Снова и снова вспоминался «почти-поцелуй» перед тренировкой… «Зелёные глаза. Чертовы зелёные глаза были так близко. Если бы Грейнджер не встряла, он бы точно меня поцеловал… «Не играй с огнём, Малфой» Да я и не играю». Теперь создавалось ощущение, что огонь в лице Поттера сам играет с ним. Сам того не осознавая, Драко уже с нетерпением ждал окончания этого безумного дня.

Нежась в клубах пара, он наконец-то вспомнил о том, что хотел сделать ещё днём — написать письмо отцу! Необходимо как-то спросить о пророчестве…

— Драко! Я, конечно, понимаю, что ты у нас раненый, но в душ хотят все! — донёсся из-за двери голос Тео.

Малфой вздохнул и выключил воду. После горячего душа он чувствовал себя гораздо легче.

Когда, выйдя из ванной, он повернулся спиной, все присвистнули, увидев «боевое ранение».

— Ты у нас теперь счастливый обладатель татуировки бладжера! — будучи уже на полпути в ванную, воскликнул Нотт.

— Ага, если бы эта татуировка ещё не болела... — устало ответил Драко, открывая шкаф с одеждой.

Красно-лиловый синяк, скрывшийся под белой рубашкой Малфоя, Блейз смерил полным ужаса взглядом, но промолчал.

Пока однокурсники мылись, Драко достал чистый лист гербового пергамента и чернила. Покусал краешек любимого пера, думая, как бы обличить разбредающиеся мысли в адекватный, а главное не вызывающий подозрения вопрос. Спустя десять минут тягостных раздумий, на свет появился следующий текст:

«Здравствуй, отец! Я уже давно хотел написать тебе, но никак не доходили руки. Как дела дома? Как мама? У меня всё в порядке — учусь, играю в квиддич и при малейшей возможности достаю Поттера, впрочем, как обычно.

Хотел поделиться вот какой, на мой взгляд, интересной информацией: недавно я прочитал, что в некоторых чистокровных семьях, даже при отсутствии способности к прорицанию, могут случаться единичные случаи предвидения будущего. Как ты считаешь, правда ли это, и какова вероятность того, что такое может случиться со мной? Жду ответа. Д.М.»

Раньше Драко часто обсуждал с отцом особенно понравившийся материал с уроков и сейчас очень надеялся, что такой ход сработает. Если только отец не спросит про автора этой несуществующей книги.

Отправить письмо сейчас времени уже не оставалось, и Драко убрал запечатанный конверт в карман.

Приведя себя в порядок, слизеринцы отправились на ужин. В Большом зале царила оживленная атмосфера, с разных факультетских столов постоянно раздавался смех, а фамилия «Поттер» звучала почти каждую секунду. Предмет всеобщего интереса обнаружился на своём месте, сидя в окружении друзей, но всё-таки на некотором расстоянии. Окинув быстрым взглядом знакомый силуэт, Драко всё-таки сел спиной к гриффиндорцам. Нет, сейчас он не в состоянии смотреть на Поттера, не вспоминая урок Трансфигурации. Многие студенты косились и в сторону Драко, хихикая между собой и вынуждая его то и дело оборачиваться, испепеляя весельчаков взглядом. «Чёрт! Наверно уже вся школа знает про этот грёбаный член!» Начиная злиться от обилия внимания в свой адрес, Малфой быстро поглощал еду, вкуса которой совершенно не чувствовал. Мерлин, он собирался унизить Поттера, но совершенно не планировал сам становиться предметом насмешек!

— Драко! — позвал Блейз, с интересом наблюдавший за гриффиндорцами. — Смотри, сейчас что-то будет!

Малфой обернулся, увидев, как к Поттеру со спины приближается Панси.

Панси?! Что за?.. Девушка встретилась с ним взглядом и хитро подмигнула.

— Что она задумала? — спросил Драко, но друг ему не ответил.

Под предостерегающие крики Грейнджер слизеринка опустилась на скамью рядом с Поттером и положила руку ему на плечо, заставив обернуться. Драко готов был зажмуриться, ожидая, что он сейчас её поцелует, но вместо этого Поттер резким движением усадил её к себе на колени и улыбнулся как Чеширский кот.

— Здравствуй, принцесса, — мурлыкнул он, почти касаясь губами её губ. — Может, где-нибудь уединимся?

— Нет! Паркинсон, свали отсюда! — закричал Уизел, готовый собственноручно стащить нахалку с коленок друга.

— Говорила же я, что не надо ему разрешать идти на ужин! — встряла Грейнджер, поднимаясь с места.

Драко едва ли не уронил челюсть на стол. «Святой Салазар, что она творит?!». Большой зал превратился в переполненный зрителями театр, главное же представление происходило за гриффиндорским столом.

— Отстаньте! — громко ответил Поттер, почерневшими глазами изучая сидящую на коленях девушку. — Не видите что ли, у меня тут секс намечается?

Драко не без зависти подумал о том, что Панси наверняка сейчас ощущает его… возбуждение. Кончики пальцев снова начало покалывать. Знакомое чувство, сжимающее внутренности в кулак, начало черной тучей расползаться в сознании. Нет, надо сдерживать чёртову ревность! Перед глазами сразу возникла недавняя картина — куча разбитых стёкол возле класса Прорицаний. Блейзу понадобилось целых пятнадцать минут, чтобы привести всё в порядок.

Но, к счастью, наваждение быстро прошло, когда рядом, слепя всех вспышкой, защёлкал затвор фотоаппарата.

«Так вот оно, что!» Драко вздохнул с облегчением, сразу узнав этого мелкого прилипалу, фотографирующего каждый шаг Великого Героя — Криви, кажется. «Что ж, неплохо, Панси!»

— Гааарри, — ласково пропела девушка, удобнее устраиваясь на его коленях, и позируя перед фотографом.

— У тебя охренительная попка… — с развратной улыбкой прокомментировал Поттер, теснее прижимая к себе девушку.

— Гарри, прекрати! — Гермиона подбежала к ним и достала палочку. — Ты не понимаешь, что делаешь…

— Что тут происходит? — рядом неслышно возникла МакГоногалл и, быстро оценив открывшуюся взору картину, нахмурилась. — Мистер Поттер, что вы себе позволяете? Это общественное место!

— О, профессор! Давно не виделись! Целых несколько часов! — Поттер улыбнулся так слащаво, что Драко аж передёрнуло от отвращения.

— Мистер Поттер, мисс Паркинсон, немедленно прекратите! Вы ведёте себя недопустимо! — отчеканила Минерва, наблюдая, как руки Гарри путешествуют туда-сюда по спине Панси.

— Недопустимо? — Поттер наигранно удивленно вскинул брови. — А допустимо ли за полдня кончить одиннадцать раз?!

В зале воцарилась такая тишина, что, казалось, её можно было пощупать. Поэтому сдавленный кашель подавившегося тыквенным соком Снейпа показался громом среди ясного неба. Но на преподавательский стол мало кто обратил внимание.

МакГоногалл, казалось, потеряла дар речи, засияв от смущения всеми цветами радуги и, в конце концов, остановившись на бордовом.

— Ой, профессор, вы так очаровательно краснеете… — протянул Поттер, а потом слегка куснул Панси за ухо.