Километрах в пяти от Драконьего Клыка я свернул в лес и нашёл там себе укрытие, чтобы поспать. К городу лучше будет подойти перед закатом — ещё будет светло, и у меня хотя бы будет время отоспаться и набраться сил. Вполне вероятно, что мне придётся прорываться сквозь осаду.

Так, в общем-то, и вышло.

Драконий Клык располагался на северном склоне сравнительно высокой (около тысячи метров от подножия) одинокой горы. Фактически, это когда-то была крепость, вокруг которой отстроился небольшой (тысячи на полторы-две населения) город, впоследствии так же обзавёдшийся каменной крепостной стеной. К Драконьему Клыку вела единственная удобная дорога, идущая с северо-запада, с юга и юго-востока путь к городу преграждала гора, движение по остальным направления затрудняли довольно резкие и каменистые подступы.

Но среди послушников, кажется, стратегов не было. Или плевали они на стратегию с высокой колокольни. Они просто перегородили дорогу и расползлись по более или менее удобным местам. Никакого лагеря или чего-то подобного — просто между кучами свежих трупов слонялись одержимые, среди них мелькали послушники, а некро-химеры либо спокойно подрёмывали, либо питались. У них не то что приспособлений к штурму никаких не было, у большинства одержимых вообще отсутствовало оружие, чем они питались и как вообще жили тоже не ясно — никаких обозов, костров или палаток. Единственным средством пропитания для служителей Культа и одержимых был каннибализм, в чём я вскоре убедился воочию.

Впрочем, зачем им какие-то приспособления? Одержимые — лишь еда и материал. Зачем штурмовать замок, опасаясь потерь, если рано или поздно все защитники окажутся в рядах твоей армии?

Меня трясло от отвращения и ненависти к этим созданиям. И от того, что, возможно, нечто родственное им живёт внутри меня.

Под Скрытностью я дважды обогнул лагерь послушников, выискивая наиболее безлюдную и проходимую тропинку. Проблема заключалась в том, что лагерь пребывал в постоянном движении — одержимые и послушники слонялись из угла в угол, судя по всему, как-то общаясь, я слышал шум их голосов.

Наконец, выбрав, как мне показалось, удачный маршрут на юго-западном склоне, я набросил на себя Скрытность и как можно быстрее двинулся к городским стенам. Заплечный мешок со всем добром, кроме оружия и предусмотрительно взятой верёвки с крюком, остался лежать в укромном месте.

Моя Скрытность в последнее время — полное дерьмо, её кто только не рассеивает, но если не встречаться со служителями Культа, то вполне может быть мне удастся прошмыгнуть к стене. В противном случае придётся вытащить Меч Тени и подороже продать свою жизнь.

Был ещё вариант прорваться в город во время ожидающейся ночной драки, но я вполне мог получить по шапке от обеих сторон. Или сам мог кого-нибудь не того кокнуть, что тоже не добавило бы мне очков дипломатии во время возможных переговоров.

Я ушёл от вразнобой шатающихся у опушки леса одержимых и кое-как успел убраться из-под ног выползня, бегающего в своё удовольствие за невесть как оказавшимися за стеной двумя барашками. По мере приближения к лагерю слуг Культа их голоса становились всё громче, но гул от этого не становился понятней. Добравшись до окраины лагеря, я понял почему.

Одержимые и служители Культа не общались. Они выли, стенали, плакали, бессвязно кричали, стонали, хихикали, хохотали, мычали, рычали, пищали и кашляли. Эти звуки, издаваемые без малого двумя тысячами человек, сводились в дикую какофонию, от которой волосы вставали дыбом, а мозги шли набекрень. Не знаю, делали ли они это осознанно, или я просто угодил в лагерь, каждый обитатель которого был сумасшедшим, но действовало это угнетающе.

В лагере пришлось снизить темп передвижения. До стены оставалось каких-то две сотни метров, а я почти сразу понял, что пара "нюхачей", ошивающихся неподалёку, почуяли что-то неладное. Один принялся шататься по странной спиралеобразной траектории, делая резкие повороты то в одну, то в другую сторону, второй же замер на месте, высоко подняв свою яйцевидную голову, и начал принюхиваться. Когда широкие ноздри трёх его носов затрепетали, один из одержимых, оказавшийся рядом, тихо заскулил и принялся заталкивать пальцы себе в ноздри. Он разорвал их и красными от крови пальцами продолжил ковырять дальше, стараясь добраться до собственного мозга.

Я не стал дожидаться, чем это кончится. Шмыгнул дальше, правее, спрятался за кучкой из пяти трупов и замер. Комок в моей левой руке не подавал никаких признаков жизни, что не могло не радовать — на меня пока тёмная магия не действовала.

Зато укрытие оказалось не очень надёжным. Голова верхнего трупа — молодой девушки в изодранном платье — с громким хрустом резко повернулась на сто восемьдесят градусов, шея трупа неестественно выгнулась, застывшее лицо пришло в движение. Рот трупа открылся и попытался укусить себя между лопаток. Тщетно. Тогда голова повернулась ещё градусов на девяносто, дотянулась до плеча соседа и принялась его глодать. Плоть второго тела как будто поплыла, расплавилась и принялась вливаться в горло девушке. Я кусал перчатку, надеясь, что это быстро закончится, но теперь все пять тел пришли в движение. Их конечности неестественно дёргались, головы поворачивались. Движения были хаотичны и, казалось бы, не несли в себе никакого смысла, но я заметил, что тела переплетаются, срастаясь друг с другом. Я наблюдал за рождением некро-химеры.

Я, кажется, понял, что такое абсолютное зло, которое нужно выжечь из этого мира калёным железом. Ведьмы, шьющие себе тела из маленьких детей, служители, порабощающие разум людей и делающие из погибших чудовищ — вот что сотворил Гасп. Плевать на Империи, где поначалу жилось счастливо, плевать на его войну с Кордом. Он обрёк людей на безумие и жуткую смерть, людей ради которых он начинал раз за разом Творить. Виноваты ли люди? Возможно. Гасп со своими слугами точно виноваты. И их просто необходимо уничтожить, до последнего гада, не нужно ограничиваться наказанием виноватых за происходящее сейчас, надо вырезать каждого причастного. Иначе подобное рано или поздно повторится.

Если меня называют Судьёй, я вправе судить их. Мой приговор — смертная казнь. Я не святой и сам в каком-то роде слуга тёмных сил. Местным жителям необходимо будет выбирать между существованием под властью слуг Культа или нами — обычными людьми, каждый среди которых уже давным-давно стал закоренелым убийцей и не сделал ничего доброго. Для меня выбор очевиден, но так ли просто местным будет принять помощь чужаков, часть которых они с таким трудом (и огромными потерями) выдворили из своих земель.

Я думаю, что у них нет выбора. Думают ли они так же?

Нюхачи ушли. Я ползком направился к куче камней неподалёку. Потом к следующей (ещё не шевелящейся) куче трупов, потом рывок к большому валуну, а там уже вверх и только вверх, по довольно крутому склону к стене. Глаза боятся, ноги делают. Поблизости никого нет, вперёд!

Я рванул к первому укрытию. Добрался до него без проблем, нырнул чуть ли не рыбкой на мёрзлую землю...

И понял, что тела не шевелятся потому, что превращение уже завершено. Почуяв какое-то движение рядом, химера попросту махнула одной из своих конечностей, проверяя, нет ли там чего-то опасного или просто интересного. А интересным там был я.

Удар многосуставчатой конечности уже знакомого мне выползня угодил мне в левое плечо, меня отшвырнуло вправо, и я покатился вниз, увлекая за собой кучу мелких камней. На такое не обратить внимания было просто невозможно.

Но вот то, что в меня со стены обрушится град стрел, я не ожидал. Защитники приняли это шевеление за первую попытку штурма — солнце было уже низко. Трое одержимых, что направлялись в мою сторону, повалились на землю, утыканные стрелами, как ежи. Полыхнуло огнём, и ударившая меня химера заметалась, охваченная жидким магическим огнём. Из-под брюха твари послышался утробный стон. Со стены упали ещё два полыхающих шара, но они только осветили почти пустующий склон.