Методика подготовки у репетитора-Харухи была очень простой: положиться на интуицию и зубрить только то, что по её мнению может попасть в тесты — но будучи хорошо знаком с её проницательностью, я не спорил и делал, что велено. Конечно, можно было спросить Нагато, и она пересказала бы мне экзаменационные задания вместе с правильными ответами, а Коидзуми, если его уговорить, мог бы каким-нибудь сомнительным образом проникнуть в учительскую и выкрасть бланки, но я обошёлся без мистических штучек и интриг на территории школы, вместо этого прилежно сев за учёбу. Стоило только взглянуть в лицо Харухи-педагога, увлечённо размахивающей указкой, нацепив на нос раздобытые где-то специально к случаю пустые очки, как пробовать другие методики уже не хотелось. Да и для меня самого так готовиться было лучше.

Уж конечно, Харухи надеялась и в следующем учебном году сидеть за партой позади меня. И конечно, ей хотелось снова тыкать меня в спину механическим карандашом, не глядя, что идёт урок — «Эй, Кён, я тут подумала…», — и радостно рассказывать мне о чём-нибудь, о чём думать было вовсе ни к чему. А поскольку для этого нам нужно было оказаться в одном классе, и, разумеется, указать в анкете схожие планы на будущее, то автоматически возникала необходимость позаботиться о моих оценках. В конце концов, я ведь единственный разнорабочий «Бригады SOS»! Генералу не победить на поле боя без своих солдат. Дело Харухи — отдавать приказы, а бегать туда-сюда с багажом на плечах — работа моя.

Примерно так обстояли дела весь прошлый год, и я нисколько не сомневался, что и в новом всё будет по-прежнему. Ведь этого наверняка желает Харухи, а для претворения своих желаний в жизнь она пойдёт на любую глупость. Вплоть до того, что мне придётся повторять десятый класс всю мою жизнь, снова и снова!

Но, конечно, я не думаю, что события прошлого августа повторятся на самом деле. Нет, не станет Харухи перезапускать с нуля весь учебный год. В этом я уверен.

Почему? Ну конечно потому, что я прекрасно знаю, как много интересного случилось с Харухи за год, прошедший с основания «Бригады SOS». Харухи ни за что в жизни не захочет лишиться всех этих воспоминаний.

Достаточно взглянуть на неё, чтобы в этом убедиться.

Я снова поймал в поле зрения происходящее внизу.

Возглавляемая Харухи волейбольная команда играла в финале.

Бам, бам — Харухи атаковала снова и снова. Скажу сразу, наблюдал я не за её животом, выглядывающим из под майки всякий раз, как Харухи подпрыгивала — нужно мне! Смотреть стоило на выражение ее лица.

Когда я познакомился с Харухи год назад, в апреле, она была совершенно оторвана от класса. Да она и не пыталась ни с кем сблизиться. Ни улыбки, ни любопытного взгляда, — просто сидела, сердито надувшись, за задней партой, как будто старалась своим присутствием сделать обстановку в классе менее уютной. Потом она изредка начала разговаривать, но только со мной одним, а на одноклассниц по-прежнему не обращала внимания. Но теперь всё изменилось. Конечно, компанией подружек-хохотушек Харухи не обзавелась, но привычка гнать прочь всех, кто рискнёт приблизится — дело прошлого.

Наверное, то, что она основала «Бригаду SOS», заставило её измениться к лучшему. К тому же, именно этот характер и был у Харухи прежде. Тосковать она начала в средней школе, а до неё наверняка была неугомонной, как ракета с автонаведением, и яркой, как вырывающееся из дюзы пламя, поэтому правильнее будет сказать, что Харухи не изменилась к лучшему, а просто вновь стала сама собой.

Какой была Харухи до средней школы — я не знал, да и семиклассницу-Харухи успел увидеть лишь мельком. Конечно, хотелось бы найти кого-нибудь из её младшей школы и расспросить, как Харухи вела себя там, но, видимо, не судьба.

Внизу, на волейбольном поле, Харухи бесхитростно наслаждалась с одноклассницами игрой. Вот только мне всё-таки казалось, что она была немного скована. Неужели торжествующая стоваттная улыбка, которая зажигалась на её лице, всякий раз, как ей приходило в голову отличное наказание проигравшему, была предназначена лишь для нас, членов бригады? Если так — очень жаль, Харухи, люди многое потеряли.

Хлоп! — проведя удачную атаку, Харухи с некоторой робостью ткнула кулачком в открытую ладонь своей подруги по команде.

Итак, турнир завершился, и больше в школе делать было нечего.

Ученики, у которых оставались занятия в кружках, стали расходиться по своим комнатам, остальные отправились по домам. «Бригада SOS» собиралась в комнате литературного кружка, так что и я, и шагающая рядом в приподнятом настроении Харухи, направились вместе в помещение с привычными железными стульями.

Причиной хорошего настроения Харухи была, разумеется, победа в турнире. Конечно, взятия этой вершины было еще недостаточно, но быстро отстукивающей рядом каблуками Харухи везло во всем. Удалось даже подавить восстание главы школьного совета, пытавшегося закрыть литературный кружок, так что особых причин для меланхолии не предвиделось. На ум приходило разве что беспокойство за новый учебный год.

Коидзуми говорил, что любые желания Харухи сбываются, так что мы с Нагато и с ним имели все шансы оказаться вместе с Харухи в одном классе. Неважно, что Коидзуми учится по отдельной программе, сумасбродная сила Харухи с этим как-нибудь справится. По сравнению с разящей лучами из глаз Асахиной это пара пустяков. Проблема в том, что сама Харухи, не подозревая о своих способностях, считает, что нас действительно может разнести по разным классам.

Она одна-единственная ни о чём не знает — ни о том, как Нагато управляет данными, ни о том, что организация Коидзуми может почти всё.

Так что я был оптимистичен. Не буду лукавить, мне хотелось и в новом году оказаться за той же партой перед Харухи. Если бы нас вдруг разлучили, мне бы пришлось испытать ту же тревогу, которой грозило повторение случившегося на Рождество исчезновения Харухи в уменьшенном масштабе. Как она там без меня, что затевает?

Но правдой было и то, что в целом я был не против остаться один. Ведь, как говорил тот же Коидзуми, не так уж плохо будет, если окажется, что непостижимые способности Харухи мало-помалу угасают. Похоже, я противоречу сам себе?

Просто… если бы нас действительно отправили по разным классам, мне бы пожалуй было чуточку одиноко.

— Ты чего?

Наверное, у меня был чересчур глубокомысленный вид, поскольку бодро шагавшая рядом Харухи взглянула на меня снизу вверх и сказала:

— Ты сам не свой сегодня. Я думала, ты ухмыляться будешь, а ты внезапно такой хмурый. Что у тебя, спазм лицевых мышц? Или до сих пор сокрушаешься, что продули в футбол? Жалкое парни в нашем классе зрелище, нечего сказать!

Так вышло потому, что команды и позиции игроков определялись жеребьевкой. Все спортивные парни попали в команду А. Троицей защитников команды Б оказались мы с Танигути и Куникидой! Ну, потолкались с форвардами «И»-класса мы славно, а вот отбить посланный Коидзуми с позиции полузащитника решающий пас, увы, нога не достала. Впрочем, класс «И» сам проиграл классу «Е» в полуфинале — эдакий половинчатый результат вполне в духе Коидзуми. Уж не специально ли он?

— О чём ты! — насмешливо улыбнулась Харухи, — Впрочем, это же Коидзуми-кун, кто знает — может, ты и прав. Класс «И», как-никак. Глупо было бы травмировать болванов вроде вас с Танигути, рвущихся в бой от зависти к чужому интеллекту. Да, в десятом «И» есть неприятные типы, но в целом я против них ничего не имею.

То-то я и смотрю, переместила весь их класс в другую школу! Хотя нет, постойте, это же была Нагато…

Копаясь в воспоминаниях, я сам не заметил, как мы дошли до клубной комнаты. И не подумав ни о стуке, ни о правилах хорошего тона, Харухи толчком распахнула дверь настежь:

— Микуру-тя-ян! Как ваша команда? Кстати, холодный чай есть? С утра играю в волейбол, горло пересыхает моментально. Небось, обезвоживание…

Топ, топ, топ, бум — по обыкновению, Харухи села за командирский стол.