Боль пронзила мне правую ляжку, левую ладонь, правое запястье. Рыбы. Те, что зубастые, их я убивал по дороге к рыбакам. "Осторожней там", да? Две рыбины. Лодки, привязанные к камням. Значит, мужчины не в плаванье. Скорее всего, их просто нет, погибли или убиты. Однорукий старик с женщинами и детьми получают деньги, нага свежую рыбу и ещё более свежую человечину. Симбиоз. В какой момент он заработал? Сколько здесь пропало людей за последние несколько дней? Сколько до нашего появления?

Выругавшись сквозь зубы, я стряхнул с правой руки прыгучую рыбину и рванул к наге. Та, бросив рыбу, принялась отступать к озеру. Там я точно с ней не справлюсь. Значит, надо торопиться.

Мне мешали рыбины, путающиеся под ногами, цепляющие сапоги и полы плаща. Но я умудрился повесить на нагу Ослепление, когда та уже на три шага продвинулась в озеро. Хромая, я подбежал к ней, валяющейся в воде, и отравленным кинжалом ткнул в грудь. Нага дёрнулась. Я нанёс ещё несколько ударов в живот и бок и отшатнулся обратно на берег — сдохнет от яда.

В этот же момент мои ноги подсёк мощный удар хвоста. Я повалился в воду, выронив кинжал. Домашние зверюшки наги набросились на меня со всех сторон, а сама она навалилась своим жирным телом и заключила в медвежьи объятия. Мне в нос ударил запах тухлой рыбы и прогорклого жира, скользкое плечо вдавило мой затылок в ил. Рот наполнился горечью, перебивший даже солёный вкус крови. Мои рёбра трещали в чудовищных тисках жирных рук наги. Я хрипел и дёргался, стараясь вывернуться, но без толку. Кажется, это был конец...

В чувство меня привел Вася. Когда круги перед глазами позволили более или менее различать окружающий мир, я увидел развороченный труп наги и всех остальных.

— Ну и где вы, мать вашу, были? — прорычал я, принимая бурдюк с пивом у своего деревенского собутыльника.

— А кто, мать твою, под Скрытностью круги здесь нарезал? — рявкнул Павел. — Ты-то убежал вперёд, а нас мобы задержали. Не мог подождать?

— Да я как-то... заигрался, — пробормотал я.

— Ладно, всё хорошо, что хорошо кончается, — буркнул друид. — Боссы респаунятся полтора часа. Ждём, убиваем её ещё раз и идём в деревню.

— Там дети и старики, — сказал я.

— Я знаю, кто там. Убить мы их не сможем, по-настоящему не сможем, но хотя бы возьмём что-нибудь, чтобы выставить табличку с предупреждением или что-то вроде того. Нельзя сюда низкоуровневым игрокам, и мы-то еле справились.

Но через полтора часа нага не отреспаунилась. И ещё через полтора. Мы со всё нарастающим удивлением следили, как домашние зверушки наги пожирают свою хозяйку.

— Кажется, что-то совсем не так, — констатировал Вася.

Игра V

С того дня я решил, что хватит уже пить. Тем более, не один я теперь не понимал, что происходит. Раньше все, кроме меня, более или менее знали, что их сюда привело.

В довольно популярной ММОРПГ "Безбожие" появился новый патч. Ничего особенного, небольшая правка баланса, ещё что-то по мелочи... Основным новшеством был новый игровой режим — героический, в котором персонаж гибнет один единственный раз. Кто же знал, что, запустив игру с галочкой у нужной надписи, ты окажешься на месте своего персонажа?

Причём, именно ты, а не какой-нибудь достаточно условный воин или ассасин. Стопроцентное совпадение с оригиналом вплоть до съеденного ужина (слишком много последних ужинов ТАМ я видел ЗДЕСЬ в пыли на площади).

И, что самое интересное, народ-то продолжал прибывать. Никаких сообщений о пропаже людей в новостях. Появлялись люди, которым друзья посоветовали Героический режим. С полным недоумением новички узнавали, что друг, посоветовавший им игру ТАМ, ЗДЕСЬ мёртв уже пару дней. Кто-то, кстати, радовался тому, что пополнил плеяду попаданцев не в книге, а в жизни (трипе, сне — выбирайте любой вариант, мне лично без разницы).

Не знаю, из того, что я вспомнил, попаданцы в таких количествах не дохли на простейших заданиях. Да и даже у тех, кто радовался, настроение быстро испортилось. У тех, кто выжил, конечно.

В общем, с выпивкой я завязал, поговорил с Алексеем, и мы в составе его новой пати принялись бродить по острову вдвоём, как и в первые дни.

К тому времени нам пришлось покинуть деревню — еды почти не осталось, трактирщик задрал цену, а кузнец и вовсе куда-то запропастился. Вскоре выяснилось, что его убили в тот момент, когда он возвращался с товаром из соседней деревни. Убили бессмертного НПС.

Как раз в это время всё окончательно слетело с катушек...

...Я тяжело спрыгнул с парома на причал, радуясь, что наконец-то подо мной твёрдая поверхность. Однако мой вестибулярный аппарат продолжил свои фокусы — теперь мне казалось, что деревянный настил качается. Стиснув зубы, я пересёк причал и спустился песчаный берег, где упал на задницу. Алексею было ещё хуже — его и слабая качка в начале нашего плавания уморила, а усилившаяся под конец и вовсе доконала.

— Отдохнём, — сказал я, сглатывая комок.

— Угу... — промычал друид и упал навзничь на мокрый от моросящего дождя песок. — Хорошо... но всё равно хреново.

Я хмыкнул. Надо было осмотреться. Возможно, здесь обитает пара-тройка других игроков.

Впрочем, никакого "здесь" не было. За причалом стояло полдюжины хижин, давно уже пустующих, о чём говорили растрёпанная и почерневшая от времени солома на крышах и широко распахнутые двери. Я проверил пару домов, но ничего путного в них не нашёл, и на остальные плюнул. За посёлком начиналась узкая и заросшая травой дорога — две параллельные колеи.

Прогулка и опостылевший холодный пахнущий солью ветер немного привели меня в чувства. Шторм всё усиливался, и мне не улыбалось провести бурю в продуваемой со всех сторон лачуге. Я вернулся к друиду, который продолжал лежать, подставив своё зелёное лицо мелким каплям дождя.

— Надо уходить, — сказал я.

— Давай ещё минут пять, хорошо?

— Надо уходить. Пройдись, подыши — полегчает.

Владелец баржи тем временем громко орал на своих людей, требуя, чтобы те пошевеливались. Я не слишком хорошо знаком с кораблестроением и не знаю, какой силы шторм может выдержать привязанная к тросу баржа, но мероприятие казалось мне убийственным. Волны разгулялись не на шутку, а четверть мили пролива — не такое уж и маленькое расстояние. С другой стороны — зачем беспокоиться об НПС, пусть и очеловечившихся?

Алексей, отдуваясь и матерясь, поднялся с песка, неуклюже отряхнулся и двинулся к домам. Я догнал его.

— Там пусто?

— Да. Пусто, холодно и дует.

— Уф-ф. Как-то всё здесь подозрительно пусто.

В полуоткрытом дверном проёме на миг что-то вспыхнуло. Что-то очень напоминающее блик на железном предмете. Я схватил друида за шкирку и мощным движением отбросил за себя. Просвистела стрела. Потом вторая, она вошла мне в руку, которой я инстинктивно прикрыл лицо. Стреляли, причём, сразу из двух домов с обеих сторон "улицы".

Матерясь, я выхватил арбалеты — рука хоть и болела, но слушалась — и рванул к правому дому. В левом уже бушевала ледяная буря. Перед самым входом я нырнул в сторону. Вовремя — пролетела вторая стрела. Пинком распахнув дверь, я влетел в неё. Лучник отпрянул назад, бросая лук и хватаясь за кинжал, но я успокоил его двумя стрелами, пущенными в лоб. Тело моба дёрнулось и замерло. Рот раскрыт, по щеке течёт струйка слюны, глаза закатились. Наверное, так бы и выглядел настоящий покойник.

Я подошёл к трупу и, поколебавшись, выдернул из его лба стрелы. Не известно, когда удастся найти или купить новые. В первые дни пребывания здесь я бы не сомневался — это же моб, непись бестолковая. Сейчас же это больше напоминало воровство с настоящих трупов. И всё-таки... ну, не люди же они, хоть и так похожи? Я склонился над трупом, чтобы проверить его карманы, но меня отвлёк истеричный вопль:

— Лёхааа!

Я зарядил арбалет — на досуге тренировался, так что теперь у меня это получалось быстро. Дело не хитрое: вложил стрелу, её же пятой натянул тетиву, которая при определённом положении цепляется за крюк. Однако делать это быстро с первых раз не выходило.