- Э-э-э? - не понял, а с чего это мы должны ехать к его родителям?!

- Знаешь, мне иногда кажется, что второй комплект посуды и посудомойку, они именно поэтому и купили.

- Мирослав, я чуток не понимаю, - удивлено спросил я, - с чего это мы должны ехать к твоим родителям?

- Эм... Да так, ничего. Забудь. Так чай будет?

***

- Мирослав, да не надо, парни приедут, сделают, - пихая ноги Мирослава ходулями, проворчал я.

- Артинель! Бр-р-р, не могу... Пять часов знакомства и по две бутылки пива - это норма. Если я сокращу твое имя и ты будешь называть меня Мирой? - спросил он, вылезая из под кухонной раковины.

И зачем я попросил его выкинуть бутылки в мусорку?

Не полез бы он туда, не увидел бы мой позор в виде порванного шланга на горячей воде. Теперь он пытался исправить шланг, уж не знаю, как у него это получалось, но мокрый он был уже весь. А при условии, что мы выпили, он был еще и веселым.

- Хм, знаешь, думаю, что да, - сделав вид, что задумался, ответил я, хотя самому уже до чертиков надоело это Артинель. Меня так только в детдоме называли и то, когда косячил.

- Арти.

- Мира, очень приятно, - посмеялся он и полез обратно. - Подай мне ключ.

- Мира, ну я же говорю, не надо, - присаживаясь на табуретку позади него и подавая ему ключ, сказал я.

- Да здесь последний штрих.

"Да чтобы я еще раз вот так пил! Трезвым я бы его точно остановил", - пронеслось у меня в голове в тот момент, когда слышу щелчок, а за ним мат и струю воды, летящую мне в лицо.

Благо, час ночи, и вода не горячая, но приятного все же мало. Весь мокрый до нитки, вся кухня мокрая, любимые обои мокрые. Зарою за обои!!!

- Мирослав! - мой рык, и вода мгновенно прекращает бить в разные стороны.

- Мы же договорились, что ты зовешь меня Мирой, - с усмешкой произносит он и плюхается

попой на мокрый пол. - Воду перекрыл. Я нечаянно, видимо перекрутил вентиль.

- Ты вообще когда-нибудь этим занимался?! - стягивая с себя мокрый свитер вместе с майкой, рявкнул я на зависшего от моих действий Миру. - Земля, прием? Не зависаем, тебе за такой косяк уж точно ничего не светит.

Господи, он еще и краснеть умеет. Какая прелесть, сидит мокрый, тонкая рубашка в облипочку, из-за воды красиво очерчивает его фигуру. Волосы еще больше вьются. Да у меня у самого мысли не в ту степь уносятся.

- Нет, не занимался, и не о чем таком я не думал, - отворачиваясь от меня, отвечает он.

- Да ты что? А покраснел почему? - кидая майку на пол, а свитер аккуратно сложив и положив на стол, спросил я.

- Ты красивый?

- Убил, ты это меня спрашиваешь? - посмеялся я.

- Нет, я утверждаю.

Ой, не могу... У него даже шея покраснела, не говоря уже об ушах и щеках.

- М-м-м... Тебе жарко? Может в душ? - улыбаясь и облокачиваясь на стол, спросил я.

- Хватит меня поддевать. И нет, сначала ты, а потом я.

Вот теперь моя очередь краснеть.

– Ой, тебе тоже жарко? И так, что же ты представил?

Что за язва. Неважно, что представил, хватает того, что я реально покраснел от этого. Секса, как такового, не было уже давно. Угу, аж целых два месяца. Так чего я краснею как малолетка? А может побыстрее закончить все это? Нет, ну правда, может пора разрушить парню представление обо мне?

- Мир, ты понимаешь, что я инвалид? И это надолго. Это не перелом ног, как ты мог подумать. Это, - я показал на свои ноги и продолжил так же холодно, как и начал с самого начала, - инвалидность, которой я живу уже семь лет. Это не пройдет. Прости, что не сказал сразу, хотя чего там, пять часов знакомы. Давай без детского сада, не отрицаю, ты мне понравился, поэтому и не сказал с самого начала, тешил надежду узнать тебя поближе. Но наш разговор выходит из рамок приличного. А я не то, что не хочу этого, просто ты вообще представляешь себе секс со мной?

- С чего ты взял, что я хочу затащить тебя в кровать? - как-то ненатурально взвился он.

Значит, не ошибся.

- Ты с самого начала вечера пожираешь меня глазами и как минимум раз десять я ловил твой взгляд, когда ты рассматривал мой пах. Так я прав, ты меня хочешь? - даже слишком спокойно для самого себя спросил я. - Да чего же ты краснеешь? Мы одногодки с тобой, стыдно уже краснеть от таких разговоров.

Глухое молчание, и Мирослав просто начинает вытирать пол моей майкой. Затяжная тишина, от которой остается тяжелый осадок.

Вот, спрашивается, зачем я обидел парня? Мог бы промолчать и отделаться шуткой, так нет же, надо было мне показать свой характер. А с другой стороны, я такой: грубый, сволочной, слишком эмоциональный, могу взорваться по пустякам. Да каждый может. Но я просто не понимаю, зачем держать людей возле себя, если они не принимают тебя таким как есть. Та же проблема и с ним, он мне реально понравился, но осознавать, что у нас все равно ничего не получится...

- Бесит, - откинувшись на стуле, тихо сказал я.

- Я думаю, - тихий ответ, а я удивлено смотрю на него.

О чем он думает? Я же все ему разжевал. О чем еще можно думать? Не влюбится ничего. Вот не верю я в любовь здорового человека к инвалиду. Ладно, несколько человек до этого встречалось, а так нет, не верю.