько длиннее. Профессор внимательно, как преподаватель оценивает студента, стал следить за его реакцией.

Виктор с детства не обладал особенными навыками, которые бы выделяли его из общей толпы. Он не был физически одарен и не обладал выдающимся интеллектом, но вот что он умел, так это быстро и хладнокровно анализировать большие объемы данных. Поэтому, лишь слегка прищурившись и изобразив скучающий вид, он начал говорить:

- "Стандартно сканеры, используя данные с запущенных ранее спутников, способны оценить структуру, состав и основные характеристики планеты за сутки. Анализ поверхности, при полной загрузке исполнительных операторов за двое. Итого уже три дня. Дроны анализаторы, способны создавать видео-визуализацию за два дня. Еще пару дней на сбор данных по биосфере. Получается Андрей Михайлович что неделя..."

Прежде чем Миллер успел открыть рот, Уткин добавил:

- "Но это идеальные сроки. Экипажи операторов, могут работать с различной скоростью, с разной частотой на перекуры... Дроны выходят из строя, бессовестно врут из-за неверных настроек и неправильной калибровки. Значит, профессор, добавляем еще неделю на погрешности и в итоге должны получить около двух недель изучения планеты перед первой высадкой на планету."

Профессор одобрительно промолчал, слегка вздернутые уголки его губ показали, что Виктор прав в своих рассуждениях.

Андрей Михайлович вернулся к изучению графиков на экране. Виктор почувствовал себя лишним, однако, не решаясь нарушить тишину, стал ждать. Миллер целиком ушел в работу, сосредоточенный и внимательный он иногда что-то говорил про себя тихим шепотом.

На рабочем экране профессора графики сменились чередой живописных картинок планеты. Виды местности, снятые дронами могли заставить замереть сердце художника. Бескрайние равнины, засыпанные снегом. Застывшие вертикальные ледники, наступающие на экватор. Суровые фьорды и ледяные лагуны побережий, плавно перерастали в горные цепи, на вершинах которых, среди осыпей, цвели тусклые неизвестные растения.

Виктор не многое понимал из графиков на второстепенных, боковых экранах, не хватало навыков и специализации. Но кое-что мог уловить и он, планета была довольна бедна на минералы и ископаемые. К тому же ресурсы часто залегали в областях, накрытых километровыми ледниками. На планете почти не было лесов. Все больше низкорослые, сухие кустарники.

Жизнь на планете, несмотря на суровые климатические условия, была разнообразна, однако отличалась низким показателем общей биомассы. Уровень, которого рос к экватору и резко падал в приполярных областях. В целом планета, как ни странно, для человека была вполне пригодна. Особенно в горных областях, где природа беднее, чем в низменностях.

Виктору начало казаться, что профессор за своей работой просто забыл про него. Напоминать о себе не особенно хотелось. Во-первых, Миллер, скорее всего, озадачит его какой-нибудь скучной и ненужной работой, а во-вторых, профессор терпеть не мог, когда его отрывали от дел. Меньше всего ему хотелось сейчас слушать скучные нравоучения про то, что наука требует тишины и вдумчивости. К тому же графики содержали много полезной и интересной информации. Виктор стал озираться в поисках удобного стула.

На левом от профессора экране график сменился физиономией одного из операторов:

- "Андрей Михайлович..."

- "Да, это я," - протянул в ответ, продолжая работать, профессор, - "зачем... зачем отвлекаете меня?"

- "Есть информация со спутников, поступают весьма интересные данные..."

- "Я их видел, уже изучил, повторяю свой вопрос - зачем Вы меня отвлекаете?"

- "Андрей Михайлович Вы не поняли, из области, которую мы уже отсканировали и изучили, поступают новые данные."

- "И какие?"

- "Фиксируются точечные всплески термического увеличения температуры и общий всплеск биомассы."

Профессор оторвался от центрального экрана с данными и внимательно посмотрел на оператора:

- "Костры?"

- "Похоже, что да Андрей Михайлович, мы отправили туда дроны-охотники, в течение часа будет картинка."

- "Замечательно, - заинтригованно произнес профессор. - Как только будет изображение, немедленно направьте его на мое рабочее место."

Миллер отключил видеосвязь с оператором и, откинувшись на спинку кресла, очевидно забыв о скучающем за спиной Викторе, вслух произнес:

- "Интересно... Может, наши, в нарушении всех директив... А зачем им?.. А если нет, то кто?.."

У Виктора зачесалось в носу, отчего он, чихнув, выдал свое присутствие. Миллер дернулся и обернулся:

- "А, лаборант, извините, я совсем позабыл о Вас. Вы пока свободны..."

***

Это служебное помещение на космическом корабле напоминало обычную производственную курилку. В отличие от соседних, чьи поверхности были заполнены разнообразными агрегатами, всевозможными циферблатами, мониторами всех размеров и видов датчиками работы механизмов и самими механизмами-здесь были только вытянутые сиденья и стол. Белые лампы и прорези вентиляции - вот и вся обстановка. За столом сидел рослый жилистый мужик в спецовке. Как у него получалось выглядеть помято и пыльно в скафандре 22 -го века который не мялся по техническим свойствам, на корабле где пыли не было в принципе -не знал никто ...

Незапоминающееся лицо, с мрачно отсутствующим выражением и пристальный взгляд серых глаз дополняли образ. В настоящее время человек пил что -то наливая себе из термоса, рядом лежал уставной тюбик-паек и неуставная упаковка чего- то сладкого.

Дверь плавно отошла и на сиденье энергично хлопнулся Юрий Харя.

- "Здоров Сергеич, как дела технические? Что у нас с повреждениями и ремонтом?" .

- "Дела технические, как всегда планово. Скажи лучше, Юра как у нас со снабжением? Что там у нас по запасам?"

Юрий преисполнился страданием - представляешь погибли все мои саженцы, погибли все запасы корабля для маленьких радостей - табак, кофе, спиртное. Голос звучал с искренним страдающим надрывом. Типовые пайковые запасы остались хорошо если на треть. Нарушение условий хранения еще может себя показать позднее.

- "Так значит, погибли все три твои горшка с табаком и все четыре с кофе?" Спокойный доброжелательный голос и все тот же внимательный взгляд Дмитрий Сергеича Морозова.

- "Сергеич !!!" Возмущение в голосе Юрия было безмерно.

- "Ты терзаешь мое сердце".

- "Ладно, ладно Юра, я понял. Так говоришь на корабле больше нет ни курева, ни спиртного? Даже кофе нет и чая?" .

- "Увы- ничего. Чая правда немного и чуть -чуть неуставных сладостей у меня лично." Горечь и легкая надежда звучали в каждой ноте голоса.

- "Так что там у нас по повреждениям и ремонту? Сам знаешь на совет я доступа не имею - а общий бюллетень собрания- это издевательство."

Дмитрий Морозов допил свой кофе. Аккуратно доел сладость в упаковке.

- "А что по повреждениям? Что такое технология внешнего складирования- знаешь сам. Ячейки, по сути, ставятся как обвес на корпус во время загрузки на орбите. И при сложных маневрах по уставу держатся пустыми - во избежание лишних потерь и влияния на курс корабля. При входе в атмосферу и вовсе могут сбрасываться. Хорошее изобретение, кроме дополнительных объемов хранения - добавляет дополнительный пояс- бампер на корпус. Опять же броня от всяких случайностей.