— А мои импровизации? Ведь они же мои! Я могу доказать — вон, в записной книжке на столе. Хотя, наверное, если записано — это уже не импровизации…

Пауза.

— Нет, ты ничему не научишься. Ты хоть в курсе, что разговор записывается? Даже если б я хотел тебе как-нибудь помочь… Я заметил эти бумажки давным-давно, но надеялся, что у тебя хватит ума промолчать. Ты только что добавил себе срок, все твои слова зафиксированы.

— Какой срок? За что?!

— Младенец лучше соображает… Ты играл на гитаре за деньги в общественном месте, не имея лицензии исполнителя. Ты использовал нотную грамоту, не имея лицензии композитора. И ты говоришь об этом во всеуслышанье. Тебя стоит посадить хотя бы за глупость.

— Что, и ноты писать нельзя?!

— О, господи… Ты с Луны свалился? Незаконное использование логотипов, товарных знаков, нотной грамоты, иероглифики, языков программирования, символов письменности — статья двенадцать двадцать семь об авторских и смежных правах, пункт третий…

— Но Вы-то набираете текст на компьютере, значит, пользуетесь письменностью? И что, это тоже незаконно?

— Кто набирает текст?! Я ещё не выжил из ума! Я выбираю слова из предложенного списка, это обычная полицейская программа. Очень удобно.

Пауза.

— Знаешь что, парень? Тебе понадобится очень хороший адвокат, если у тебя не хватило ума заниматься твоей чёртовой музыкой так, чтобы об этом никто не знал. Хотя мы бы всё равно разнюхали… Лучше бы ты попался с наркотиками. Кстати — как там зовут этого парня, который из Библии что-то списал?

— Данте?

— Ну да. Сдаётся мне, вся ваша эмигрантская шайка только и живёт воровством интеллектуальной собственности… Хорошо, что ты его сдал. Я отмечу это как помощь следствию. Уведите.