— Стоять! — завопил Клейтон, когда последний, проходя мимо, потерся мокрым боком о его лодыжку.

Все три твари, не обращая на него никакого внимания, продолжали свой марш. Их черные хвосты ходили ходуном, желто-зеленые глаза угрожающе щурились.

— О’кей, — решительно сказал Слейтер, упершись руками в бока. — Все вон отсюда!

Никто из тварей не моргнул и глазом.

— Вон! — скомандовал он, и вновь без толку.

Испуганные Фрик и Фрак с криком заметались по клетке. И не без причины: кошачьи глаза алчно горели. Одна из бестий даже лизнула прутья.

— Хьюи, Дьюи и Льюи, я полагаю, — насмешливо сказал Клейтон. — И кто из вас кто?

Коты размахивали хвостами и не отрываясь смотрели на попугаев. Фрик и Фрак вопили.

О’кей, надо менять тактику.

— Понимаете, вас сюда никто не звал, — как можно более дипломатично сказал Клейтон, испытывая острое желание открыть клетку и дать котам пообедать… — Поэтому уходите.

Коты превратились в каменные изваяния: шевелились только их глаза, следившие за каждым движением попугаев. Клейтон понимал, что гнев ни к чему хорошему не приведет; он вздохнул, попытался нагнуться и схватить одного из котов за шкирку, но ребра запротестовали. Кот запротестовал тоже, и очень громко.

Тут залаяла Молли, да так, что заглушила и Фрика, и Фрака.

— Тихо! — заорал Клейтон, обращаясь ко всем разом.

На кухню влетела взволнованная Хоуп.

— Что здесь происходит? — спросила она. — Этот шум может…

— Стоп, — сказал Клейтон, взволнованный ничуть не меньше. — Ты наполовину глухая. Когда я пытаюсь говорить с тобой о серьезных вещах, ты ничего не слышишь, так как же ты умудряешься слышать котов?

— У них очень высокий пронзительный тон. — Защищаясь, Хоуп очаровательно вздергивала подбородок. — Ты обидел кого-нибудь из них?

— Что?! — гаркнул Клейтон.

— Кошки, кошки, кошки! — громко заорали Фрик и Фрак в тот миг, когда Хоуп пыталась повторить вопрос.

Клейтон громко выругался и обвел глазами кухню. Животные были повсюду.

— Черт побери, я не разобрал ни слова!

— Так кто из нас глухой?

Изумленный Слейтер резко обернулся. Нет, никакой ошибки. Хоуп смеялась над ним. Он вздохнул и мысленно призвал на помощь кроткого царя Давида. Давид не явился, и Клейтон махнул на него рукой.

— Послушай…

Но Хоуп и не собиралась слушать. Со страстной улыбкой, предназначенной совсем не ему, она взяла на руки сначала одного кота, потом другого, пробормотала им что-то ласковое и пошла к двери.

— Ступайте, девочки, — нежно проворковала она. — Сами знаете, что вам не разрешают заходить в дом.

— Девочки? — возопил изумленный Клейтон, следя за тем, как бесстыжие твари ласково трутся о Хоуп и хмурят глаза от удовольствия. — Ты назвала кошек мужскими именами?

Хоуп не обращала на него внимания.

— Я знаю, знаю, что дождь, — бормотала она, выпуская обеих и возвращаясь за третьей. — Гараж открыт. Идите греться туда. Скоро я покормлю вас, обещаю. — Погладив последнюю кошку, Хоуп закрыла дверь и обернулась к Клейтону.

Слава богу, Фрик и Фрак замолчали. Молли плюхнулась на пол в углу.

— Как ты их различаешь? — поинтересовался Клейтон. — Они все черные, с желтыми глазами.

— Но не одинаковые, — сказала Хоуп, бросая на него суровый взгляд. — Не позволяй им входить. У моих пациентов может начаться аллергия.

Он беспомощно развел руками.

— Знаешь, это настоящий сумасшедший дом. Собака, два попугая и три кошки.

— Мы уже говорили об этом. Не начинаешь ли ты забывать и то, что произошло после несчастного случая?

Так у нее есть чувство юмора? Он знал это, но не подозревал, что ее юмор может быть злым. Вдруг в голове Клейтона как будто что-то переключилось…

Из глухих закоулков его памяти выплыла душераздирающая картина…

Маленький мальчик стоит на коленях у свежей могилы. Рядом мужчина с добрым лицом; его большая рабочая рука лежит на плече малыша. Ладони у мальчика грязные, исцарапанные камнями, по его лицу текут слезы. Он оплакивает свою собаку. Ее сбила бешено мчавшаяся машина, шофер которой не удосужился остановиться и помочь несчастному животному.

— У меня никогда не будет другой собаки, — клянется малыш мертвому псу, вытирая лицо грязной рубашкой. — Никогда.

— Тсс, сынок, — бережно и мягко говорит мужчина. — Со временем все изменится. Вот увидишь.

— Нет. — Мальчик качает головой. — Я не изменюсь.

— Время лечит все. Честно, сынок.

— Нет. — Ему время не поможет. Он никогда не заведет себе другое животное. Ведь смерть любимого существа причиняет такую мучительную боль…

ГЛАВА 13

— Никогда!

— Что? — Хоуп смерила его странным взглядом.

Он поклялся никогда не заводить домашних животных. Сомневаться в этом не приходилось, хотя помнил он очень мало. Даже сейчас Клейтон ощущал пронзительную боль. Хоуп следила за ним, тревожно закусив губу. С таким видом, словно что-то скрывала.

— Хьюи, Дьюи и Льюи — наши кошки? — спросил он для проверки.

— Гмм… да.

Черт побери, она запнулась. Это могло значить только одно. Она лгала.

Хоуп заявила, что эти чертовы твари принадлежат им, однако Клейтон был убежден в обратном. Не знал почему, но был абсолютно уверен в этом.

Подавленный скорбью мальчик, стоявший на коленях у свежей могилы, ни за что не завел бы себе нового любимца, даже много лет спустя. Хоуп обманула его. Это потрясло Клейтона до глубины души.

— Ты уверена? — снова спросил он, давая Хоуп возможность объясниться. Очень хотелось, чтобы она это сделала.

Хоуп не ответила. Клей поднял ее подбородок и посмотрел в глаза.

— Хоуп…

— Да, уверена.

— Интересно. — У него заломило в висках.

— Почему?

— Я только что вспомнил, что у меня никогда не было кошек, — резко сказал Слейтер, пристально глядя на нее.

Хоуп вспыхнула и промолчала.

— Я что, ошибся? — негромко спросил Клей.

— Ладно. — Она сложила руки на груди. — Раз ты так настаиваешь… Это мои кошки. Если ты что-то имеешь против них, просто не обращай внимания. Я должна вернуться на рабочее место. — Ее голос смягчился. — Клей, тебе нужно отдохнуть.

Но Слейтер не успокоился. Ему захотелось вывести ее из себя.

— Я устал отдыхать.

Она улыбнулась его капризному тону и покровительственно похлопала по плечу. Эта капля переполнила чашу терпения Клейтона.

— Я начинаю вспоминать, — злобно сказал он. — И эти проклятые картинки сводят меня с ума!

Она остановилась как вкопанная.

— Ты вспомнил что-то еще?

Перед Клейтоном стояла чужая женщина, и это путало его. Черт возьми, он хотел верить ей. Хотел какой-то устойчивости в этом безумном мире. Но можно ли было по-настоящему доверять ей, твердо зная, что она что-то скрывает?

— Клей…

Внезапно вспомнив ночь, когда она спасла его, Слейтер лишился дара речи. Он лежал в грязи, следил за дождем и то и дело терял сознание. Она пришла, как ангел в ночи, и смотрела на него потрясенным, взволнованным взглядом. Взглядом, в котором не было узнавания.

Он был ее любовником и, кажется, отцом ее ребенка. Почему же она не обняла его и не заплакала, увидев, что с ним сделали?

Потому что тогда это была бы не Хоуп, напомнил себе Слейтер. Она была спокойна, хладнокровна и полностью владела собой. Идеальный доктор. Только глаза выдавали ее страх и любопытство.

А позже — руки… Клейтон с трудом вспоминал, как она уговаривала его, упрашивала, а под конец просто заставляла подняться на крыльцо, потому что ей не хватало сил тащить его. А потом раздевала его. Вроде бы это для нее дело привычное… Но почему так дрожали ее руки?

Слейтер закрыл глаза и попытался вспомнить хоть что-нибудь еще. Но ничего не вышло. Клейтон тяжело вздохнул, хотя ему хотелось рвать и метать.

Хоуп снова повторила его имя.

— Ничего я больше не вспомнил, — бросил он и отвернулся.