Прошла пара минут.
Прочитав рассказ, Коидзуми рассмеялся и сказал так:
— А я-то думал, сочинять детектив надо было мне!
Значит, заметил, всё-таки!
— Чего-чего? — прикинулся я дурачком, — Я детектива и не писал.
Коидзуми улыбался всё шире:
— Так это ещё хуже. Ведь романтическим твой рассказ никак не назовёшь.
Так что же я, по твоему, написал?
— Да просто хвастовство ты написал. Мол, вон я как с красивыми девчонками гуляю…
На первый взгляд, так оно и есть. Но ты-то всё понял, а, Коидзуми? На чём я попался?
— Ну давай по порядку. В этих местах всё стало очевидно. Не заметить было просто нельзя…
Разложив мой черновик, Коидзуми достал ручку и сделал пометки в нескольких местах, вот так: (1). Так что отметки, которые попадались вам раньше, сделаны как раз Коидзуми.
— И всё-таки, великодушный ты человек. Столько подсказок дал! Даже самый бестолковый к четвёртой бы сообразил.
Цыкнув языком, я отвернулся, как ни в чём не бывало. Хотелось полюбоваться на неподвижную Нагато и успокоиться. Глазам-то стало полегче, а вот на уши нападал Коидзуми:
— Правда, получается, что соли в рассказе нет. У меня такое предложение. Почему бы не добавить строчку-другую в конец, а? Так сказать, раскрывающую секрет. По-моему, не слишком сложно?
Думаешь, всё-таки нужно объяснение?..
Неприятно слушаться Коидзуми, но похоже, что в этот раз лучше было последовать его совету. Всё-таки, мышление Харухи — его специальность.
Нет, стойте. Чего я вообще волнуюсь за мнение Харухи? Она сама навязала мне этот романтический рассказ, а я просто выполнил бестолковое приказание, как смог — то же и Нагато и Асахина-сан. Если уж ищете виноватых, ругайте Харухи — нечего было без спросу место главного редактора занимать.
Видя, как я таращусь в буквы на поверхности ЖКД-монитора, Коидзуми сдержанно усмехнулся:
— Вот уж не стоит так из-за этого мучаться. К тому же, раз я всё понял, то Судзумия-сан и подавно поймёт. Прежде, чем тебя допрашивать… о-па!
Коидзуми схватился за карман пиджака, откуда донеслось гудение, точно там бился жук.
— Минуточку…
Достав телефон, Коидзуми глянул на экран:
— Кажется, наклюнулись кое-какие делишки. Мне придётся ненадолго уйти. Нет-нет, не бойся, не то, о чём ты думаешь, просто доложиться надо кое о чём.
Бросив это на прощание, Коидзуми прошествовал вон из комнаты с улыбкой на лице. Кто знает, может, он-то как раз ушёл встречаться тайком с какой-нибудь школьницей. С его-то ушлым видом! Не удивлюсь, если у него по секрету от нас есть такая вторая, обыкновенная жизнь.
Я остался один на один с погружённой в чтение Нагато.
Нагато даже не поднимала лица. Я думал о чём-нибудь заговорить с ней, но меня всё ещё одолевали сомнения. Писать ли ненужное дополнение?
В полной тишине, сохранив написанное подобие рассказа, я открыл новый текстовый файл. Белое окно возникло на мониторе.
Попробую и посмотрю, что получится. Как сказал Коидзуми, парочки предложений хватит.
Тук-тук-тук, — я застучал по клавишам. Вышло так коротко, что даже проверять было нечего, я сразу отправил текст на печать.
Когда я хорошенько изучил выползший из принтера листок, мне захотелось весь абзац удалить. Не могу я так. Хоть дело давнее, а всё равно стыдно.
Сложив новоявленную последнюю страницу рассказа, я убрал её в карман пиджака.
И в ту же секунду:
— Танигути опять сбежал! Завтра свяжу его, и пускай доделывает! Тебя тоже, Кён. Дописывай быстрее, а то главный редактор разозлится!
…в комнату вбежала Харухи.
И заметила мой черновик, который Коидзуми бросил на столе.
Эй, погоди!
Нисколько не посчитавшись с моим возражением, Харухи молниеносным движением овладела распечаткой. Усевшись за свой стол, она стала не спеша её читать.
Не в силах решить, то ли сдаться, то ли повторить свой протест, я наблюдал за выражением на лице главного редактора, владелицы решающего слова.
Хотя поначалу Харухи ухмылялась, к середине рассказа улыбка с её лица пропала, за несколько страниц сменившись холодностью. Но когда она отложила последний лист, её настроение опять поменялось.
Редкостное зрелище. Харухи была поражена.
— И это всё?
Я скромно кивнул. Нагато ничего не ответила, разглядывая страницу книги. Асахина-сан ушла по делам, Коидзуми придумал какой-то повод и смылся. Раскрыть Харухи лишние подробности было некому.
И вот…
Положив рассказ на стол, Харухи снова повернулась ко мне.
И рассмеялась — точно, как Коидзуми:
— Ну а соль?
— Какая соль? — сделал я глупый вид.
Харухи улыбнулась так кротко, что мурашки по коже:
— Не могло же на этом всё кончиться? Что стало с этой девочкой, Миёкити?
— Не знаю… Может, живёт где-нибудь долго и счастливо…
— Да ладно тебе. Всё ты знаешь.
Одна рука Харухи лежала на командирском столе — она так и перемахнула через него, подскочив ко мне. Я и дёрнуться не успел, как она схватила меня за галстук. Вот балда! Мне же шею давит!
— Хочешь, чтоб я отпустила — говори! Всё говори!
— Что всё-то?! Это рассказ. Выдумка! «Я», который там, это не я, а вымышленный литературный герой. И Миёкити тоже.
Харухи подтягивала моё лицо всё ближе к себе, сдавливая мою шею всё крепче. Чёрт, скоро я задыхаться начну.
— Меня не проведёшь, — сказала она звонко, — Тебе правдивого рассказа не сочинить, я сразу знала. Я думала, ты услышанное от кого-нибудь перескажешь, рассказ знакомых каких-нибудь. Но этот рассказ, мне ясно, написан по памяти. Твоей.
Глаза Харухи горели огнём.
— Кто такая эта Миёкити? Кто она тебе?!
Галстук сжался до предела, и мне пришлось сознаться:
— Просто знакомая… Домой иногда приходила, ужинали вместе.
— И только-то? Добавить ничего не хочешь?
Я автоматически накрыл рукой карман пиджака. Харухи этого было достаточно:
— Ага-а! Вот ты где окончание рассказа прячешь. А ну отдавай!
Ну и нюх у неё! Не могу не поразиться. Правда, не успел я рот открыть, чтобы поразиться вслух, как Харухи уже напала на меня.
Просунув правую ногу между моих ног, она подсмотренным где-то движением сделала мне прекрасную внутреннюю подножку.
— Ва-а?! — завопил я почём зря.
Овладев моим телом, Харухи повалила меня на пол. Она уселась на мне сверху, как на лошади, и попыталась запустить руку под пиджак. А я пытался сопротивляться.
— Юки, иди помоги! Подержи Кёна за руки!
С этим воплем она принялась стягивать с меня пиджак. Эй, эй, ты вообще всякий стыд потеряла? Ограничься раздеванием Асахины-сан! Извращенка!
— Харухи, хватит!
Я повернулся за помощью к Нагато, но наткнулся на сложный взгляд, в невозмутимости которого чувствовалось сомнение — как же быть?
Нагато сидела перед своим ноутбуком, крышка была открыта.
Когда только успела? Уж ей-то, проникшей на компьютер старосты компьютерного кружка, и переписавшей их программу, украсть содержимое моего ноутбука — проще простого. Значит… она уже всё прочла?
— ………
Нагато не бросилась никому на помощь, она спокойно сидела и внимательно наблюдала за великой битвой Харухи со мной.
Но тут…
— Здравствуйте, я вернула…. Э-э?!
…появилась Асахина-сан. Как она умудряется так невовремя? Я валялся на спине, а на мне восседала Харухи, решительно меня домогаясь. Что могла подумать Асахина-сан?
— П-простите пожалуйста! Я ничего не видела! Ч-честное слово!… — крикнула она, и убежала, всё превратно истолковав.
— ……… — наблюдала Нагато.
— Ах ты редактора не слушать?! Отдавай! — свирепо ухмылялась Харухи.
Зажатый в положении гард, отбиваясь от рук Харухи, я от всей души взмолился:
Коидзуми, больше мне надеяться не на кого. Пожалуйста, возвращайся скорей.
