– Сегодня? – спросил Эпштейн Риту, вновь прикрыв трубку ладонью.

Та усиленно закивала, сделав большие глаза.

– Да, – сегодня, – ответил он журналисту.

– Приходишь, называешь свое имя, и все проблемы решены. Начало в восемь. Дерзай!

Услышав гудки, Брайан положил трубку на аппарат.

– Идем?! – с мольбой и надеждой в голосе спросила Рита.

– Идем, – кивнул тот, приглядываясь к ней. Такой он ее еще не видел.

– Вы – просто гений! – закричала она, подскочила к нему и страстно поцеловала.

Эпштейн ошарашено потрогал щеку.

«Что же это за „Битлз“ такие? – подумал он. – Кто бы они ни были, но они умеют творить чудеса».

Вечером Рита удивила Брайана. Сев в автомобиль, она моментально перестала быть его подчиненной, а превратилась в капризную, знающую себе цену светскую даму.

Но он не сразу заметил эту перемену.

Вставив ключ, но не поворачивая его, Брайан решил развлечь свою спутницу беседой:

– Вы знаете, Рита, вчера мне приснился удивительный сон. Как будто я лезу на высоченный столб и никак на могу добраться даже до половины. И я сползаю вниз. Я плачу и повторяю попытки – снова и снова... И вдруг я вижу, что из-за горизонта в мою сторону ветер несет облако. Но не простое, а состоящее из цветочных лепестков и стофунтовых банкнот! Увидев это, я, конечно, сразу смог забраться на самый верх. Но только я добрался до облака, деньги дождем посыпались вниз. А я не могу ловить их, ведь тогда я упаду. И я вижу, что внизу множество людей с радостными песнями собирают этот урожай. А мне – не успеть спуститься. И я торчу на этом столбе, как осел. К чему это, как вы думаете, Рита?

– К тому, что вы – осел, Брайан. Мы когда-нибудь, наконец, поедем?

«Вот тебе раз, – подумал он, заткнувшись и поворачивая ключ, – все-таки она ко мне неравнодушна...»

Их провели и усадили за отдельный столик, как особо уважаемых гостей. Тут было душно, сыро и шумно. «Лучше бы мы все-таки сходили на „Сигурда Крестоносца“», – мелькнуло в голове Эпштейна, но сказать об этом Рите он не посмел. Ей-то тут явно нравилось, она вертела головой, с любопытством разглядывая посетителей. И он побаивался, что она снова назовет его «ослом».

Неожиданно для Брайана, он услышал свое имя. Спрыгнув со сцены и держа микрофон в руках, Диск-жокей Боб Вулер объявил:

– Эгей, ребятки! А у нас тут большой человек! Позвольте представить вам владельца магазина «Немз» и корреспондента «Мерси бит» мистера Брайана Эпштейна!

Посетители захлопали и засвистели. Боб как раз добрался до столика раскланивающегося Брайана и протянул микрофон ему:

– Два слова, мистер Эпштейн.

– Добрый вечер, друзья, – заговорил Брайан. – Я рад приветствовать вас в этом замечательном клубе. И вот что я, в связи с этим, хотел бы вам рассказать. Недавно мне приснился поразительной сон. – Он почувствовал, что Рита пинает его под столом, но остановиться уже не мог. – Мне приснилось, что я нахожусь примерно в таком же клубе, как этот, и стою возле стойки бара. И вдруг к стойке на задних лапах подходит огромный ёж. Ёж в человеческий рост. А бармен, словно бы так и надо, спрашивает его: «Что будете пить, мистер?» Но ёж почему-то оказался глухонемым. И он начал объяснять жестами...

Рита пинала Брайана все сильнее. Боб Вулер, вежливо улыбаясь, пытался отобрать у него микрофон... Но не тут то было.

– ...И тогда пришлось вмешаться мне. Я сказал бармену: «Налейте-ка ему виски». И бармен сделал это. Но, оказалось, я не угадал. Ёж понюхал рюмку, сморщился и выплеснул ее содержимое мне в лицо. А затем злобный еж пригвоздил меня к стойке своими гигантскими иглами. Спасибо за внимание. Продолжайте веселиться. – В полной тишине Брайан отдал микрофон и уселся за столик. Утирая платком пот со лба, он спросил Риту:

– Как я их, а?!

Та молча постучала себя пальцем по лбу и отвернулась. Боб Вулер, нервно похохатывая, объявил:

– Вот такая замечательная история приключилась с мистером Эпштейном. А теперь – «Битлз»!

Зал взорвался аплодисментами.

– Тут понимают хорошую шутку, – заметил Брайан Рите. Ему все больше нравилось здесь. Хотя объявленые музыканты выглядели не слишком опрятно.

Точнее – слишком неопрятно. Они заиграли, и солист в очках запел:

Ничего глупее Брайан не слышал. Но ритм был упругий, мелодия симпатичной, а главное – у него было прекрасное настроение. Он даже начал пританцовывать, не вставая со стула.

– Рита, – позвал он. – Может, попляшем?

Она не услышала его. Целиком поглощенная музыкой, она во все глаза разглядывала то, что происходило на сцене. А на сцене происходило черт знает что. Музыкантам, похоже, было наплевать на публику, и они преспокойно поворачивались к ней спиной, кричали что-то друг другу, жевали резинку... Как ни странно, именно это и нравилось зрителям.

Но то, что Рита совсем не обращает на него внимания, слегка обидело Брайана:

– Выпьем? – достал он бумажник.

Никакой реакции.

Но вот песня закончилась, и Рита сама обернулась к Брайану:

– Как здорово! Как они мне нравятся!

Он тут же придумал, как превратить их успех в свой:

– Хочешь, я тебя с ними познакомлю?

– Да?! – она схватила его за рукав. – Брайан, какой ты милый! А что ты им скажешь?

– Я скажу, что хочу познакомить их с самой прелестной продавщицей моего магазина. Пойдем, когда кончится отделение, – успел еще сказать Брайан, прежде чем снова заиграла музыка, и Рита вновь стала невменяемой.

А он задумался. Действительно, для того, чтобы подойти к «Битлз» нужен какой-то предлог. Он тут же сочинил его.

Через сорок минут, сложив в дипломат несколько заказанных бутылок шампанского, Брайан повел Риту за кулисы.

– Эпштейн, – сказал он, войдя в музыкалку.

– Кто? – спросил певец-очкарик, смерив его взглядом.

– Я, – ответил Эпштейн.

– Зря, – сказал тот и отвернулся.

«Не слишком-то они гостеприимны», – подумал Брайан и решил сразу перейти к только что придуманному делу: