Она держала в руках толстенный том. Сдув с обложки пыль, она открыла, и некоторое время изучала содержимое.

Когда она быстро пробелажалась по страницам, передала книгу Коле.

— Что-то интересное? — спросил Коля. Он перелистал страницы. — «Сало, как основа культуры», — Прочитал он вслух. — Ну да. Весьма и весьма... э-э... необычная культура...

 — Только одна составляющая? — переспросила Катерина. — Тогда включай эту машину, я сбегаю за этим салом в дом.

— Сало, — задумчиво протянул Коля и принялся запускать паровоз.

— Коля?

— Красный на себя, тепло на тридцать... да? — перервался он.

— На этот раз не уезжать без меня.

17

Начиналась гроза.

Небосвод заполнили тяжелые, точно нагромождения сбитых сливок, черные облака. В их глубине, там, где свет не проникал совсем, иногда вспыхивали ломаные молнии.

Буря несла с собой много фонового электричества, которое в местах больших  скоплений заставляло воздух светится, и дрожать, будто там каждый миг взрывалось что-то ослепительное.

Потом Моль узнал, что во многих местах земля выгорела. Кто-то также заявил, что данное природное явленые было  вызвано никем иным, как повелителем подземного царства, который  на всякий случай, вдруг кто забыл, говорил с местным  священником и велел передать эти слова остальным, тем, кто, по чистой случайности, забыл.

В Деревне, которую они  в недавнем времени минули, вспыхнули крыши; у кого-то даже шляпа, сделанная из сверхпрочного материала, призванного защищать своего владельца от любых неприятностей жизни в любых неприятных условиях, расплавилась  прямо на голове, сделавшись еще и защитной маской. Пасшиеся в то время животные, которых не успели убрать в хлева, схлопотав мощный  заряд, принялись рассуждать о смысле бытия, принося хозяевам невероятный, ущерб, так как внезапно поумневшие они считали непристойным давать доить себя этим людям.

А Моль, бывший в то время в той же клетке, катившейся на повозке неизвестно куда, пристыжено сжался в углу и, опустив  глаза, пытался выдвинуть какой-либо аргумент Кристине, так как девушке надоело сидеть взаперти и она требовала проявлений героизма.

Моль взглянул на грозу, которая почти полностью уже закрыла небо, и оттуда полетели маленькие капельки дождя.

Парень находил в этом  явлении некую красоту, ведь у  него дома, дождь был необычайным и очень редким подарком природы.

— Ну и что же ты собираешься предпринять? — требовательно спросил голос Кристины в очередной раз.

Моль попытался вспомнить, попадал ли он когда-нибудь в подобную ситуацию, дабы узнать ответ на заданный вопрос, но ничего подходящего на ум не приходило.

Это начинало раздражать  его. Моль не таким образом представлял себе дипломатическую миссию, это уж точно. И в любом случае на него никто не должен давить в делах, касающихся государства. Это как минимум не  к месту!

— Я еще не придумал! — возвестил Моль, неуверенно и ему показалось, что его  голос, не смотря на нарастающий вой бури, прозвучал  громче, чем он хотел. — Тут ситуация явно нестандартная...

Он заметил на себе несколько взглядов и задумался. Надо сказать, это удавалось не сразу.

И хотя он никак не мог придумать что-то, чтобы  высвободить  себя и сокамерников, где-то рядом, точно назойливая муха, вертелось  одно давнее воспоминание, как он в детстве сбегал из тюрьмы стражников в родном Квартале. Могло бы сработать, но тогда часовой был довольно глуп, а, как известно, не все люди глупы как один.

Моль снова оглядел сидевших в клетке и сказал голосом  человека, который явно задумал что-то сверххитрое:

— Кажется, у меня  есть идея.  Не знаю, сработает ли, но я хочу, что бы вы были готовы бежать, как только представится возможность, хорошо?

— Мы постараемся, за нас не беспокойся! — закричала в ответ Кристина, не замечая, что ей этого не требуется как другим, так как ее голос и без этого был очень тонким и   пронзительным.

Моль подвинулся поближе к кучеру. Хотя он ни капельки в себе не уверен, остальные братья по несчастью должны были признать, что  в тот момент он выглядел как настоящий злодей, для  которого сбежать  из клетки  - плевое дело, настолько уверенно было его лицо.

— Слушай, дядя, — сказал он и сглотнул, когда кучер посмотрел на него испепеляющим взглядом. — Как насчет выпустить нас отсюда, а?

— Ты, верно, рехнулся, да парень? Нет, так же нельзя сбегать. Это не по правилам. Нужно неожиданно сделать...

— Заткнись или я тебя заткну, поняла? Я лучше знаю, что нужно, а что нет, — заявил Моль, пытаясь сообразить, как уговорить того кучера отпустить их без крови. — В конце концов, это я вас спасаю, так не мне ли выбирать, как  это сделать?

— Э… Вообще-то пока что мы не замечаем этого, — заметил один из узников, вероятно, надеясь разозлить Моля. — Вся фишка в том, что мы пока что сидим в этой клетке и ждем, пока ты предпримешь хоть какие-то действия, а ты ничего не делаешь!

— Ну, по крайней мере, я пытаюсь что-то сделать!

— Конечно же. А мы тем временем ждем.

— А вместо этого могли бы помочь мне, хотя бы ради себя! Все всегда приходится делать самому, — непререкаемым тоном заявил Моль. — Да дипломаты вообще не  должны ничем подобным заниматься!

— Кстати, парни, должна заявить, что  как раз время принимать решения...

Моль решительно обратился к кучеру тоном  человека, дающего последний шанс  спастись.

— Короче, дядя, ты выпускаешь нас добровольно? — громогласно вопросил он.

Кучер развернулся - и застыл. Сокамерники невольно застыли в ожидании чего-то такого, что поможет  им выбраться. Казалось, воздух вокруг Моля аж искрится от напряжения, поэтому они ожидали чего-то эффектного.

— Ну? — рявкнул Моль. — Сейчас от твоего выбора очень  многое зависит.

Кучер, наконец, преодолел смущение и взглянул в  яростно пылавшие глаза парня.

— Сомневаюсь, что ты способен что-то мне сделать. Очень сомневаюсь.

Взгляд Моля засверкал еще мощнее.  Казалось, прутья клетки  вот-вот расплавятся под  его испепеляющим напором.

— Так ты оказываешься? — спросил он, едва шевеля губами.

— Э... я... нет, не думаю.

— И ты не боишься, что я убью тебя, как только освобожусь?

— Нет, не думаю, что...

— Ладно. Ты отказался добровольно нас отпустить; затем не испугался меня. Это заслуживало бы уважения, если б не было так глупо, — добавил Моль и только сейчас отвел свой взгляд, чем немало обрадовал покрасневшего  от напряжения кучера  — У меня есть идея... для нее мне нужен ключ и все деньги, что у вас найдутся — Моль замолчал на мгновение и произнес: — Кристина?

— Да?

— Отойди, пожалуйста, от дверей и уговори  остальных сделать то же.

— Хорошо.

— А вы господин, будьте так добры, одолжить мне ключи от  клетки.

— Мне кажется, это плохо кончится, — заметил кучер.

— Именно так, именно так, — произнес Поль медленно и отчетливо, и только сейчас заметил, какая тишина воцарилась в клетке. — Тем не менее, господин кучер, я настаиваю, чтобы вы одолжили мне свой ключ. На время.  Обещаю, я верну  вам его.

— О! — воскликнул кучер радостно. — Тогда  держи...

Через несколько секунд Моль стоял в самом центре клетки и на вытянутой руке держал небольшой классический ключ, точно  ювелир, разглядывающий на свет драгоценный камень. Все остальные, в том числе и кучер, завороженно ожидали, что сейчас сделает этот парень, который прибыл  к ним невесть откуда. Пленники ожидали увидеть, как в его родных краях открывают дверь  и сбегают их братья по несчастью, когда кучер просто  наблюдал за сценой как за представлением в цирке.

— Ну и что? — спросила Кристина.

— Ничего, — ответил задумчиво Моль.

— Полностью осмотрел?

— Сомневаюсь, что я смог бы при такой тряске осмотреть, как следует этот ключ, — сказал Моль.

Кучер радостно всплеснул руками.

— Так я могу остановить повозку, а?

— Было бы неплохо. Мне нужна максимальная концентрация, чтобы привести в действие мой задум, поэтому да, остановитесь, пожалуйста, господин.