‒ Так чем же мне поклясться?

‒ Не клянись ничем. Иль если хочешь, поклянись собою. Самим собою, души моей кумир.

И я поверю.

‒ Тогда клянусь собою. Клянусь! О, Джульетта! ‒ восклицает громко Романов, обращая на нас внимание ребят. Быть может, я просто не замечала, что они уже давно вот так внимательно следят за нашей игрой, забыв на пару мгновений про свои постановки.

‒ Джульетта и Ромео обнимаются и целуются, ‒ прочитала вторую реплику автора Зинаида Николаевна. Господи, я надеюсь, она не заставит нас обняться и поцеловаться!

Не заставила. Я расслабилась, стараясь не глядеть на него.

‒ Ребята, продолжайте репетировать. Пока что у вас неплохо получается, ‒ провозгласила преподавательница. ‒ Я отойду на минутку к другим. И да, совсем забыла! Переоденьтесь в костюмы, поверьте, так вам будет легче воспринимать себя, друг друга, в этих ролях, ‒ сказала Зинаида Николаевна, кивнув нам на дверь за кулисами, ведущую в костюмерную. ‒ Костюмы Ромео и Джульетты вы найдёте на самом видном месте ‒ висят на вешалках на дверце самого большого деревянного шкафа! ‒ объяснила женщина. Я как-то раз уже была в огромной костюмерной, там оказалось девять закрытых шкафов, не считая обычных шкафов вешалок на колёсиках с кучей костюмов, висящих на них. Глаза у меня разбегались, всё было таким ярким, красивым: старинные чудесные платья, костюмы разных персонажей, в разных стилях. Выходить из этой комнаты мне тогда жутко не хотелось.

Первой в костюмерную отправилась я, найдя на вешалке изумительной красоты длинное пышное платье. Переодевалась, пристально наблюдая за дверью, ‒ как бы Ромео поглядывать за Джульеттой не стал. Но нет, этот парень не был озабоченным подростком. Он был хуже.

Следом переоделся Слава, и мы снова вышли на сцену, уже полностью в образах и позабывшие, кто мы такие на самом деле и самое главное, мы забыли о том, что терпеть друг друга не можем. Тут, на сцене, я и он были без ума друг от друга. Это оказалось так непривычно, ново, но мне понравилось. Только я ни на секунду не прекращала робеть во время очередных признаний Ромео, но старалась подавить это неловкое чувство в себе. Я же актриса театра, должна уметь сдерживать свои эмоции! Вот только они лились через край, а сердце моё отбивало бешеные кульбиты...

Уже очень скоро Зинаида Николаевна вернулась и начала читать наши реплики, показывая, как будет лучше и правильнее. Репетиция протекала жутко интересно и без всякой вражды. Мы больше не сидели и не стояли на одном месте, я во время своих реплик ходила по сцене, жестикулируя руками и уже почти выучив весь текст, стараясь изобразить всё точь-в-точь как в фильме, и даже лучше, так сказать, на свой лад. Он же спрыгнул со сцены и смотрел на меня снизу-вверх, прямо как Ромео в фильме, находящийся в саду, смотрел на Джульетту на балконе. Мы вжились в роли.

Я осталась очень довольной, впрочем, как и он.

Нам понравилось играть вместе. Соперникам всегда нравится играть друг с другом.

Вот только никакого тандема не появилось, мы всё также остались этими соперниками.

***

На мне было надето длинное платье нежно-персикового цвета, на нём тёмный костюм, и всё в стиле Эпохи Возрождения. Сегодня День Малого театра, в котором мы имеем честь учиться театральному искусству. Сегодня день нашего выступления.

До нашего выхода на сцену осталось две минуты. Зинаида Николаевна и Елена Дмитриевна стали говорить нам свои наставления и желать удачи.

Мы выступали последними и закрывали шоу в театре.

За пару секунд до выхода он посмотрел на меня с ухмылкой на губах и своим коронным огоньком в глазах цвета весны, и спросил:

‒ Боишься, Тоня Высоцкая?

‒ А ты боишься, Слава Романов? ‒ парировала с ехидством я.

Он усмехнулся, явно удивляясь моей наивности. Ну, конечно, парень не боялся.

Выступление проходило хорошо. Успешно.

Я чувствовала себя в своей тарелке, мне казалось, я нахожусь не на сцене, а в раю. Сцена ‒ мой маленький рай. Я чувствовала это всем сердцем.

Слава чувствовал то же самое. Ему нравилось с самого детства быть в центре внимания. Сейчас, играя постановку "Ромео и Джульетта" на сцене вместе с этой ехидной самоуверенной девчонкой, почти под стать ему самому, всегда знающему себе цену, он вжился в роль так, что забыл кто он есть, и кто есть она на самом деле. Он тоже чувствовал себя так, будто оказался в настоящем раю.

Таков рай для них ‒ театр для двух актёров.

Но в самый последний момент случилось такое, что по-новому перевернуло их отношения и изменило навсегда. Они стали ещё большими врагами. Врагами самих себя, врагами друг друга, будто бы однажды не воспротивившись странному влечению, ещё совсем юные парень и девчонка разрушили и без того их хрупкие только ставшие налаживаться отношения. Они после этого больше никогда не станут прежними.

Постановка продолжалась.

‒ Милая! Благословенною луной тебе клянусь! ‒ произнёс Слава Романов, играющий безумно влюблённого, и хоть такого не было в их сюжете, запрыгнул на декорированный балкон к Джульетте. Теперь герои этой истории стояли совсем близко друг к другу, лицом к лицу.

Девочка Тоня, скрывающая своё лицо за маской лица Джульетты, изумилась поступку своего партнёра по игре.

‒ О, не клянись, луной не постоянной. Луной свой вид меняющей так часто, чтобы и твоя любовь не изменяла... ‒ взмолилась Джульетта.

‒ Так чем же мне поклясться? ‒ готовый на всё, вымолвил Ромео.

‒ Не клянись ничем. Иль если хочешь, поклянись собою. Самим собою, души моей кумир. И я поверю. ‒ Поклялась и она.

‒ Тогда клянусь собою. Клянусь! О, Джульетта! ‒ воскликнул юноша. В зале воцарилась тишина.

Тоня Высоцкая и Слава Романов, не понимающие, что с ними происходит в этот миг и что делать дальше, податься порыву или сдержать свой безумный пыл, замерли друг перед другом.

Ромео не выдержал первым и прильнул всем телом к телу Джульетты, обхватил руками её талию и снова замер.

Теперь не выдержала Джульетта и положила свои ладони на плечи Ромео.

Парень и девчонка припечатали губы к губам друг друга.

Ромео сжал в своих объятиях Джульетту с такой силой, что та едва могла пошевелиться. Постойте, это обнимал уже не Ромео, а Слава, вернувшийся в своё тело и решивший таким вот способом атаковать ненавистную ему девчонку Тоню Высоцкую. Она в ответ крепче схватила его за плечи, подбираясь всё ближе к шее и намереваясь задушить доморощенного Ромео. Эти объятия мешали обоим нормально дышать.

Никто не заметил и не понял, почему соперники на самом деле впились друг в друга, аки два разных столкнувшихся враждующих хищника. Слава и Тоня не обнимались, они пытались выбить из тел друг друга весь воздух, а вместе с ним и душу.

Все думали, что так пылает страстная любовь Ромео и Джульетты.

Зрители в зале громко зааплодировали юным талантам, покорившим их души этой замечательной и такой правдоподобной сценкой.

Занавес опустился.

***

Мы с Инкой устроились в моей комнате, за широкими окнами которой шёл дождь, постукивая каплями по стеклу. Мне нравилось слушать шум дождя, наблюдать за ним из окон своего дома. Это так успокаивало, всегда. А уж если в руках окажется ещё хорошая книга, а на столе будет мирно остывать горячий ароматный кофе, я буду ненадолго безгранично счастлива.

Мы плюхнулись на широкую мягкую кровать, застеленную молочным пледом и забитую большими и маленькими подушками мягких пастельных цветов. Инна Соколовская моя лучшая подруга с младшей школы. На самом деле мы обе жутко разные, но многие часто говорят, что мы не разлей вода. Всегда вместе и готовы постоять друг за друга.

Инна не простая девочка-школьница. Эта девчонка действительно настоящий подарок судьбы для меня, я очень счастлива, что повстречала её в нашей школе. Длинные угольные волосы, серые глаза кошки, игривая улыбка и коварный, но больше весёлый, взгляд. Милая стройная фигурка, резкие жесты и манеры настоящей хулиганки. Всё это моя подруга. Взбалмошная, любящая шум и народ, весёлая выше крыши, интересная, обожающая слушать громко на весь дом свой драгоценный рок-н-ролл и с радостью подпевать любимым исполнителям, хитрая и злопамятная, но для меня всегда остающаяся доброй и любимой лучшей подругой. Инка Соколовская, она такая.