*** - Сволочи, - скрипнул зубами Андрей. - Они в выборе средств ни перед чем не остановятся, - Крупнер пощупал затылок. - Тот стрелок был послан за нами. - Простите, ребята, - виновато произнес Андрей, - гад я. Я про вас сгоряча наболтал, а отец кому-то брякнул. - Ничего, - смиренно успокоил его Крупнер. - Главное, что ты сам понял, как такие дела делаются. - Понял, - сказал Андрей. - Теперь я все понял. Про вас, про Питона... Я понятливый. Ну, папа, зря ты так. Они шли дворами к терновскому дому. Андрей срочно хотел встретиться с отцом. Теперь, когда он догадался, кто мог застрелить Питона, ему приспичило немедленно устроить разборку, чтобы выяснить все до конца, а потом собрать вещи и уехать. Война звала его в свой пламенный мир. Андрей отпер входную дверь. - Сынок, - спросила Регина Самойловна, - кто это с тобой? - Папа дома? - На работу же уехал, - удивилась мать. - Точно, блин! - Андрей хлопнул себя по бедру. Он забыл, что отец в это время обычно бывает в институте. - Я сейчас, вы подождите, - сказал он друзьям. Он быстро прошел в свою комнату и достал из угла картонную коробку, в которой хранил трофеи: килограммовый брикет пластита, упаковку детонаторов, мешочек с патронами для "браунинга" и моток огнепроводного шнура. Из-под дивана он вытянул за ремень покрытую пылью трубу РПГ-22. Всего этого, он считал, хватит, чтобы разнести вдребезги отцовскую шарашку. Андрей достал скомканный мешок и уложил туда свое барахло. - А вот теперь погнали, - сказал он, возвращаясь к друзьям. - Навестим отца на службе. - Ты к папе собрался? - почувствовав неладное, забеспокоилась Регина Самойловна. - Точно, - ответил Андрей и спросил у Крупнера: - Ты знаешь, как туда ехать? - Да уж не заблудимся, - усмехнулся тот. - Ну, тогда двинули, - заключил Андрей, и вся троица выкатилась на улицу. - Нам все равно по дороге, - сказал Волосатый. - Давайте зайдем домой. - Зачем? - спросил Крупнер. - Возьмем сань-цзе-гунь. Крупнер вздохнул. - Что возьмем? - переспросил Андрей. - Сань-цзе-гунь, - уточнил Волосатый. - А это что такое? - Это его любимая игрушка, - разъяснил Крупнер. - Палочка-выручалочка, он без нее не может. - Амулет, что ли? - не понял Андрей. - Трехзвенный цеп, ты его в Сосновке видел - просветил Волосатый. Крупнер многозначительно промолчал. - Тебе что, оружия мало? - Андрей тряхнул мешок. Теперь, когда он вышел на тропу мести, ему не хотелось тратить время на проволочки. - Осторожнее, - предостерегающе заметил Крупнер, - а то взлетим все к чертовой матери. - Не взлетим, - успокоил его Андрей. - "Пластилин" - штука спокойная. Так зачем тебе этот твой, как его? - Что он, помешает, что ли? - обиделся Волосатый. - Слава, он что, лишним когда-нибудь был? - Ладно, - примиряюще сказал Крупнер. - Зайдем, зайдем. - И добавил, повернувшись к Андрею: - Не лишать же ребенка удовольствия. - Эх, чем бы дитя ни тешилось... - вздохнул Андрей.
*** Георгий Аветисович Козарян взял половину отгула, чтобы до вечера успеть привести себя и квартиру в порядок. Он хотел погасить конфликт между двумя дамами сердца, возможно, расставшись с обеими сразу, чтобы завести третью: лаборантка из седьмой лаборатории отдела психодинамики давно строила ему глазки. Козарян был любвеобилен, как кролик, и это создавало ему в жизни массу проблем, которые он так же походя разрешал. Впрочем, именно женщины были основой козаряновского благосостояния. Где бы он ни был, вокруг него всегда крутилось множество поклонниц, а кое-кто из почитательниц обладал хорошими связями. А как бы он иначе попал в этот институт на приличный оклад, даже несмотря на то, что был высококлассным специалистом? Связи решают все. Насвистывая песенку Челентано и отчаянно при этом фальшивя, Козарян прошел через турникет и ступил в яркий прямоугольник, который солнце через стеклянные двери нарисовало на бетонном полу. - Георгий Аветисович? - Охранник догнал его. Козаряна нисколько не удивило, что вахтер назвал его по имени. Он считал, что охрана знает все обо всех, но вот выражение лица контролера почему-то его заинтересовало. И озадачило. - Георгий Аветисович, - повторил охранник. - Я... Мы давно уже с вами знакомы. Ваше имя-отчество я из временного пропуска узнал, еще когда у вас был временный пропуск, - и сразу запомнил. Георгий Аветисович, я вас так часто вижу, когда вы проходите через проходную, знаете. - Он искательно заглянул в глаза армянину и выпалил: - Я думаю о вас! - Фу, - с отвращением сказал Козарян. - Вы мне не верите, - с тоской в голосе заметил охранник. - Я люблю вас - это правда, чистая правда! - Уйди отсюда! - отмахнулся Козарян и повернулся, чтобы уйти. - Я вас люблю, - безнадежно пробормотал контролер первого класса, плечи его горестно поникли, и он побрел на вахту нести дежурство. А Козарян отправился по своим козаряновским делам. Душу его переполняло отвращение. Он не давал воли чувствам, но возмущение его не знало границ. У него было здорово подпорчено настроение. Эта история обязательно стала бы скандалом, если бы у Исследовательского центра был хотя бы завтрашний день.
6 Трое мужчин, останавливающих машину, не внушали доверия водителям, а везти их куда-то к черту на рога, пусть даже за хорошие деньги, и вовсе охотников было мало, поэтому Андрей, Крупнер и Волосатый проторчали у трассы битый час, пока им наконец не улыбнулась удача. - Садитесь. - Андрей открыл дверцу и лихо забросил баул на заднее сиденье. Крупнер поежился. Взрывчатка, а особенно гранатомет, представлялись ему не предназначенными для жонглирования вещами. - Ты бы поосторожнее, - напомнил он. - Пустяки, - улыбнулся Андрей. - Ну, поехали. "Чистильщик" ждал их у парадного, но троица внезапно изменила решение и вместо того, чтобы пойти в квартиру, где бы он их благополучно прихлопнул, вышла на людный проспект и стала тормозить транспорт на другой стороне улицы. Колыванову это не понравилось, однако эмоций у него не было, и он просто отменил этот вариант и стал искать другой. Поскольку очередное покушение у него сорвалось, он, следуя алгоритму действий в нештатной обстановке, отзвонился Семагину, но тот уже был мертв и трубку не брал. Тогда "чистильщик" выработал альтернативный вариант и, не переставая вести наблюдение за фигурантами, начал подыскивать себе средство передвижения. Если не удается убрать их здесь, надо ехать за ними и уничтожить где-нибудь в другом месте. Здесь расстояние было слишком велико для успешной стрельбы. Наконец наступил момент, когда ему повезло. Бежевый картонный "Трабант" остановился неподалеку, а его водитель стал выгружать из багажника какие-то сумки и корзины. Колыванов заметил, что фигурантов подобрал грязно-коричневый "Сааб-900", явно колымивший на бензин и запчасти, и поспешил к намеченному автомобилю. - Вам что? - успел произнести владелец "Трабанта", увидев подошедшего к нему высокого худощавого мужчину. Последним, что он увидел, были мертвые глаза "чистильщика", потому что девяти миллиметровая пуля, пройдя газозаборные коллекторы ПБС, пробила насквозь его нижнюю челюсть, верхнее нёбо и мозг, вылетела через темя и попала на крышу дома в конце соседнего квартала. После чего "Трабант" уехал, увозя на заднем сиденье остывающий труп, оставив нелепо покинутые без присмотра корзины и прочий багаж, впрочем, быстро нашедший новых хозяев, а гильза стала достоянием местного мальчишки, который потом долго гордился своей находкой. Подельники не подозревали, что обзавелись эскортом. Они проехали мимо четырех постов ГАИ, и два раза их остановили, но ограничились лишь проверкой документов у водителя, даже не обследовал содержимое большой сумки, хотя могли найти там немало интересного. Но так уж ребятам повезло, а еще больше повезло водителю "Сааба". Они беспрепятственно добрались до Исследовательского центра, расплатились и вышли. "Сааб" уехал, оставив их одних. Погода была отличная, на небе ни облачка, лишь ветер шумел в верхушках сосен, словно волнами моря, набегающими на галечный пляж. Приятели расслабились. Им сразу расхотелось нападать и производить какие-либо насильственные действия. Даже Андрей задумался. Он решил сначала поговорить по-хорошему. - Как тут с охраной связаться? - спросил он у Крупнера. - Пусть сообщат отцу, что я здесь, а он нас пропустит. - Ты так думаешь? - с сомнением спросил Крупнер и пожал плечами. - Вот звонок.
