- Не глупи, Хорв! - Вмешался в разговор настоящий голос разума, принявший на себя обличие Идлара. - Он же сам сказал, что мы можем идти, и ничего ему не должны! - Попытался он увести своего спутника в сторону, но тот упрямо оставался стоять на своем месте, неподвижный словно скала.

   - Хочешь уйти?! - Произнес варвар таким тоном, будто бы слова его собственного распорядителя были грубейшим и непростительным оскорблением, порочащим самое святое, что только имелось на свете. - Прекрасно! Можешь идти! Убирайся, если не страшишься стать грязным червем, грязью под ногами у настоящих воинов и мужчин! Уходи, если не боишься гнева отцов, чьи курганы обрушаться серым прахом, когда их род окажется заклеймен трусостью и позором. Убирайся, что бы сгинуть как безродный шелудивый пес, на дороге, в безвестности и изгнании. Проваливай, если можешь так легко продать и запятнать свою честь, и не смей молить о прощении предков. Они не слышат стенаний червей.

   - Да плевать я хотел на всю твою честь! - Неожиданно сорвался Идлар на крик. - Это из-за нее мы чуть с жизнями сегодня не распрощались. А нужно-то было всего лишь вовремя лечь на арене, и все! Подсчитывали бы сейчас золотишко, но нет! Честь его, видите ли, не позволяет! Упертый баран, вот ты кто, а не воин чести. Хочешь, оставайся здесь с ним, - ткнул он в мою сторону пальцем, - доказывай дальше свое благородство, но здесь ни Данбор, твоя честь здесь не стоит и ломаного гроша, а с меня всего этого хватит. Я ухожу, и слышать больше ничего не желаю о твоем проклятом Данборе, и его треклятых законах чести! - Развернувшись, распорядитель зашагал в сторону Игрового, оставив нас в одиночестве.

   Глядя ему в след, Хорворн с такой силой сжал эфес двуручника, что его руки затряслись от дикого напряжения, а лицо побагровело от ярости.

   - Позор своих предков, - презрительно процедил он ему в спину и отвернулся.

   - Возможно, в чем-то он и прав, - обронил я, вспомнив, как каждый раз пытаясь поступить по совести, не редко все усложнял, и делал лишь хуже. Вот как сейчас.

   Может быть мне давно пора было усвоить этот урок? Научиться хладнокровно отстраняться от всего, что меня не касалось. Понять наконец, что любая мораль в наши дни, давно уже устарела, а совесть и честь, в этом грязном и прогнившем насквозь, грязном мире, утратили свое былое значение и величие, превратившись в пустые, и ничего не значащие слова. Мироздание в наши дни, существовало уже по совершенно иным правилам и законам. Соблюдать прежние стало попросту глупо и никто давно уже этим не занимался. Не следовал за голосом собственной человечности и в итоге мы пришли к тому что имеем - городу, который завис на грани, и вот-вот рухнет в Бездну.

   - Нет! - Сурово возразил мне гладиатор. - Он не прав. Ни в чем.

   - Может и так, но мне не нужны спутники. Иди с ним. Мне ты помочь не сумеешь.

   - Если Дан Эон прогонит своего должника, то тот оказался не достоин собственного спасения. Он не заслуживает своей жалкой жизни, если оказался не достоин даже служить и я, как и любой из вольных сынов Данбора, предпочту смерть такому позору.

   Взглянув на него, я мгновенно понял, что воин не шутит. В его глазах горела такая твердая и непоколебимая уверенность, что у меня не оставалось ни капли сомнений, что он именно так и поступит не прислушавшись к гласу собственного рассудка и логике.

   - Хорошо, - сдался я под этим напором, даже не представляя чем еще могу ему возразить. - Ты можешь остаться, пока.

   - Я не покину своего, Дан Эона. - Явно обрадованный, уважительно склонил голову он.

   - Тогда, этот путь заведет тебя прямиком в Бездну, - бесшумно появился малыш откуда-то у меня из-за плеча.

   Ласса Илис.

   Не обладая и крошечной искоркой магического таланта, позволяющий чувствовать чародейскую силу, даже я ощущала, как дом буквально трясло от сотрясающей его невероятной мощи, словно бы в нем бушевал самый настоящий ураган, зародившийся прямо под крышей, или случилось настоящее землетрясение, которое избирательно обрушилось всего на одно жалкое строение, проигнорировав все соседние, и весь остальной город в придачу. Даже приближаться к этому ветхому домику было страшно, он вибрировал, словно бы внезапно обрел настоящую жизнь и угодив в лютую стужу, начал дрожать всеми своими кирпичиками от кровли, до скрытого в недрах земли фундамента. Казалось, что долго он не протянет и вот-вот рухнет прямиком на головы всех, кто имел неосторожность оказаться внутри.

   Разрывающей домик изнутри страшной силы было столь много, что сконцентрировавшись в одном единственном месте, из невесомой, легкой и эфемерной субстанции, которую, словно воздух нельзя было потрогать на ощупь, она превратилась в плотный и тягучий кисель, ощущавшийся всей поверхностью кожи разом. Даже просто продвигаясь вперед робкими и осторожными шагами, я чувствовала ее все нарастающую плотность, и двигалась словно бы против приливной волны, норовящей сбить меня с ног, подхватить и подбросив высоко в верх, разорвать на куски. Казалось, что для этой неведомой силы просто не существует каких либо пределов и расправившись с одним крошечным человечком, вставшим у нее на пути, она этого даже и не заметит.

   - Диор! - Послышалось изнутри, но из-за завываний ураганного ветра я не могла поручиться, что услышала именно это.

   Буря внутри ревела так сильно, словно бы туда набилось целое стадо перепуганных появлением свирепого хищника мелких животных. В этом вое могло послышаться все, что только угодно, в особенности именно то, чего так хотел услышать мой воспаленный и ослабший от воздействия яда разум. Не зная не вызывает ли он у своей жертвы страшных галлюцинаций, преследующих ее перед кончиной, я не могла быть до конца уверенной во всем, что меня окружало, но слыша впереди истошный, и панически вопящий голос сестры, продолжала упрямо и упорно двигаться вперед, наплевав на весь окружающий меня хаос.

   - Нет! Диор! Стой! - Умоляла сестра впереди, и ворвавшись внутрь сквозь распахнутые настежь двери, я с трудом смогла устоять на ногах, схватившись за шаткую стену.

   Внутри предсказуемо оказалось куда хуже, чем было снаружи. Я словно бы оказалась на палубе корабля, угодившего прямиком в шторм. Земля под ногами колыхалась и ходила из стороны в сторону, словно бы морская пучина, но все так же не уверенная в реальности всего, что меня окружало, я продолжала медленно продвигаться вперед боясь опоздать.

   Олисию и Диора я обнаружила в ближайшей же комнате. Моя сестра была прижата своим женихом прямо к полу и казалось, что он готов был впиться в ее беззащитную и открытую шею неестественно длинными и кривыми, для человека клыками. Это зрелище мгновенно отрезвило сознание, и словно бы наполнило меня новой силой, долгое время дремавшей, где-то внутри, и не желающей показываться без должной необходимости.

   Мгновенно подскочив к этой парочке я, что было сил, впечатала сапог здоровой ноги прямо в ни чем не прикрытый бок Диора, и скинув его с Олисии, тут же схватилась за собственное оружие. Я могла бы убить его прямо на месте, сразу же вонзить клинок ему в спину, или добить, пока откатившись от сестры, он еще не успел опомниться, и подняться за ноги, но зная, что Олисия, сколько бы зла не причинил ей жених перед смертью, никогда мне подобного не простит, я не стала спешить, и не отправила его во тьму, только лишь из-за заботы о собственной непутевой родственнице, так обожающей влипать в различные неприятности из-за собственной глупости.

   - Олисия, что здесь происходит?! - Обрушилась я на сестру словно лавина. - Где тебя все это время бесы носили?! Что случилось в таверне?! - Она лишь уставилась на меня дико напуганными глазами, словно и сама не понимала, что твориться вокруг, и не кажется ли ей все это в бреду. Ее лицо было белее мела, и только тогда, сменив гнев на милость и сочувствие, я наконец догадалась спросить единственно важную вещь. - С тобой все в порядке?