- Нет, порезалась. - Соврала я. А в кармане письмо давило и напоминало о себе.- Как там на почте?
- Да, ничего, привезли повестки, забирают последних мужчин у нас. - С горечью сообщила она. - Людей не хватает, а Сережа..от него ничего, наверно нет времени, там же не продохнуть, как будет время, так и даст о себе знать. - Она себя переубеждала, слегка улыбнулась мне. Я бросила в мыску нож и упала на колени, взявшись руками за голову.
- Наташа, не во времени дел, письмо пришло.
- Что? Так давай сюда. - Она радостно потянулась. А затем отстранилась. Ее зрачки расширились, она медленно присела рядом со мной, взяла за руку, которая потянулась за письмом.
- Он и его команда подорвались..они погибли. - Я достала письмо, но сестра его моментально порвала на несколько маленьких кусков, даже не сделав попытки развернуть.
- Не верю! Ложь. Он жив! Он вернется, как и обещал, мы сыграем свадьбу и будем жить долго. - Она выбежала из дома. А я от страха и неожиданности попятилась назад.
Ей нужно побыть одной, просто проплакаться, придти в чувства. Меня саму начала бить дрожь, а встать я так и не смогла с места. За что на нас обрушилось столько горя и боли? Неужели мы достойны все умереть?
Это ужасно больно и грустно, терять человека. Ты жил, ты дышал, думал, улыбался, ты мечтал, планировал свой день, видел сны и просыпался с какими-то мыслями, а однажды наступала темнота, а что за нею? Что видно за смертью? Есть ли тот рай, про который нам все твердят, есть ли Бог? Почему он допускает такие мучения и столько жертв. А люди верят, что попадают в мифическое место со спокойствием, где мы встретим своих родных и близких. Если это так, то почему же вы все плачете, потеряв? Неужели гнить тут лучше, чем радоваться в мире, названном рай?
Сестра вернулась только ночью, она отказалась от еды, молча пошла спать, слегка пошатывалась от бессилия. Сквозь сон я еще слышала ее всхлипы.
26 июля 1941
- Давай я помогу тебе. - Предложила я Ане, которая не могла осилить тяжелые кипы книг. От них пахло старостью, но выглядели великолепно. Огромные тома, поврежденные временем, с кучей пожелтевших листов, в кожаном переплете. - А что это?
- Молитвенники, наш священник говорит, что нужно их спрятать, иначе немцы придут и сожгут церковь с иконами и библией. Мы их закапываем, а когда все закончится, откапаем обратно. - Она задумалась, прошла несколько метров молча. - А что с нами будет, если Германия победит?
- Наверно, ничего, я не знаю.- Я действительно старалась эти мысли от себя отводить.
Уже почти неделю мы живем в подвешенном состоянии, мы не ожидаем, не боимся, эта вся неизвестность приелись. От мамы не было вестей, из фронта только "умер", "ранен", "еще живу". Мимо нас летали самолеты, ездили огромные машины, шли немцы, а мы все молчали и ждали хороших вестей. Наташа плакала, хоть и старалась всем видом показать, что ей не больно, но внутри у нее, наверняка, пустота. Я держусь, мысль о том, что скоро мама мне напишет, не покидала. Она ведь действительно жива! Врачей нельзя трогать, они нейтральны и неприкосновенны, значит нет причин волноваться. Только отклики взрывов часто заставляли содрагаться и молиться.
- Сегодня так холодно..и дымом пахнет. - Заметила подруга. - Давай сегодня пойдем в старую библиотеку? Я так давно там не была.
- Она же практически разрушена! - Странная эта Аня, ей может ни с того, ни с сего взбрести что-то в голову, она порой и сама не может дать объяснение своим идеям, пройтись по старому сараю с кучей угля, а теперь и библиотека.
- Ну и что, нужно, нужно, пойдем! - Она потащила меня сначала к груде мусора, где мы запрятали книги.
Затем я пошла домой к Наташе, сообщив, что буду вечером с собаками. Сестра отпустила меня без всякой охоты, но Аня буквально выпихнула меня из дома и побежала к противоположную сторону.
Неожиданно Аня забежала за осину и меня потянула за собой, на глазах читался испуг, а я находилась словно в трансе. Я услышала шум, что-то тяжелое ехало в город, и оно ехало не одно, будто десятки тракторов проезжали мимо меня.
- Нам нужно спрятаться. - Крикнула Аня и взяла меня за руку. Я, вцепившись в дерево, затормозила, все еще находилась в непонимании и неизвестном страхе. А подруга буквально обезумела, она тянула меня вперед.
- Ты что? - Но она не слушала.
- Нас убьют, понимаешь? Убьют! - Я невольно расцепила пальцы и отбежала на небольшое расстояние. Нас, я поняла, что и Аня в опасности, так как также похожа на еврейку, ее мама однажды встретила еврея, от которого родилась девочка, этот еврей исчез, но Аня так похожа на него, ей так же не повезло. Мы бежали к кукурузному полю, которое недалеко сливалось с подсолнечным, я не чувствовала ног и пыталась уровнять дыхание, главное не слышать, что там происходит, кто за нами. Зашли подальше в заросли и уселись. В ста метрах от нас ехали машины со странными знаками, это свастика, но перемешанная с многообразием других цветов.
- Это нацистская символика. Они едут забрать нас. - Объяснила Аня.
- Откуда ты это знаешь?
- Рассказал один...знакомый. - Запнулась она, но я не стала расспрашивать, не люблю лезть в чужую жизнь и подробности. А потом меня осенило.
