Как-то раз, я вышла из торгового центра «Алмаз» и встретила Пашу. Он стоял с детским велосипедом.

– Привет! Смотри, что купил у друга сыну! Давай подвезу, куда надо.

Я ему дала прямо в его белом ягуаре за десять минут за 300 евро.

В машине я оставила свои трусы от сиреневого костюма. Их не перепутаешь. Сразу было понятно, откуда они и чьи.

Замуж Кристина за Пашу так и не вышла. Из клуба она уволилась. Наверное, она меня до сих пор ненавидит.

Моей попыткой, номер три был Карен. С ним вместе мы не жили, мы просто встречались в «Мелиоте» – это высотная гостиница с входом из красного кирпича, с рестораном внизу, где готовят офигенную пасту.

Там за столиком внизу всегда сидели проститутки. Одну из них я узнала. Мы когда-то вместе работали в «Эбиссе». Да уж, не зря говорят, работа в клубе до добра не доводит.

Карена очень развеселило то, что со мной поздоровались охранники.

– Тебя, что, уже знают что ли?

Все в Карене было хорошо, но он не давал мне кончать. Он каждый раз останавливался и говорил – СТОП. Кончаю здесь только я.

А кончать там было от чего. Он был, как дьявол какой-то. Я готова была выйти за него замуж, сидеть дома и терпеть от него все: измены, побои, слёзы, что угодно.

Наверное, единственная причина, почему он со мной встречался – то, что он таким образом издевался надо мной. Мне кажется, ему это нравилось. Это просто ужасно лежать рядом с мужчиной и хотеть секса.

Как обычно, у меня теперь была пластиковая карта. Их всех, видимо, в одной школе учат.

Утром я проснулась оттого, что он куда-то собирался. Он надел свой костюм, конечно, от «Бриони», боже, какие они все одинаковые, и сказал:

– Сиди дома, я вечером приеду.

Я выспалась. Я очень любила спать в гостиницах. Это божественно! Выглянула в окно. Ну как тут сидеть «дома», когда рядом – торговый центр с кинотеатром?!

Я купила себе два платья и полусапожки, простые, чёрные замшевые, но с золотым каблуком. Клёвые!

И решила сходить на ужастик.

Позвонил Карен:

– Я тебе где сказал сидеть?

Дурацкое смс-уведомление!!!

Я вышла на улицу.

Зачем мне все это? Зачем мне деньги, которые нельзя тратить, платья, которые некуда, носить и секс без хэппи-энда? Это как жизнь без проживания…

Я написала смс:

«Я ухожу. Сам виноват. Надо было трахаться нормально».

Больше я решила ни с кем не жить. Тем более, за деньги. Девочки, которые мечтают о такой жизни – дуры полные. Они просто не знают, что это такое.

– Ты вообще помнишь, что вчера было? Куда ты меня послала?

– Ну, Димон… Ну, я честно, не помню. Это была не я, это был «Джеймсон».

– Хорош бухать уже! И тебя, Мелкая, это тоже касается! Две подружки, блин…

Я полезла к нему обниматься «ну Димон»!

– Там уже гость сидит. Идите, переодевайтесь! Ещё и опоздали на час! Алкоголики.

Но мы его уже не слушали.

На шест я вышла в черном кружевном платье с видом «где вы учились, я там преподавала»

Я даже не посмотрела, кто в зале. Я до сих пор была немного пьяна. Похоже, мы вчера, и вправду, перестарались с алкоголем.

Ладно, Димон орать будет, надо бы немного поработать.

Я резко скользнула вниз по шесту и посмотрела в глаза мужчине. И охуела. Простите, но именно это слово. Это был Женя Коняев, мой одноклассник. Мальчик, который мне нравился в школе до безумия.

Я в первый раз в жизни потеряла дар речи. Я даже пошевелиться не могла от шока. Я смотрела на него и не знала, что делать. Надо, наверное, подойти к нему…

Я слезла к нему с шеста. Ноги вообще не слушались, их как будто подкосило. Я села рядом, конечно залезть к нему на колени я не смогла бы, меня б удар хватил. Я ругала себя за привычку снимать платье почти сразу же, чтоб удобнее танцевать было. Дура.

– Только не говори моё имя в этих стенах, ладно?

– Хорошо. Ты что здесь делаешь?

Я решила соврать.

– Да я первый день вышла, посмотреть.

– Ага! Чё ты мне врёшь-то!! Ты очень красиво танцуешь.

И тут меня накрыло…

– Ты придурок!!! Ты бы на меня так в школе смотрел, когда по тебе сохла!!!

– Кто?! Ты?! Я даже не знал.

Я выпила его сто грамм виски. Он заказал ещё.

– Ну, вот, теперь знай.

– Ну, ты в школе совсем не такая была…

– А какая?

– Сидела со своими учебниками, вечно учила, с нами не гуляла.

– То есть, сейчас я кайфовая, а тогда была нет, что ли?

– Ну, поехали сейчас со мной.

Я вспомнила свою вечную классику, пока девчонки ходили с голыми животами. Все-таки, всему должно быть своё время. И в этом случае тоже.

– Нет! Раньше надо было! Сейчас мне уже не надо!

Я ушла в гримёрку, надела платье и стояла, перебирая свою косметичку.

Тогда я была слишком правильная, сейчас я слишком испорченная. Этих мужчин не поймешь!!! Женяговорит, что я красивая сейчас, хотя раньше не обращал на меня внимания, сейчас все мужчины говорят что я… плохо себя веду, в общем… На таких не женятся… Что круто было бы, если б я была примерная девочка. Вы уж определитесь как-нибудь!

Димон зашел в гримёрку.

– Иди на приват. Ты уволена, иначе он не уйдет. Сказал, до утра будет сидеть.

Я зашла в приватку после ещё ста грамм. Я б так не смогла.

– А я тебе, правда, нравился? – Очень…

Он начал ко мне приставать. Мы начали целоваться. У меня уже голова не думала.

– Какая ты стала красивая, как я тебя хочу. Я же знаю, что вы в клубе… чем вы тут занимаетесь… ну, что тебе можно… я же чувствую, ты тоже хочешь.

Он начал меня раздевать, я вообще не сопротивлялась – я сама его хотела, он начал раздеваться сам.

– Машуля, ты такая красивая. Маша, я так тебя хочу.

Мне очень нравилось, что он меня назвал по имени. Это была музыка для моих ушей, как бальзам на душу, лучше любого комплимента. Вдруг я пришла в себя.

Маша!!! Стоп! Нельзя!!! Потерпи! Пострадай потом часок, но не дай! Он потом всем расскажет, что ты ему дала! В клубе!! Ты – МарияЛиндеманн – проститутка! Соберись!

Он уже снял с меня трусы, у нас уже почти был секс.

Но я открыла глаза и сказала.

Нет, Женя. Я интимные услуги не оказываю!

Я вышла из приватки. Трусы явно надо было менять.

Я нашла Мелкую на нашем диване, залезла к ней и начала с ней целоваться. Нет, мне надо как то остыть.

– Пошли, срочно выпьем, а то я тебя изнасилую.

– Але, мам, привет… – Я ещё сильнее закуталась в свой теплый плед, в июле (12 июля). – Боже, как же начать говорить дальше? Ведь она же меня ждёт… Она всю жизнь от меня чего-то ждёт… – Мам… Я это… Я не смогу прийти к тебе на День рождения… – а что с тобой? Что-то случилось?

Как обычно, родители больше всех переживают и меньше всех знают.

– Я заболела. Сильно. Прости меня, пожалуйста…

– Да ты чего, Маш… Это же уважительная причина… Лечись, давай, завтра позвонишь…

Как бы я хотела сейчас заплакать, но ком в горле не даёт мне это сделать. Моя квартира сейчас похожа на кадр из фильма… Все стены кажутся серыми, а окна – жутко грязными. И хотя открыты все, форточки мне очень трудно дышать, и приходится вздыхать, как будто от тяжкого-тяжкого горя.

Мне бы сейчас выйти на улицу, но мне нельзя. Точнее, я не могу, потому что все увидят. Все увидят и сразу всё поймут.

Я бросилась к зеркалу и начала расчесываться непослушными руками. Боже, какие большие у меня запястья… Просто уродские… Надо накрасить глаза и губы, вместо того, чтоб тупо смотреть в зеркало, но я всё равно выгляжу ужасно. Впалые щёки, красные глаза, огромные зрачки и сжатый в нитку рот – я не могу их расслабить – и судорожное дыхание, его не спрячешь никакой косметикой.

Господи, как хуево-то… Надо срочно в душ. Горячий. Нет, холодный. Нет, горячий. Нет, в горячий, чтобы расслабиться и уснуть. Хотя, нет. Уснуть всё равно не получится, надо в холодный, чтоб поймать бодрячёк и хоть что-то попробовать сделать. Хотя бы поесть. Хотя нет, не смогу.

Значит, всё-таки, горячий… Интересно, сколько же времени я уже тут стою… Как бы я хотела вместе с этой водой раствориться и утечь куда-то в землю.